дрогнуло, когда он понял, что сын по-прежнему ему не доверяет.
— А я — свой, — проговорил подавленный Байрон. — У нас еще есть несколько дней. Я позабочусь о том, что мы затеяли.
Гарнер обернулся. Их взгляды, испытующий и неуверенный, встретились, и в это краткое мгновение зрительного контакта Гарнер почувствовал поддержку отца. Он немного успокоился и молча кивнул в знак благодарности, тяжело ступая, Байрон возвратился к себе.
Когда в первый день они прибыли в помещение суда, им пришлось пробиваться сквозь шумную возбужденную толпу, заполнявшую вестибюль и коридоры, и только благодаря повелительной настойчивости Байрона и тому, что имя Гарнера значилось в списке свидетелей, им удалось попасть в зал суда. Одетый в новый военный мундир, он проводил на место Уитни, а Байрон сопровождал Кейт и Маделайн. По понятным причинам Чарли предпочел остаться в коридоре у распахнутых настежь дверей зала.
Просторный зал суда с трех сторон был обнесен галереей с лавками на поднимающихся уступами ярусах. На помосте находились длинная скамья для судей и место для свидетелей, а ниже располагались столы, заваленные папками с документами. Сгрудившиеся в кружки юристы в черных мантиях что-то горячо обсуждали, в том числе и прокурор Эверхарт, который заметил Гарнера и кивнул ему. Гарнер отвел взгляд и поискал в толпе адвоката Бартоломью Хейса, друга Хенредона Паркера, которого он нанял защищать Блэка. Хейс издали кивнул ему и ободряюще улыбнулся Уитни.
Но вот ввели Блэка, одетого в опрятную коричневую куртку и брюки, принесенные Гарнером, в поисках Уитни и Кейт он обвел взглядом галерею. По просьбе Кейт Байрон прошептал Гарнеру, что у Кейт есть нечто, что она хотела бы передать Блэку. Под вопросительным взглядом Гарнера Кейт разжала пальцы, и он увидел на ее ладони алый потертый значок в форме сердца, обшитый потрепанной золотой нитью и прикрепленный к выцветшей ленточке. Байрон изумленно уставился на значок.
— Знак Воинской заслуги? — удалось ему выговорить, и он посмотрел сначала на Кейт, а потом на Уитни, которая сурово кивнула. — Бог ты мой!
Гарнер не отводил взгляда от легендарного знака, учрежденного самим генералом Джорджем Вашингтоном, который присваивался военным за исключительную храбрость во время Войны за независимость. Это была единственная награда, учрежденная Соединенными Штатами. И этой чести удостоился Блэк Дэниелс.
— Отнеси ему, — сказала Кейт, вытирая заблестевшие от слез глаза и передавая знак Уитни.
Гарнер помог Уитни спуститься по проходу к перилам, которые отделяли галереи от зала. И когда она обняла Блэка, Кейт судорожно стиснула руку Байрона. Уитни приколола знак отцу на грудь, и тот невольно подтянулся и выпрямился. Сквозь слезы Кейт едва видела, как они вернулись на свои места.
Суд начал рассмотрение дела Блэка, и в качестве первого свидетеля обвинения был вызван некто Гораций Невин, сборщик таможенных налогов из западного Мэриленда. Отвечая на искусно поставленные вопросы, он принялся описывать ужасы, обрушившиеся на него самого и его семью со стороны банд буйных головорезов — фермеров, которые занимались незаконным производством виски, — они вымазали его в дегте и вываляли в перьях, сожгли его сарай, ворвались к нему в дом среди ночи, вытоптали лошадьми созревшую рожь на его поле. Когда Хейс возразил, что эти жалобы не имеют отношения к выдвинутому против Блэка Дэниелса обвинению, судья Петерсон отверг его возражение. Очевидно, правосудие считало, что такой малозначительный факт, как расстояние в двести миль, отделявшее дом этого свидетеля от известного местопребывания Блэка, в данном случае не имеет значения.
Налоговый служащий Невин был лишь первым свидетелем из нескольких, которые поведали подобные истории о преступном оскорблении самогонщиками законных представителей правительства. Адвокат Хейс вынужден был несколько раз делать замечания, что суд занимается рассмотрением истории самого «водочного бунта», а не конкретного обвинения против Блэка Дэниелса. Но судью Петерсона явно устраивал такой ход дела, так как он постоянно прерывал выступления Хейса ударом своего председательского молотка, а один раз даже пригрозил удалить его из зала, если он продолжит возмутительное нарушение юридического процесса.
Утром на третий день заседания суда был вызван свидетель майор Гарнер Таунсенд из девятого Мэрилендского полка. Он встал и спустился по тесному проходу вперед, чтобы принести клятву свидетеля. Когда он положил руку на Библию и поклялся говорить правду и только правду, глаза Уитни наполнились слезами.
