один из них к исчезновению реликвии не причастен.
– Значит, ларец выкрал посторонний человек, – резюмировал он, оставшись с графом наедине.
– Но с тех пор, как я перебрался в Аржиньи, меня здесь никто не навещал! – растерянно воскликнул хозяин замка.
– А может, вы просто не придаете кому-либо из визитеров значения? Или вовсе забыли о чьем-то визите? Припомните всех до одного, друг мой, я не стану вас торопить.
Граф задумался.
– Право, даже не знаю, как сказать, – неуверенно начал он. ? В одну из мартовских ночей в замке и впрямь произошло нечто странное, но наутро я вынужден был отнести случившееся всего лишь к собственным фантазиям ? фантазиям одинокого нечастного вдовца. Скорее всего, к исчезнувшему ларцу это не имеет никакого отношения…
– В нашем деле, граф, теперь все имеет значение, поэтому умоляю: расскажите обо всех ваших подозрениях! Попробуем разобраться вместе, фантазии то были или явь, – принялся настаивать оживившийся Сконци.
– Хорошо, ? вздохнул, соглашаясь, Шарль. ? Примерно неделю назад мне показалось ? или приснилось, точно не знаю, ? что в Аржиньи на ночлег попросилась путешествующая со свитой знатная дама. Разумеется, я предоставил свой замок к их услугам, а последующую ночь провел… в объятиях сей прекрасной незнакомки…
Сконци резко поднялся со стула и вскричал:
– Вот она – разгадка! Как зовут, граф, ту женщину?
Граф сник:
– Я не помню. Наверное, она мне все-таки приснилась…
– Опасные у вас сны, друг мой! Неужели вы совсем ничего не помните?
– Увы… Помню только, что потом меня долго преследовал запах глицинии. И еще: когда наутро я пробудился, вся прислуга спала мертвым сном. Чуть позже я обошел все комнаты замка, но пребывания гостей ни в одной из них не заметил. Именно поэтому, собственно, я и решил, что женщина мне приснилась…
Размеренно прохаживающийся по библиотеке Сконци перебил Шарля:
– А известно ли вам, граф, что на востоке масло глицинии используют в качестве любовного средства? Более того! В определенных пропорциях с некоторыми другими ингредиентами сие масло способно вызвать у человека потерю памяти!
Шарль удивленно вскинул брови:
– Вы хотите сказать, что меня опоили специальным снадобьем, потом усыпили прислугу и… украли ларец?
– Уверен в этом! И все это было ловко проделано вашей таинственной дамой.
– Но зачем?!
– Ну, как же вы не понимаете, граф? Что известно одному, может быть известно и другому! Женщина, я не сомневаюсь, тоже знала о тайне ларца! – с негодованием воскликнул Сконци.
Д’Аржиньи изрядно расстроился:
– Бог мой! Меня обвели вокруг пальца, как неопытного щенка… ? Но тотчас взял себя в руки: – Ваши предложения, Сконци?
Иезуит тряхнул головой, отчего совершенно седые, но все еще густые волосы разметались по высокому лбу серебряными прядками.
– Найти воровку, какой бы знатной она ни оказалась, и отнять ларец во что бы то ни стало! – решительно воскликнул он. ? Я могу рассчитывать на вашу помощь, граф?
– Разумеется, – не задумываясь, откликнулся тот. – Я тоже полон решимости найти негодяйку! Однако возникает вполне естественный вопрос: кого мы будем искать? Я ведь практически ничего не помню! Как, впрочем, и моя прислуга…
– Это поправимо. Прикажите снять с моей лошади седельную сумку и принести ее сюда.
– Как вам угодно, ? кивнул граф.
Из седельной сумки Сконци извлек небольшой флакон с темно-зеленой жидкостью.
– Что это? – поинтересовался Шарль.
– Настойка кервеля[25]. Сие травяное снадобье омолаживает тело, разум и дух. Сделаете сейчас один глоток, и память к вам непременно вернется. Ну же! – иезуит откупорил флакон и протянул Шарлю.
Тот колебался.
– Уверяю вас, друг мой, настойка совершенно безвредна! Я сам принимаю ее по глотку в день, что, кстати, и позволяет мне сохранять отличную для моего возраста форму.
Шарль опустился в кресло и послушно глотнул темно-зеленой жидкости. К его удивлению, настойка оказалась довольно приятной на вкус. Сначала по мышцам как будто побежали маленькие теплые ручейки, а затем в теле появилась невероятная легкость.
– Теперь вспомните во всех подробностях о недавнем визите в Аржиньи некой знатной дамы, – словно издалека донесся до графа спокойный, но настойчивый голос Сконци.
…Неожиданно внутреннему взору Шарля отчетливо предстала окруженная тремя телохранителями карета, потом ? форейтор, стоящий под проливным дождем возле ее открытой дверцы… И вдруг он увидел… самого себя! И даже услышал собственный голос: «
– Графиня Консуэло де Ампаро. Следует из Толедо в Невер к своей сестре, – тихо, но внятно произнес граф.
А в памяти уже одна за другой проплывали сцены ужина, чтения стихов Рюделя и, наконец, ? безумной ночи с графиней в покоях Жанны! Ноздри защекотал аромат глицинии, Шарля охватила сладкая истома…
– Граф! Очнитесь, друг мой! – тормошил его Сконци, пытаясь вывести из забытья.
Шарль открыл глаза, и приятные воспоминания рассеялись, как утренняя дымка. Он не без сожаления вздохнул.
– Граф, вы сможете описать, как выглядит эта ваша графиня де Ампаро?
– Да. Я видел ее лицо, ? медленно ответил Шарль, окончательно приходя в себя. ? А ваш напиток весьма эффективен, Валери. Позаимствовали у инквизиторов?
Иезуита передернуло.
– Зачем вы так? Вы же знаете, как я отношусь к этим псам, особенно к доминиканцам. Нет, друг мой, рецепт сего волшебного напитка подарил мне много лет назад один знакомый мавр из Валенсии…
– Когда мы отправляемся в Толедо? ? прервал воспоминания старика Шарль. ? Если не ошибаюсь, этот город расположен в Кастилии.
Сконци просиял:
– Я знал, что могу положиться на вас! Однако поскольку наша миссия слишком секретна, хотелось бы попросить вас не брать с собой ни слугу, ни оруженосца.
Шарль согласно кивнул и вновь нетерпеливо поинтересовался:
– Так когда же покидаем Аржиньи?
– Чем скорее, тем лучше.
Глава 5
Граф д’Аржиньи объявил слугам, что отправляется в длительное путешествие, и приказал привести в порядок его походную амуницию и приготовить лошадей и провизию.
Спустя два дня из замка Аржиньи выехали два всадника. Шарль восседал на отменном скакуне и был облачен в облегченный вариант боевой экипировки. Он не любил вошедшие в моду солереты[26], поэтому отдал предпочтение мягким ботфортам. Оставил также в арсенальной комнате замка металлическую юбку, предохраняющую бедра от ударов меча, рассудив, что война с Англией, слава Богу, уже закончилась, на земле Иберии, по слухам, тоже все спокойно, а от возможного нападения разбойников вполне защитят
