приду к убеждению, что нищий, вопреки постулатам буддизма и ислама, в принципе не может быть свободным. Он может быть счастлив, как счастливы многие пациенты психиатрических больниц, но не может быть свободен.
Pas trop de zele (фр.).
Не слишком усердствуйте.
Я вздрогнул, увидев его выходящим из?за конторки паспортного контроля. В голове сразу же пронеслась мысль, что правительственный визит будет безрезультатен. Иначе Обозреватель не появился бы здесь. Для банального освещения визита достаточно было бы и собственных корреспондентов многочисленных газет, журналов и ТАСС, аккредитованных в этой столь дружественной стране. Значит, в Центральном Комитете уверены, что Индия и Пакистан опять не найдут общего языка и новая война неизбежна. Война. Нас с Обозревателем объединяло только одно это короткое слово. Нет, не только. По сложившейся в стране традиции, те члены ЦК, избрание которых в Верховный Совет не могла обеспечить Москва и Московская область, распределялись по всей стране. Обозреватель вот уже несколько раз избирался на моей родине, в Нальчике. И хорошо знал нашу республику – речи себе он, слава богу, писал сам. Не в пример многим партийным боссам, которые и двух слов связать не могли без бумажки, подготовленной помощниками.
Обозреватель приехал за четыре дня до начала визита русского премьер-министра. Нас почти никогда не называли в Индии иначе, чем Russians – русскими, независимо от нашей национальности. Как и перед первой войной, когда он приехал через месяц после меня, таможенники и паспортный контроль были предупреждены – не чинить никаких препятствий русским. Никаким русским – будь то корреспонденты со своими операторами, контрабандисты или наркокурьеры. Эти тоже знали о предстоящем государственном визите, знали об обязательных послаблениях таможенного режима накануне визита (кому нужен громкий скандал в такое время?). Знали они и о неминуемом усилении паспортного режима, но не боялись его – они не террористы, их имен нет в полицейских досье, а документы у них скромные, но подлинные. Таможенники не обижались на спецслужбы и МИД за такую тактику – они свое возьмут потом, наверстают с лихвой, а сейчас небольшое оживление на рынке контрабанды золота, драгоценных камней и наркотиков никого не огорчит: сырье в Россию из Индии не идет, а у «тяжелых наркотиков» – hard drugs из «золотого треугольника» и драгоценных камней объем невелик, можно сделать вид, что ничего не замечаешь. Контрабандисты мешают настоящие сапфиры, топазы и александриты с бижутерией и стразами и смотрят на таможенников невинными глазами младенцев – они знают, что если у них билет до Москвы, их никто сейчас трогать не будет. Определить наличие или отсутствие оптических осей в настоящем драгоценном камне для таможенника – плевое дело, ну да ладно уж… Пусть контрабандистов русские ловят, когда те будут пробираться в европейские страны через западную границу России.
Аэропорт Палам работал в обычном режиме. Мягко звучали голоса дикторов, тихо гудели пылесосы, чуть слышно доносилась музыка из дьюти-фри-шоп – беспошлинного магазина. Покупатели, пользуясь экстерриториальной безналоговой ценой, приобретали японскую и корейскую электронику, приценивались к немецкой и голландской и делали вид, что их вовсе не потрясают цены на американские и английские стереосистемы ценой в тысячи долларов.
В тот день я был дежурным переводчиком в аэропорту. Это была устоявшаяся практика во всех столицах Юго-Восточной Азии и Ближнего Востока, где были крупные русские «колонии», – встречать еженедельный рейс «Аэрофлота», чтобы помочь тем, кого не встречают ни коллеги, ни родные. Сотрудники аэропорта знали в лицо переводчиков посольства, консульства и торгпредства и относились к ним почти как к своим. Особенно таможенники – ведь мы помогали прибывшим заполнять декларации. Но сегодня дежурный таможенник не улыбался мне, как обычно. Не потому, что прибывшие этим рейсом не нуждались в моей помощи – журналисты и дипломаты сами привыкли заполнять свои декларации. Видимо, он все?таки чувствовал себя не в своей тарелке – ведь неудобно совсем уж не исполнять своих обязанностей! Но, с другой стороны, самое высокое начальство приказало – не усердствовать! Не глядя, брезгливым движением поставил мелом кресты на чемоданах Обозревателя, сделал знак носильщику, которого здесь называли не porter, как везде в бывших английских колониях, а «бера» – искаженное от английского bearer, – забирай, мол, и повернулся к следующему пассажиру.
