экстра-класса, найдет слабое место какой-нибудь хакер-самоучка… Теория вероятности этого не исключает, хотя вероятность такого события стремилась к нулю.
Все это Сергей и высказал на совещании, не сказав, по большому счету, ничего нового и полезного. Найти ответы на вопросы «Кто?», «Зачем?», «Как?», и тем более на самый главный: «Что делать?» это ничуть не помогало.
На сервере компании — ни следа взлома. Вообще ни следа того, что кто-то проник в него извне. Следовательно, возможны варианты — предательство кого-то внутри «МедСоты», или, что уж совсем невероятно, прямое подключение ко всем ретрансляторам сети! Первый вариант, конечно, вероятнее всего. Ну не существует людей, которых невозможно купить! Есть разве что те, цена которых слишком высока. И какую бы зарплату «МедСота» не платила своим сотрудникам, какие бы договоры о неразглашении они не подписывали — все равно всегда оставался вариант что кто-то из них работает на конкурентов. Сергей и сам отдавал себе отчет, что приди к нему служба безопасности МТСа, и предложи миллион долларов за то, чтобы он сдал им, например, всю клиентскую базу компании — он бы сделал это. Но сейчас технический отдел проверял всю систему, перекапывал ее с ног до головы, и никто и нигде не мог найти ни малейшего намека на то, что кто-то вообще каким-то образом «повесил» всю сеть! Ничего!
Не могли же продаться поголовно все системщики «МедСоты»?
Второй вариант был трудоемким, но в принципе тоже реализуемым. Сотни человек по всему городу и области взобрались на крыши домов и вершины вышек, напрямую прицеплялись к ретрансляторам, и все, разом, «повесили» сеть. Нужны надежные люди, дорогое оборудование, и невероятная наглость, но все это, в принципе, тоже было реализуемо.
Однако, пока они имели лишь факт. Кто-то на несколько минут вторгся в систему, и полностью подчинил ее себе. Сегодня все прошло без последствий — обошлось десятком вопросов в справочную компании, при чем просто ознакомительных звонков с вопросом: «Что это было?», а не «Какого хрена у вас происходит?» Но кто знает, когда это может повториться?
А что волновало еще больше, так это последствия этого вторжения в систему. Как получилось что телефоны пользователей не зависли, не зазвонили, а именно завибрировали? Не мог же сигнал, пущенный по сети, изменить собственные настройки телефона, переключив их на несколько минут в режим вибрации? Или мог?
Дальше было хуже… За обсуждением проблемы как-то незаметно выяснилось, что вот уже неделю как телефоны у всех собравшихся ведут себя несколько странно. Выдают одно и то же сочетание букв.
Президент пообещал лично подписать приказ о роспуске всего технического отдела, если в ближайшие два часа никто не объяснит ему, что происходит в его компании! Действительно, ЧП перерастало в катастрофу — оказывается, вот уже неделя, как на «МедСоту» идет плавное и неторопливое наступление. Неделя, как кто-то прописался в ее сети, и с каждым днем ведет себя все нахальнее и нахальнее.
Быть может, вся система уже поражена каким-то вирусом? Червем, расползающимся на сотовые телефоны абонентов? Раньше он как-то и не задумывался о том, что даже на сотовый телефон можно подцепить вирус. Слышал краем уха истории о вирусах, берущих под контроль «Блютуз», и заставляющих его круглосуточно сканировать все вокруг в поисках других блютуз-устройств, в результате чего аккумулятор телефона полностью садился часа за четыре. Следовательно, теоретически можно с помощью подобного вируса изменить и настройки телефона. Теоретически…
Знать бы еще, зачем? Какую цель преследует тот, кто сделал это? Может быть все фокусы с телефоном — лишь отвлекающий маневр, и на самом деле ему нужна, например, база данных абонентов, или что-то еще? Кто бы знал…
За суматохой со взломом как-то незаметно отошли на второй план события прошедшего дня. Пожар на ГЭС, сходящие с ума люди… Наконец, тот факт, что он и сам разделся догола, и едва не отправился куда-то по своим делам. Сидя на совещании он даже не обратил внимания на возникшее, вдруг, дурное предчувствие. Отнес его на счет проблем компании…
Марина
Спасибо уже и на том, что приступ тошноты накатил на нее в туалете, а не где-нибудь в коридоре, при всем честном народе. Или, вообще не приведи господь, во время прямого эфира, перед камерой. Она стояла, склонившись над раковиной, пытаясь исторгнуть из себя хоть что-нибудь, чтобы взбунтовавшийся желудок все же успокоился. Она и так практически не завтракала, съев лишь яичницу из одного яйца, да выпив чашку кофе. Знала, ведь, что нужно есть! Нужно теперь уже не только ей одной, и что теперь ее забота — не идеальная талия и плоский живот, а хорошее самочувствие, и живот, очень далекий от плоского! Но нет, так и не смогла заставить себя съесть еще хоть что-то. И теперь, когда яичница самым подлым образом ее покинула, желудок, кажется, вознамерился последовать вслед за ней.
