Наконец-то Агрон нашел ответ и на вопрос, интересовавший его на протяжении долгих лет, – мыслят ли черные драконы и умеют ли общаться друг с другом. Да, драконы были не менее разумны, чем орки или люди. У них не было языка, но они и не нуждались в нем, общаясь на уровне эмоций, передавая друг другу чувства, а не слова. Однако они понимали слова любого обитателя Заповедных Земель еще до того, как те были произнесены. И не важно, был то общий язык, оставленный Арктаром, или наречия отдельных народов, появившиеся за сотни лет истории.
Драконы могли мыслить, драконы умели любить… И отец, и мать всех драконов Земель Арктара любили друг друга ничуть не меньше, чем любили друг друга отец и мать Агрона. Они жили неторопливой, размеренной жизнью, постичь которую способен был лишь Арктар. Жили в этой громадной пещере тысячу лет, до тех пор, пока не настало время Исхода людей.
В который раз Агрон поразился тому, как взаимосвязаны были все события в Заповедных Землях. В истории были два ключевых момента: собственно сотворение мира и существ, его населявших, и Исход людей, осмелившихся нарушить завет Создателя и жестоко за это поплатившихся.
Две поворотные точки в истории мира… Все, произошедшее за последние две тысячи лет, по сути, было следствием решения людского племени перебраться за Туманные горы.
К пещере первых драконов караван людей вышел и без того поредевшим. Встречи со вставшими на их пути отдельными кланами орков, некромантами, нежитью и, наконец, хозяевами гор, титанами, не прошли бесследно. Люди гибли от эпидемий, умирали в многочисленных сражениях, защищая своих жен и детей, но продолжали двигаться вперед.
Любое живое существо, встреченное ими на пути, было врагом. Все живое и неживое, населявшее горы, выполняло завет Создателя: никто не должен был покинуть Заповедные Земли. Помнили этот завет и драконы, поднявшиеся на бой с осмелившимися нарушить волю Арктара.
Два десятка драконов откликнулись на призыв отца и матери и преградили путь людям… Они были последней преградой на пути в Запретные Земли, лежавшие за Туманными горами, и драконы дали свой последний бой на склонах гор возле пещеры хранителей Свитка Прошлого.
Даже людям, прославленным воинам, владевшим магией жизни и смерти, не по силам была эта битва. Им нечего было противопоставить драконьему пламени, их крепчайшей чешуе и смертоносным зубам. Воины гибли сотнями, стараясь сдержать натиск драконов, оттеснить их от горной тропы, давая возможность женщинам и детям пройти.
Люди не смогли победить. Они бежали. Но бежали не назад, в Заповедные Земли, а вперед, в Земли Запретные. Бежали, бросая больных и раненых, бросая припасы и бесценные книги. Из десяти тысяч человек, покинувших земли Арктара, по другую сторону Туманных гор спустились лишь около сотни. Оборванные, израненные, голодные, лишенные всего…
Пало в бою и большинство драконов. Погибла и мать, заслонившая своим телом раненого детеныша. Принеся себя в жертву… С тех пор отец всех драконов жил в этой пещере в одиночестве…
Теперь Агрон смотрел на него по-другому. Не как на свирепое чудовище, убивавшее любого, кто приближался к его логову, а как на одинокого воина, выполнявшего завет. Как на стража Свитка, никогда не покидающего своей пещеры, несмотря на то, что здесь все напоминало о той, с кем он прожил тысячу лет…
Но по большому счету это ничего не меняло. Сейчас Агрона интересовало то, как выбраться живым из пещеры. Как пройти мимо дракона, каким заклинанием сразить его или хотя бы усыпить на несколько часов, чтобы уйти.
Собственно, на этот вопрос Свиток ответа не дал, и логично было предположить, что эти могучие существа были неуязвимы…
Гранит вздрогнул у него под ногами, а пещера наполнилась яростным ревом. В грот ворвались струи пламени, освещая логово дракона ярче солнца и превратив спертый воздух в сухой огонь, обжигающий легкие.
Дракон гулко топал по каменному тоннелю, яростно воя и изрыгая пламя.
– Алекс! – рявкнул Агрон, увидев в свете алых отблесков огня, что тот так и стоит, оцепенев и сжимая в руке Свиток.
Никакой реакции. Недолго думая, Агрон залепил ему мощную пощечину, едва не сбив с ног. Алекс открыл глаза и, отпрянув, мгновенно спрятал руку со Свитком за спину, а другой рукой смахнул с глаз слезы.
В свете драконьего огня, вырывавшегося из прохода, было отчетливо видно, что Алекс плачет. Времени выяснять, что именно он увидел в Библиотеке Свитка, не было.
– Дай Свиток мне! – крикнул Агрон. – Встряхнись, Алекс!
– Не дам! – Это походило на возглас ребенка, у которого родители отбирают сладкое…
Еще одна оплеуха отбросила его к стене.
– Алекс, очнись! Я тебе не враг, враг там! – Он указал рукой на освещенный пламенем выход из пещеры. – Дракон! Ты еще помнишь, что мы здесь делаем?
Кажется, Алекс начинал приходить в себя…
– Прости, я… Я видел Исход людей!
– Я тоже! – воскликнул Агрон. – Но при этом не забыл о том, что за спиной у меня дракон!
– У тебя есть план?
Назвать это планом – значило бы сильно преувеличить уверенность Агрона в своих силах.
– Есть, – тем не менее ответил он. – Дай мне Свиток.
Нехотя, словно боясь, что Агрон тут же растворится в воздухе вместе с сокровищем, Алекс протянул ему Свиток Прошлого, с трудом разжав пальцы.
– Что ты задумал?