Эверхарт сразу перешел к делу и спросил, от кого майор узнал о незаконном производстве виски Блэком Дэниелсом и как ему удалось схватить этого «противника порядка». Очередное возражение Хейса против формулировки было отвергнуто, и жюри проглотило это с округлившимися от удивления глазами.
— Что касается того, как я узнал, что он варит виски, за которое не платит налоги, то я просто сложил вместе те отрывочные сведения, что получил от местных жителей. И после обысков близлежащих ферм организовал рейды по прочесыванию окрестностей в поисках тайного склада спиртного. В один из рейдов мы его и обнаружили.
— Попрошу говорить всю правду, майор, — подтолкнул его Эверхарт. — Кто сообщил вам, что Блэк Дэниелс был предводителем местных самогонщиков? Кто конкретно из «местных жителей»?
Гарнер нашел взглядом глаза Уитни, которая ободряюще кивнула ему.
— Я узнал об этом от Уитни Дэниелс… от его дочери.
— Следовательно, дочь Блэка Дэниелса сообщила вам о преступной деятельности своего отца, — с торжеством сделал вывод Эверхарт. — Вас можно поздравить, майор, с вашим даром убеждения. Насколько я понимаю, вскоре после этого вы женились на этой самой мисс Дэниелс. — Эверхарт указал на Уитни. — Это так?
В зале послышались удивленные восклицания и шепот, люди вытягивали шеи и даже вставали, чтобы увидеть ее.
Гарнер потемнел от возмущения, но держал себя в руках. Он понимал, что его отношения с Уитни наверняка будут использоваться в интересах суда, и решил в этом вопросе придерживаться фактов. Но выразительное покашливание прокурора и язвительная усмешка Гаспара, сидевшего на галерее, едва не выбили его из колеи.
— Да, это правда, я на ней женился.
— Итак, она стыдилась преступной деятельности своего отца и решила примкнуть к стороннику порядка. Она пришла к вам и предъявила улики его преступной деятельности! — Тут же сделав произвольный вывод из сказанного, Эверхарт обрушил его на ошеломленное жюри.
— Как, несчастный него… — накинулся было Гарнер на Эверхарта, и только громкое и взволнованное замечание Хейса спасло его от изгнания с места свидетеля. Благодаря очередной стычке прокурора с адвокатом Гарнеру удалось овладеть собой до того, как Эверхарт снова к нему обратился.
— Блэк Дэниелс действительно является вашим тестем. Это подтвержденный и неоспоримый факт. Вы арестовали его до или после свадьбы? — Стоя лицом к жюри, Эверхарт выпустил свой очередной залп. — Пожалуйста, отвечайте.
У Гарнера дернулся мускул на щеке.
— После.
— Итак, вы арестовали Блэка Дэниелса после того, как женились на его дочери. Замечательно, майор! — Он повернулся к жюри со злорадной улыбкой. — Кто из нас не хотел бы так ловко избавиться от своих проблематичных родственников по браку? — Риторический вопрос вызвал приглушенные восклики изумления в зале суда. Затем он повернулся к Гарнеру и нанес ему последний удар. — Почему же вы продолжали преследовать Блэка Дэниелса и даже арестовали его после того, как женились на его дочери?
Вот он, вопрос, которого Гарнер страшился все эти дни. Он взглянул на Уитни, на Блэка, на своего отца, затем перевел взгляд на не скрывавшего свое торжество Эверхарта. И дал единственно честный ответ:
— Это был мой воинский долг… защищать и утверждать закон.
Эверхарт расслабился, и на его ястребином лице расползлась удовлетворенная улыбка.
— Вы застали его с участниками своей банды за перевозом бочек с контрабандным виски, верно? И арестовали, потому что убедились, что он виновен?
— В производстве виски и неуплате… — попытался уточнить Гарнер, но его возражение потонуло в громовом голосе Эверхарта, который обратился к жюри:
— Он арестовал Блэка Дэниелса, потому что знал, что он виновен! Он знал Блэка Дэниелса как подлого предателя и анархиста! И несмотря на шокирующую семейную связь с этим человеком, Таунсенд выполнил свой долг, обеспечив уничтожение угрозы порядку и достоинству в наших приграничных районах. А теперь и вам предстоит исполнить свой долг добропорядочных и законопослушных граждан! — призвал он членов жюри. — Тоже объявить Блэка Дэниелса виновным и проследить, чтобы он понес соответствующее наказание! — Эверхарт круто повернулся к своему столу и объявил: — У обвинения больше вопросов нет!
Адвокату Хейсу было разрешено провести допрос Гарнера, но его неоднократно прерывали замечаниями и возражениями, которые неизменно поддерживались председательствующим судьей. Показания Гарнера были прекращены объявлением перерыва на обед как раз до того, как они достигли эмоционального пика воздействия на публику и на жюри.
Вернувшись после перерыва, члены жюри, отяжелевшие после вина и обильной пищи, не были настроены на серьезное слушание дела. На мгновение встрепенувшись во время описания Гарнером схватки, в результате которой был захвачен Блэк Дэниелс, они потом снова благодушно задремали. Горячее
