– Осторожней с монашкой, барон! Смотрите, а то она вместо занятий любовью вам псалмы почитает! – напутствовала изрядно выпившая Люси.
Шарль и Маргарита вошли в просторную купальную комнату. Купальня, круглой формы, была сделана на итальянский манер и скорее напоминала небольшой бассейн патриция. Она представляла собой достаточно сложную конструкцию с медным дном, под которым в случае необходимости разводился огонь для нагрева воды.
После купания открывалось специальное сливное отверстие, и вода стекала по жёлобу. По окружности бассейна стояли многочисленные свечи.
Обстановка была романтической. Шарль понимая, что Маргарита смущена, разделся первым и погрузился в тёплую воду. Девушка сняла медальон с миниатюрой жениха, украдкой поцеловала его, положила на мозаичный пол, скинула испачканное сажей платье, и резко, не раздумывая, погрузилась в бассейн. Она подплыла к Шарлю, но как вести себя дальше не знала.
Шарль, прошедший школу любвеобильных гасконских крестьянок, привлёк Маргариту к себе и страстно поцеловал в губы. Она легко поддалась, вспомнив наглядный урок своей субретки и, расслабившись, обвила любовника ногами, полностью доверившись опытному партнёру. Наконец она познала, что такое быть с мужчиной. Когда всё закончилось, уходить из бассейна ей не хотелось, и они ещё долго предавались любовным ласкам. Идиллию прервал Ла Гир, слегка приоткрыв дверь:
– Эй, любовники, вы не одни! Мы тоже хотим смыть с себя грязь.
Они поднялись из бассейна и, накинув специально приготовленные простыни, направились в одну из комнат. Гордо шествуя мимо Люси, Маргарита услышала ехидное замечание:
– С почином, тебя ангелочек!
– Сделай такое одолжение, оставь её в покое! – одёрнул Люси барон.
– Ах, простите, какая оскорблённая невинность! – продолжала ёрничать Люси, пока Ксентрэй не поддел её локтем в бок.
Маргарита проигнорировала выпады Люси, ей хотелось остаться наедине с Шарлем и пополнить свои любовные познания.
Вскоре её желание осуществилось. Как только они вошли в комнату и закрыли дверь, Шарль освободился от простыни и помог то же сделать Маргарите. Единственная преграда упала к ногам девушки.
Шарль обхватил Маргариту за ягодицы, она слегка откинулась назад, и он принялся ласкать её соски языком. У Маргариты возникло страстное желание:
– Возьми меня, Шарль… – пролепетала она, вспомнив слова Нинет, которые та говорила солдату Жану. В бассейне Маргарита действовала так, как требовали того обстоятельства, сейчас же она сама желала близости партнёра. Шарль легко поднял девушку и отнёс на распахнутое в ожидании любовников ложе.
Она же опять, вспомнив мимолетный урок Нинет, закинула ноги на Шарля, обхватив его с обеих сторон, они начали ритмично двигаться. В этот раз Маргарита испытала совершенно другие ощущения. Ей хотелось слиться с Шарлем в единое целое и не прекращать движения.
Она уже не контролировала происходящее, её душа и разум пребывали в астрале и не желали спускаться обратно на землю. Обессилев после долгих любовных излияний, Шарль рухнул на Маргариту в изнеможении. Его подкупала и возбуждала невинность любовницы и подаренное ею «первенство ночи». Вскоре, насладившись друг другом, они уснули.
Маргарита проснулась первой. Солнце стояло высоко, время близилось к полудню. Она огляделась. Спальня, в которой они провели бурную ночь, к сожалению, выглядела бедно. Там, где должна размещаться драпировка, над изголовьем кровати и окнах, ничего не было. Постельное бельё, на котором они возлежали, также, увы, оставляло желать лучшего.
Платье Маргарита забыла в купальне, к тому же оно было уже не свежим. Она достала из старого массивного сундука несколько нарядов времён «бабушкиной молодости» и примерила их. Видимо, богатство давно обходило Дрейгон стороной. Какие несметные сокровища нашёл Фредерик де Монтуи, ей было непонятно, лучше бы он денег у дракона одолжил.
