Отто, как всегда, торчит на работе, мне скучно и тоскливо. Ну, я в тот же вечер и поехал.
Светка встретила меня, уже будучи немного навеселе. На ней были надеты вызывающая кофточка и тонкие чёрные брюки в обтяжку. Я поневоле залюбовался.
— Что уставился? — ухмыльнулась Света. — Проходи на кухню.
— Ladies first!
— Ну ты прямо Бэкингем какой-то…
Света пошла вперёд, постукивая каблуками по паркету. Даже дома она носила туфли на высоких каблуках и делала макияж. Выглядела Светлана великолепно — невысокая, но фигуристая и вся какая-то упругая. Длинные светлые волосы пышной волной ложились ей на плечи и напоминали львиную гриву, если львиная грива может быть такой нежной и мягкой. Многие мужики откровенно завидовали Отто, да и я тогда тоже не избежал Светкиных чар. Чем и как смог покорить её Бауэрнштайн, осталось загадкой, поскольку, когда они познакомились, Отто только заканчивал университет и на известность не претендовал. Да Светка и не интересовалась его научными делами. Её вообще мало что интересовало, кроме себя самой.
— Ну, старуха, рассказывай, как оно, твоё ничего!
— Старуха… — Света, чиркнув спичкой, закурила длинную дамскую сигаретку. — Это ты хорошо сказал. От такой жизни я точно скоро старухой стану.
— Что-то не похоже, — я покосился на вырез её кофточки.
— Нет, я не это имею в виду, — усмехнулась Света. — Просто жизнь моя на редкость дурацкая…
— И что же тебе не нравится?
— Вопросики у тебя такие же, как и моя жизнь, — дурацкие! Сижу всё время одна дома. Хозяйство и телевизор — вот и все мои развлечения. Отто… я не вижу почти. У него сейчас другая любовь — бактерии.
— Не бактерии, а инфузории.
— Какая, к чёрту, разница! Он из-за них даже ночевать не приходит. Я его вижу два раза в неделю. Прибежит, поспит, поест, поцелует — и обратно в лабораторию. Сегодня тоже позвонил, сказал, что придёт только завтра вечером…
Светка открыла бутылку водки, хлебнула прямо из горлышка и, поперхнувшись, закашлялась.
— Уж я его пилила, пилила… Давай, говорю, в кино сходим, на дискотеку, давай вечеринку устроим, компанию соберём… Я ведь как монашка живу, сил моих больше нет! А он мне одно и то же твердит: «Ну, мопсик, ты же знаешь, я очень занят, мне всё время за приборами следить надо… Ты сама сходи, куда хочешь, о'кей? Вот, деньги возьми…» Да зачем мне его деньги, мне мужчина нужен, мужик! Он вчера приехал в отличном настроении, прыгал всё вокруг меня… Цветы притащил…
Света кивнула на огромный букет тюльпанов в вазе на столе.
— Мы хорошо поужинали, он так весело разговаривал, ухаживал, прямо как когда-то… А потом мы пошли спать. И всё.
Неожиданно Света оперлась руками на стол передо мной, наклонилась и горячо зашептала мне прямо в лицо:
— Ты можешь себе представить, что мы с ним уже целых полгода этим не занимались? Ты себе такое представляешь?
Несколько секунд она смотрела мне в глаза, её длинные ресницы вздрагивали. Потом как-то сникла и отодвинулась. Налила себе водки в стакан и сказала, глядя в стену:
— Слушай, ну его в баню. Давай напьёмся сегодня. Вдрызг. С тобой вдвоём. А то квасить одной уже осточертело.
