легкостью ответила неизвестному абоненту.
- Ксюша, это Влад. Я внизу, в приемном отделении. Только не отключайся! – на одном дыхании выпалил он и замер в ожидании.
Девушка некоторое время молчала, явно колеблясь между тем, чтобы выключить телефон и любопытством. Последнее все-таки победило, и она отчужденно спросила:
- В каком еще приемном отделении?
- Как в каком? В твоем. Я пришел посмотреть на твоих маленьких подопечных – ты так много о них рассказывала…
- Это зрелище не для слабонервных, - в ее голосе прозвучал сарказм. – Шел бы ты лучше в свой шикарный дом… тем более что я не в клинике.
- А где? Можно, я тебя здесь подожду? – не оставлял надежды Влад, уже ругая себя за элементарную глупость. Ведь Ксюша не была здесь на жестком расписании и могла сейчас находиться дома. Но он знал ее, вернее, чувствовал, что после их размолвки у нее ничего не оставалось в жизни кроме этих несчастных детей.
- Ладно, жди! Я уже в метро. Через полчаса буду, - девушка купилась-таки на его дурацкий поступок.
Влад, со счастливой улыбкой пациента клиники, пошел в уголок и уселся на свободный стул. Он не стал читать старые журналы, лежавшие на столе, а просто прикрыл глаза и представил, как Ксюша сейчас едет в метро… выходит на улицу… садится в трамвай… вот она уже совсем близко. Он встал и направился к входу.
Быстро вошедшая девушка, внезапно оказалась чуть не в его объятиях, но он не стал опережать события, только осторожно взяв ее за руку и сказав:
- Здравствуй, Ксюша!
- Ты что всех так в дверях ловишь? – от неожиданности она не смогла скрыть удивленной улыбки.
- Нет, только тебя! Так уж получилось… - смущенно произнес Влад.
Спроси она сейчас, как он поймал ее в дверях, у него не нашлось бы никакого объяснения. Но девушка не стала вникать в подробности маленького фокуса, а озаботилась, действительно ли Влад решил посмотреть на больных детей. Ведь это очень непросто – общаться с ними, и нервы там, действительно, должны быть крепкие.
После всех заверений, что он в полном порядке и сознании, Ксюша согласилась и стала решать другую проблему: как провести в детскую клинику постороннего? Но тут помогло медицинское прошлое Влада – он вполне адекватно владел терминологией, и в нем признали студента-стажера, который прибыл с ознакомительной экскурсией. После того, как Ксения взяла на себя всю ответственность, молодому человеку все-таки выписали временный пропуск, и он оказался по ту сторону проходной.
Они, надев белые халаты, неспешно шли по коридору. Ксюша, оставшись один на один с Владом, спросила:
- Ты и вправду так хочешь посмотреть на моих детей? Ведь раньше чужие проблемы тебя не волновали.
- Не буду врать, что вдруг воспылал любовью и состраданием к ближним или дальним, но и сказать, что остался прежним, тоже не могу. Видимо все-таки крепко меня по голове ударили.
- Не поняла: и как же это проявляется? Голова болит?
- Голова не болит. Не знаю, как и сказать… я сны странные стал видеть. Сегодня снились какие-то больные дети, и я понял, что нужно идти сюда, к тебе.
- Хм. Никогда бы не подумала, что ты серьезно будешь говорить о сновидениях. Но каких причуд не бывает… о чем хоть сон-то был?
- Давай, я пока не буду ничего рассказывать. Самому надо кое в чем убедиться, - прежде чем что-то говорить, Влад хотел еще раз проверить, был ли этот сон из той же серии, что и первый.
- Что же с тобой делать? – немного растерянно спросила Ксюша.
- Ты просто иди к своим ребяткам. Постараюсь тебе помочь, а заодно попробую проникнуться мыслью, почему тебя так сюда тянет.
- А если памперсы менять и мыть детей придется?
- Не скажу, что приятно или легко будет, но я согласен.
