Горничная нехотя удалилась.
Хозяйка усилием воли взяла себя в руки: «Не понимаю! Ничего не понимаю! Кто лжёт? Василий? Амалия? Или оба?» Купчиха решительно направилась в комнату дочери.
Мадемуазель Амалия занималась с Полиной арифметикой, когда дверь распахнулась и на пороге возникла Анастасия Николаевна.
– Амалия, выйди ко мне! – властно приказала купчиха, не желая выяснять отношения с гувернанткой при дочери.
– Что угодно, сударыня? – Амалия, улыбаясь, вышла в коридор и взглянула на хозяйку честно и открыто.
Анастасия Николаевна смутилась.
– Ты окончательно решила покинуть наш дом, Амалия? – спросила она неожиданно для себя.
– Да, сударыня. Хотя я и успела очень привязаться к Полин…
Хозяйка почувствовала себя неловко.
– Я начала поиски новой гувернантки. Просто тебе, Амалия, придётся немного подождать.
– О, ничего страшного, сударыня! Вы не волнуйтесь, я подожду.
Василий не появлялся дома два дня кряду. Анастасия чувствовала себя уязвлённой: супруг и раньше, правда, позволял себе изредка не ночевать дома, но чтобы исчезнуть сразу на двое суток?! Это было уже слишком! Сердце купчихи отчего-то тревожно сжалось…
«Неужели Илья всё-таки осуществил то, о чём мы с ним сговаривались? Боже мой! – женщина обхватила голову руками. – Что ж мы наделали? Что я теперь скажу жандармам? Вдруг они меня заподозрят?»
Не выдержав неизвестности, Анастасия Николаевна приказала заложить экипаж и, быстро переодевшись, направилась в Спасоналивковский переулок.
В контору купчиха влетела, словно разъярённая фурия, и Илья с первого же взгляда на неё понял: что- то случилось.
– Анастасия Николаевна, не желаете ли со мною отобедать? – спросил Илья и многозначительно посмотрел на гостью. Анастасия согласно кивнула. Илья наскоро передал дела приказчикам, подхватил свояченицу под руку и вместе с нею вышел из конторы.
– Возьмём извозчика? – поинтересовался он на улице.
– Я приехала на своей эгоистке…
– Хорошо, как-нибудь уместимся… Едем в ближайший трактир?
– Нет, лучше к тебе.
– Хорошо, – согласился Илья и помог женщине сесть в экипаж, после чего не без труда пристроился около неё сам. – Тесновата твоя эгоистка… Впрочем, оправдывает своё название, – заключил он, пристально посмотрев на спутницу.
– Почему ты на меня так смотришь? Может, хочешь мне что-то сказать? Или признаться в чём-то? – начала издалека Анастасия.
– Может быть… Поговорим дома.
Ехать пришлось, тесно прижавшись к любовнику, поэтому когда экипаж свернул в Бахметьевский переулок, Анастасия буквально сгорала уже от любовного нетерпения.
И не успели они войти в квартиру, как купчиха тотчас скинула тёплый кардиган и повисла на шее Ильи:
– Я соскучилась… Пойдём в спальню… Все разговоры потом… после…
Насладившись друг другом, любовники лежали в сладостной истоме, не размыкая объятий.
– Я восхищаюсь тобой, Илюша, – призналась Анастасия.
– Как мужчиной?
– Разумеется. А ещё потому, что ты выполнил своё обещание.
Илья удивлённо воззрился на любовницу:
– Не понимаю… О чём ты?
– О моём муже и твоём брате… Не притворяйся, Илья! Расскажи лучше, как тебе удалось это сделать…
Илья отстранился, откинул одеяло, встал, надел халат.
– Настасья, ты говоришь какими-то загадками…
– Загадками?! – возмутилась купчиха. – Да от таких загадок недолго и на каторгу отправиться!
– Что-о-о? Я совсем перестал понимать тебя! То ты восхищаешься мною, то на каторгу отправляешь… Объясни наконец, в чём дело?!
Анастасия скинула одеяло и, обнажённая, подошла к Илье.
– Василий уже два дня не появлялся дома. Ты исполнил задуманное?
Илья почувствовал, что пол уходит из-под ног.
– Что?! Ты хочешь сказать, что я его убил?!
– А разве нет? Мне-то ты можешь признаться! Ну, и как ты с ним расправился?
Илья в полном смятении опустился в кресло. Анастасию он уже не слушал.
– Два дня, говоришь? Но это ничего ещё не значит… Он мог, например, задержаться у своей содержанки… Хотя всё равно странно… Не очень-то на него похоже…
– В том-то и дело! Василий никогда не позволял себе столь длительных отлучек, – холодно заметила Анастасия и, обиженная скрытностью любовника, начала одеваться. – Помоги застегнуть крючки…
– Постой! И ты предположила, что я убил брата? Да?
Анастасия дерзко вскинула голову и посмотрела любовнику прямо в глаза:
– Да! А что, разве не так?
– Да нет же, Настасья! Я не убивал Василия! Я долго обдумывал, как это сподручней сделать, но потом понял, что сам не смогу… Хотел даже нанять кого-нибудь…
Женщина застыла в недоумении:
– Но тогда… Что же тогда получается?
– В конторе Василий тоже не появлялся… И где его пассия живёт, нам не известно… – размышлял вслух Илья.
– Похоже, всё очень скверно… – задумчиво произнесла Анастасия. – И зачем только ты сообщил газетчикам про бриллиант?
– А причём здесь бриллиант? – оторопел Глызин-младший.
– Да просто если с Василием действительно что-то случилось, то, вполне возможно, именно из-за той статейки о камне! Недаром уже несколько дней возле нашего дома толкутся не только журналисты, пристающие с разными расспросами, но и всякие тёмные личности! Кто знает, что у них на уме?
Илья заволновался:
– И вправду, чёрт меня дёрнул?! Просто я зол был в тот день на брата…
– А если в жандармерии теперь решат, что ты и есть убийца? Найдут того журналиста, и он расскажет, от кого узнал историю про бриллиант… Начнутся расспросы…
– Чёрт! Чёрт! Что же делать? – заметался Илья по комнате.
– Я сама пойду в жандармерию, – решительно заявила Анастасия.
Илья с ужасом воззрился на любовницу:
– Ты хочешь предать меня?
Женщина приблизилась к любовнику:
– Ну, как ты мог такое подумать?! Просто я сама заявлю о пропаже своего мужа, а заодно намекну, что, возможно, его убили из-за бриллианта. Пусть ищут настоящего убийцу!
– Это ты хорошо придумала… Кстати, а где сам бриллиант?
– Сначала Василий хранил его в сейфе в своём кабинете, а потом отвёз в банк.
– Ты уверена?
– Василий ездил в банк Петровского вместе с дворецким…
– Понятно. Имей в виду, Настасья, что жандармы будут опрашивать и всю прислугу, и конторских наших, и тебя… О Господи, и меня ведь тоже! – испуганно воскликнул Илья.