И мы надрались. Боже мой, как мы с ней надрались! Дальнейшие события того вечера почти не запечатлелись в моей памяти. Смутно помню, что я ей доказывал, мол, Отто — великий учёный, а все великие живут где-то в других местах, только не у себя дома. В других мирах, во! Потом мы пошли на двор подышать свежим воздухом и стали качаться на детских качелях, причём Светка настаивала на том, чтобы я её ловил, когда она на ходу будет с них прыгать. Самое забавное, что я её действительно поймал, но мы оба тут же оказались лежащими на земле. Мы не ушиблись, только перемазались с ног до головы. Света рыдала, крепко меня обняв, и в промежутках между всхлипываниями нечленораздельно жаловалась. Я её утешал, причём гладил не по голове, а по остальным круглым местам. Потом мы как-то вдруг снова оказались в квартире.
Помню, как Света требовала, чтобы я снял штаны, ей, мол, нужно их застирать. Затем мы очутились на диване, закутанные в полотенца, пили водку из горлышка, передавая друг другу бутылку, и хохотали, как ненормальные, над телепередачей про искусственное осеменение коров. Больше ничего не помню.
Проснулся я рано утром на том же самом диване, прикрытый двумя полотенцами. От похмелья всё вертелось перед глазами, голова трещала, как спелый арбуз, а кроме того, тошнило. Вдобавок я обнаружил, что лежу без штанов. Они нашлись на спинке кресла и оказались влажными. Выбирать не приходилось. Натянув мокрые штаны и кривясь от головной боли, я заглянул в спальню. Светка безмятежно дрыхла, закутавшись в одеяло с головой. Будить её я не стал. Стараясь не шуметь, я оделся, вышел из квартиры, закрыл за собой дверь и отправился домой…
Света позвонила снова дня через два около восьми часов вечера. Тяжело дыша в трубку, она проговорила:
— Серёга, собирайся, я немедленно за тобой заеду.
— Куда собирайся? Мне работать надо, я статью пишу!
— Едем к Отто. Я ему сейчас устрою.
— Светик, уволь меня от ваших семейных неурядиц.
— Собирайся, говорят тебе! Ты мне нужен как свидетель.
— Иеговы?
— Прекрати острить, болван! Я на машине, сейчас за тобой заеду, минут через двадцать.
— Господи, зачем такая спешка? Пожар? Война?
— Хуже. Чтоб через двадцать минут вышел.
— Ну хорошо, хорошо…
Светка заинтриговала меня изрядно, поэтому я быстро оделся и стал ждать. И действительно, ровно через двадцать минут нетерпеливо заверещал домофон. Мне стало ясно, что и вправду случилось нечто экстраординарное, иначе Светлана не примчалась бы с такой скоростью. Я выскочил в коридор, запер квартиру и ссыпался вниз по лестнице. Светка ждала в автомобиле. Я прыгнул на переднее сиденье, захлопнул дверь, и машина рванулась с места.
— Итак? Что ещё у вас там случилось?
Вместо ответа Светлана загнула непечатную брань.
— Не выражайся, — наставительно произнёс я. — В твоих милых устах это не звучит. Кстати, смотри на дорогу, а не на меня. И не гони так. Нарвёшься сейчас на полицию, будет тебе весело.
— Чихать… Полиция-юстиция… На него самого надо полицию натравить. Сволочь такая… Ничего, сейчас я с ним поговорю…
— Да что же случилось, в конце концов?
— А вот что!
Она вдруг затормозила и включила свет в салоне.
— Посмотри мне в глаза!
Я глянул и обомлел. Белки глаз отливали нежно-салатным цветом.
— Теперь понял? — злобно спросила Светка.
— Не понял… Что это значит?
— Вот это я сейчас и узнаю. Я сейчас всё узнаю… — шипела она, вцепившись окостеневшими руками в руль. Машина снова тронулась. — То-то я удивлялась, что это он так подобрел? Обхаживал, увивался вокруг… Психопат, совсем обнаглел со своими опытами…
— Так это его работа?!
— А чья, Пушкина?!
— Н-да-а…
Больше мы с ней ни о чём не разговаривали до самой лаборатории. Света припарковала машину