- Ну, смотри… - недоверчиво мотнула головой Ксюша и, усмехнувшись, добавила. – Хотя про памперсы – это проверка была. Там нянечки есть. Моя роль хоть как-то развивать детишек и давать им самовыражаться.
Поплутав по коридорам, они пришли в стационарное отделение, а по сути, детдом для инвалидов с функциональными нарушениями центральной нервной системы, как пояснила Ксюша. Она предупредила гостя, чтобы тот не говорил слишком громко, и осторожно вошла в первую дверь…
Как Влад не подготавливал себя к встрече с уродцами, спустя несколько минут он вдруг осознал, что находится в состоянии глубокого шока, с трудом воспринимая что-либо окружающее. Недоделанный психотерапевт закрыл глаза и стал молча ругаться, приводя себя в чувство. Ну что же он, в конце концов, за тряпка, если не может адекватно, как Ксюша, относиться к детям? Девушка же, почти не обращая на него внимания, совершала обход уродцев. Гладила их по голове, заглядывала в мутные глаза, подтирала сопли и слюни… Влад так и не сказал ни слова, пока они снова не оказались в коридоре.
- Ну, с боевым крещением! Если честно, эти самые тяжелые – фактически ведущие вегетативный образ жизни. Я специально начала с таких. Дальше будет легче.
Они перешли в другую комнату. Там было четыре мальчика с церебральным параличом разной степени. Но особо легких и тут не было. Медсестра, находившаяся в комнате, вышла, оставив их наедине с маленькими пациентами.
- Это Вова, - представила гостю одного мальчика Ксюша, и спросила у пытающегося рисовать каракули ребенка. - Как у нас сегодня дела? Интересно, что ты тут раскрашиваешь?
Вова с трудом, как старичок, что-то стал отвечать, а Влад принялся растерянно осматривать комнату, и вдруг, в голове словно щелкнул стоп-кадр: трясущийся мальчик слева пытался повернуться, словно обращался к ним. Вместо слов у него получалось только мычание.
- Ксюша! – осторожно позвал Влад девушку, неотрывно глядя на мучающегося малыша. Когда она подошла, он прошептал. – Подойди, пожалуйста, к этому мальчику и обними его, посиди с ним так немного. Я прошу тебя.
- Конечно, я так часто и делаю, - согласилась девушка, присела рядом с ребенком и, обняв его, ласково произнесла. – Знакомьтесь, это Сережа, а это дядя Влад.
Предупреждая ее вопрос, он прошептал Ксюше на ухо:
- Это сон… я уже видел этого мальчика и знаю, что он чувствует. Он пытался звать тебя, называя мамой, но не мог выразить это словами. Сережа очень тоскует по родителям… как будто он когда-то был нормальным ребенком, а теперь словно заключен в тюрьме своего тела.
- Ты прав, он полгода как переболел вирусной инфекцией и вот результат… но ты знаешь, есть надежда, что он еще восстановится, хотя бы частично. Родителей только не вернешь - они фактически отказались от него… - в глазах девушки навернулась слеза, но она продолжала шепотом выговаривать наболевшее. – Представляешь, что внутри он абсолютно нормальный ребенок, которому хочется бегать и прыгать.
- И которому нужно родительское тепло... – с горечью добавил Влад.
- Я бы их всех усыновила или удочерила, если бы это помогло делу, но сам понимаешь…
- Ты постарайся приходить к ним в домашней одежде – я помню, в моем сне он боялся белых халатов. Это что-то вроде белой стены между вами. Врачи словно айсберги – холодные и чужие, ковыряются в них своими колюще-режущими предметами и говорят непонятные слова…
Влад вдруг осекся на полуслове – отрывки сна стали выстраиваться во временную цепочку, ведущую к чему-то нехорошему. Как и в прошлый раз, он понял, что еще чуть-чуть и будет поздно. Он схватил за руку Ксюшу и чуть не закричал шепотом:
- Где у вас палата с пальмой на подоконнике?! Там маленькие девочки играют… заяц, огромный заяц!