Вроде бы тошнота отступала, но не переставала одновременно болеть и кружиться голова. Колени подгибались, и Марина, наверное, не смогла бы сама дойти до кабинета. Какое там! Она боялась даже отпустить раковину, чтобы выпрямиться во весть рост! Совершенно некстати она подумала о том, что забыла в кабинете сотовый, а потому, если ей сейчас станет совсем плохо, то она даже не сможет позвонить кому-нибудь чтобы ей помогли хотя бы выйти из туалета! И ведь если она сейчас потеряет сознание, то Бог его знает, сколько она еще пролежит здесь…
Стало страшно… Страшно за них обоих, саму себя, и еще не родившуюся, но уже не в меру беспокойную дочку, всю ночь легонько попинывавшую ее в живот. Точнее — из живота.
И словно отвечая на ее мысли, на ее беспокойство о ребенке, живот скрутило болью. Адской болью, как будто изнутри ее что-то грызло и царапало. Как будто ребенок решил выбраться наружу, но не обычным путем, а разорвав ее живот изнутри…
Руки сами отпустили край раковины, и обняли живот. На секунду ей даже показалось, что она действительно чувствует движение внутри себя, чувствует маленькие ручки
которые разрывают ее тело. Но только на секунду… Ребенок внутри нее не двигался, а живот разрывала боль. Боль, не сравнимая даже с той, что возникла, когда ее смело струей из брандспойта.
Может быть врач ошибался, сказав, что этот удар не будет иметь последствий? Может быть прямо сейчас у нее случится выкидыш?
Марина опустилась на пол, не думая о том, как давно здесь не мыли, и в каком виде она потом вернется к работе. Быть может, уже и не вернется. Быть может, умрет прямо здесь, на полу в туалете.
Боль постепенно уходила…. Она вновь могла дышать. Почувствовала, как в животе ворохнулся ребенок,
Разве на втором месяце он может ТАК двигаться?
Если врач говорит, что это нормально, значит это нормально.
Видимо устраиваясь поудобнее.
— Терпи, малышка, — беззвучно прошептала она. — Ты, ведь, даже не представляешь, каково сейчас мне!
Это всего лишь токсикоз. Может быть — излишне зверский, но всего лишь токсикоз. Ведь он бывает у многих, не так ли? Кто-то вообще не замечает первых месяцев беременности, кто-то проводит в постели несколько дней. Ну а кто-то несколько дней мучается тошнотой и головными болями.
Индивидуальные особенности организма, мать их так!
Она поднялась с пола, уцепившись за край раковины — ноги все еще предательски подкашивались. Вымыла руки, умылась, стоя перед зеркалом приподняла блузку, разглядывая живот. Живот как живот, пока еще не округлившийся, но… Но вроде бы уже и не такой плоский как раньше. Она, конечно, не фотомодель, но ее фигуре завидовали многие…. Может быть и ростом до модели чуточку не дотягивает, и ноги не столь длинны и стройны, но зато талия — именно там, где она должна быть.
Дочка вновь пошевелилась — на сей раз Марина отчетливо ощутила под рукой
движение. И откуда только эти глупые мысли о когтях? Какие-то образы, роящиеся в голове. Что-то, связанное с недавно увиденным сном. Или, быть может, с каким-то фильмом? Ерунда, полная ерунда! Глупые страхи и капризы беременной женщины!
Она улыбнулась при мысли о том, какой станет месяцу так к девятому. Представила, как будет просить Сережу среди ночи купить ей пиццу, потому ей (а значит и дочке) до смерти захотелось именно пиццы и ничего другого!
Нет, надо избегать даже таких оборотов. Даже в мыслях не упоминать это слово.
Нет, не одно слово — слова. Как много в русском языке страшных слов…
А, собственно, почему оно кажется ей страшным. Бессмысленное сочетание букв, глюк мобильного телефона. Лучше думать о чем-нибудь приятном. О том, как Сережа будет рассказывать ее животу сказки, и они вместе будут смеяться над тем, как дочка будет отвечать на его прикосновения. О том, какими они будут счастливыми, когда малышка родится.