Извлечённые из шкафа наряды, сшитые из недорогих тканей, выглядели чистыми. Маргарита выбрала платье нежно-лимонного цвета.
Здесь же, на туалетном столике, стояла шкатулка, в которой девушка ещё днём не обнаружила никаких украшений, зато лежали расчёска и шпильки с отделкой из черепахового панциря. Она привела волосы в порядок, заколов на затылке шпильками и выпустив небольшие локоны над ушами. Маргарита ощутила приступ голода и решила спуститься на кухню.
…Аделина лежала в забытьи. Сердце болело, стеснённость в груди требовали морального освобождения. Она всплакнула по безвременно ушедшему Робберу, стало немного легче, но сон не шёл. На протяжении долгих лет, женщина привыкла делить ложе с капитаном наёмников, поэтому заснуть в одиночестве она просто не могла.
Она спустилась в кухню и решила помочь кухарке приготовить завтрак. Сначала кухарка пыталась разговорить Аделину, затем, поняв, что проще вести разговор в одностороннем порядке, не закрывала рта.
Она поведала Аделине, что покойный хозяин рано овдовел, жена умерла родами. Родившийся мальчик был слабым и вскоре умер. С тех пор хозяин не женился и вёл затворнический образ жизни. Потом настали нелёгкие времена, пришлось заложить украшения жены и все ценные вещи, вернуть их так и не удалось. Постоянные междоусобные воины окончательно разорили хозяина, он уступил часть своих земель молодому воинственному соседу, распустил отряд и совершенно не выходил из гостиной, целые дни, проводя у камина. Он тихо умирал…
– А тут ещё черти из камина полезли! Служанки прибегают, а он уже мёртвый, только два чёрта стоят посреди гостиной! Вот страху-то… Все и разбежались. Кому мне теперь служить? Старая стала, ноги постоянно болят… – Причитала кухарка. – Хозяин хоть и не платил ничего, зато кров был над головой и кусок хлеба… А теперь, что делать, ума не приложу. А вы как здесь оказались, госпожа? – не унималась кухарка.
– Мы просто путники, очень устали и хотели попроситься на ночлег. Ворота замка были открыты, вот мы и вошли. Не волнуйтесь, кому служить найдётся. Замок и оставшиеся земли захватит молодой предприимчивый барон, или герцог Савойский конфискует в пользу казны, а потом пожалует кому-нибудь, – объяснила Аделина, естественно, опустив, что они и есть те самые черти.
– И то, правда, госпожа.
Вошла Маргарита.
– Аделина, вы уже поднялись!
– Да, я толком и не ложилась.
– Я проголодалась и хочу что-нибудь съесть. – Маргарита оглядела кухню в поисках съестного.
– Конечно, госпожа, сейчас я вас накормлю. – Засуетилась кухарка и подала ей свежевыпеченные булочки с морсом. Маргарите показалось, что ничего вкуснее она в жизни не ела.
– Осторожно, Маргарита, будете объедаться мучным, растолстеете, и от вашей точёной фигурки не останется ничего. – Заметила Аделина.
– Наконец-то я смогу есть всё, что захочу. Последние пять лет я ела только то, что положено по монастырскому уставу. Надоело!
Аделина смотрела на то, как юная девушка уплетала булочки за обе щёки и в её стремлении к свободе и независимости, узнавала себя.
Она вспомнила, как умерла мать, ей тогда исполнилось всего девять лет. Отец, башмачник, известный на всю округу отличными башмаками и крутым нравом, недолго печалился без жены. Он женился второй раз на женщине, гораздо моложе себя. Мачеха всячески унижала Аделину и заставляла делать всю грязную работу. Наконец, когда у Аделины родился сводный брат, а затем через два года – сестра, жизнь стала в отцовском доме совершенно невыносимой. Когда Аделине исполнилось тринадцать, она ушла из дома, чтобы никогда не возвращаться, прихватив с собой все сбережения отца.
Она долго скиталась, всякое пришлось пережить, обидеть беззащитную девчонку проще всего. После нескольких лет скитаний она попала в Невер и встретила Роббера де Флока, отбившего её у солдат. Роббер был молод, красив, храбр и беден, как все разорившееся дворяне, имел огромное желание разбогатеть.