Аb uno disce omnes (лат.).
Узнав одного, знаешь их всех.
Сегодня рейс «Аэрофлота» принимал таможенник Сварам Сингх. Раз фамилия человека Сингх, то не надо говорить о его вероисповедании. Он сикх. Это единственное сообщество людей на всей планете, где все носят одну и ту же фамилию – Сингх, почти одинаково одеваются и совершенно одинаково стригутся и бреются. То есть совсем не стригутся и не бреются. Выросшие волосы на голове собираются в косичку и укладываются под чалму, или, как они сами говорят, тюрбан. Волосы бороды наматываются на специальную нить и прячутся под сеточку, охватывающую подбородок и заведенную за уши. Туда же заправляются и длинные усы. Если вы увидите взрослого мужчину с развевающимися волосами, который ездит по улице взад и вперед на велосипеде, – не удивляйтесь. Это сикх помыл голову и сушит длинные волосы естественным феном. Сохранять волосы – это закон. Сикх всегда в тюрбане – это второй закон. У мужчины- сикха всегда с собой оружие; пусть это даже крохотный кинжал, спрятанный в складках тюрбана, но он при оружии – это третий закон. На правой руке сикха стальной браслет. Это не украшение. Украшения не приличествуют мужчине-воину. Это – напоминание, что он – сикх. Увидев браслет, сикх должен спросить себя: достойно ли сикха то, что я делаю сейчас? Это четвертый закон. И последний, пятый: сикх всегда носит нижнее белье. По его религии, это отличает человека от животного. Вот основные законы, по которым сикх живет.
Но есть еще один закон, самый главный – по которому сикх умирает. Мужчинам-сикхам, как и древним викингам, позорно умереть в своей постели, без кровопролития. Поэтому костяк индийской армии и флота – сержанты и мичманы – в основном сикхи. Много их и в полиции. Если вы сядете в такси к шоферу-сикху, то вы наверняка успеете к поезду или самолету, но несколько ярких ощущений вам гарантированы. И это вовсе не шутка. Несколько перефразируя слова знаменитого кинорежиссера Витторио де Сика, можно сказать, что сикхи ездят по вчерашним дорогам на позавчерашних автомобилях с послезавтрашней скоростью.
Если долго нет войны и неоткуда ждать достойной мужской смерти, штаб тайной сикхской боевой организации – Хальсы – распространяет Сообщение. Там только дата и место. Сикхи понимают. Сикхские юноши и старики-сикхи прощаются со своими семьями и отправляются в указанное место. Там, в уединенных долинах, разбросанных по всему Декану – центру Индии, – старики три дня учат молодежь секретам обращения с холодным оружием. А утром четвертого дня они сходятся в настоящем рукопашном бою. Бой должен быть жестоким и честным. Но старики хотят умереть, и… разве поднимется рука на своего внука? Старик оставит мечом отметину на незащищенном участке тела молодого воина, чтобы показать ему его ошибку. И тот будет с гордостью показывать шрам своим друзьям – он уже был в настоящем бою! Он – воин, сикх!
Их честность и прямота вошли в поговорки, и иногда их путают с простодушием. Недаром очень много индийских анекдотов начинаются словами «Один сикхский джентльмен…». При этом индус непременно сделает характерный жест – проведет рукой под подбородком, обозначая бороду, и перехватит пальцами левой руки правое запястье, обозначая браслет. Сикхи не остаются в долгу и рассказывают анекдоты про индусов, у которых дома женщина – настоящая глава семейства. Женщины… Для них главное – запретить мужчине делать то, что не делают они сами! Жена Сварама Сингха устала выслушивать от своих подруг удивленные упреки – как это Сварам позволяет своему сыну Сардар Сингху ходить бритому, без тюрбана, бороды и усов, и почему она позволяет мужу жевать бетель. Разве объяснишь им, что это результат многих лет, проведенных семьей Сварама вне Индии. До разделения Индостана на Индию, Пакистан и Бенгалию Сварам Сингх служил в английских войсках в Восточной Бенгалии, где пристрастился к бетелю, а после завоевания независимости был помощником начальника охраны в индийском посольстве в Китае. В Китае даже он со своей бородой выглядел экзотично – у китайцев растительности на лице практически нет, а уж молодой Сардар Сингх и вовсе отказался наотрез отращивать бороду – за молодым человеком с бородой в Китае ходила бы толпа зевак! Свараму повезло – после выхода в отставку он смог устроиться таможенником в аэропорту Палам.
