строй фронта и пошли к берегу. При подходе тендер № 34 ударился о грунт, потерял винт и срезал вал. После разгрузки его увел на буксире тендер № 44. С 06:15 до 06:45 без всякого противодействия был высажен 305-й батальон 83-й бригады (380 бойцов под командованием капитана Д.Д. Мартынова), выгружены одна 45-мм пушка, 6 минометов, 12 ПТР, 7 станковых пулеметов, боеприпасы и продовольствие. Флагманский бронекатер и часть тендеров разгружались прямо на полуразрушенную пристань судоверфи. Приняв 300 раненых, отряд Тетюркина в 06:47 начал отход. Только в этот момент противник среагировал на происходящее. В 06:48 катера были освещены прожекторами и обстреляны артиллерией, через две минуты от Бочарной пристани и из порта открыли огонь «эрликоны». Бронекатера поставили дымзавесу, и под ее прикрытием отряд к 08:45 прибыл в Опасную. Несколько тендеров получили повреждения, имелись убитые и раненые. Тендер № 15 (старшина 1-й статьи P.M. Барцыц, моторист Г.П. Буров) пострадал сильнее других и не смог следовать за отрядом. Команда замаскировала тендер у берега. В светлое время суток Барцыц и Буров устранили повреждения и с наступлением темноты вечером 8 декабря привели тендер в Опасную. Оба самоотверженных моряка были удостоены звания Героя Советского Союза.
К моменту обнаружения нашего отряда немецкий дозор уже покинул Керченскую бухту, чтобы пройти Павловский канал до рассвета. Противник совершенно неправильно оценил происходящее. Вероятно, из-за плохой видимости и из-за дымзавесы отряд был замечен не полностью. В результате Бринкман пришел к выводу, что катера не высаживали подкреплений, а лишь доставили боеприпасы и эвакуировали раненых. Правда стала известна немцам позднее из показаний пленных.
В общем, первый рейс прошел успешно. Удручает только незначительное число переброшенных. Офицер Генштаба подполковник Лебедев при анализе хода операции посчитал, что нужно было решительно давить на флот, чтобы обеспечить переброску достаточного числа бойцов. Заодно он отмечал, что нужно было выбрать для переброски не 83-ю бригаду, где было много молодых, необстрелянных бойцов, а более боеспособное соединение. Последний упрек в устах подполковника звучит странно. Он сам в другом отчете в Генштаб писал, что к 7 декабря пехота на Еникальском полуострове фактически кончилась. Откуда же было взять в достаточном количестве боеспособный личный состав? На таманском берегу оставался 3-й горнострелковый корпус. Но из него на пополнение дивизий первой линии было уже взято все, что можно. Другое дело, что можно было бы спланировать и осуществить два рейса за длинную декабрьскую ночь и доставить дополнительный батальон. Длина пути от места погрузки до выгрузки с учетом движения по створам, то есть не кратчайшим путем, составляла всего 8 миль. В остальном за полдня подготовки на операцию было выделено все, что можно. Использование в Керченской бухте несамоходных паромов и барж с буксирами вряд ли бы закончилось добром.
Хотя с падением Эльтигена ситуация на море разрядилась, десантные баржи могли угрожать новому плацдарму. Борьба с ними продолжалась. Вечером 7 декабря в Кротков с юга прибыли 6 торпедных катеров (ТКА-14, -33, -34, -43, -54, -65), в том числе ТКА-14, ТКА-34 и ТКА-54 — из числа шести, прибывших с Тихого океана. Тихоокеанцы не имели боевого опыта, но успели пройти основательную подготовку. Состояние моря не позволило в ближайшую ночь нанести запланированный удар по Камыш-Буруну.
На всякий случай немцы продолжали держать дозоры у Эльтигена. В ночь на 8 декабря здесь находились раумботы R196, R208 и R216. Как упоминалось, 4 БДБ были в Керченской бухте, а две оставшиеся — у Камыш-Буруна. Холостяков также продолжал высылать в дозоры оставшиеся у него катера. К вечеру 7 декабря удалось без повреждений снять с мели СКА-0141. В ночь на 8 декабря в дозор к Эльтигену были отправлены СКА-036, ТКА-54, ТКА-65, ТКА-14, а севернее, к мысу Ак-Бурну, — СКА-0141 и ТКА-53. Дозоры вернулись в середине ночи из-за плохой погоды, никого не встретив. Интересно, что раумботы в 01:35 имели перестрелку со «сторожевым катером», причем R196 получил попадание в топливный бак и временно вышел из строя. Скорее всего, немцы только наблюдали наш катер, a R196 получил осколочное попадание от огня наших батарей. При возвращении раумботов в Феодосию утром 8 декабря их атаковала в районе мыса Чауда пара «киттихауков» 30-го рап. Разведчики сделали по два захода, но на этот раз успеха не добились.
В ночь на 8 декабря части нашего 16-го корпуса вели подготовку к наступлению. К рассвету четыре полка 383-й и 339-й дивизий сосредоточились на окраине Колонки. По числу пехотинцев эти полки напоминали, скорее, усиленные стрелковые роты. С одиннадцати часов части несколько раз поднимались и сразу же вновь ложились под ударами артиллерии и авиации (бомбовый удар нанесли около 10 Не-111). Корпус перешел к обороне. Силы Приморской армии окончательно иссякли, и в оставшиеся до конца операции дни она больше не пыталась наступать.
За ночь с 7 на 8 декабря противник сосредоточил для атаки на Митридатский плацдарм ударную группу, которая включала и весь 191-й дивизион штурмовых орудий, в котором оставалось 8 исправных «штугов». Руководство ликвидацией Митридатского плацдарма было поручено полковнику Фаульхаберу. Немцы считали, что ночью флоту удалось предотвратить высадку новых войск на плацдарм. Эта ошибка сказалась на планировании и результатах боя следующего дня. Подготовка к атаке затянулась, и она началась только в 12:15. При поддержке штурмовых орудий и мощного артогня к часу дня противнику удалось захватить высоту «А» и ворваться на высоту «Б»[113], где в капонире находился штаб десантников. После долгого ожесточенного боя в 14:58 был окружен штабной капонир, а к половине шестого немцы полностью заняли высоту. Лишь в капонире отбивались штабные работники во главе с самим Гладковым. Управление войсками было потеряно на несколько часов.
Пожалуй, это был один из самых драматичных моментов за всю операцию. По рации удалось вызвать огонь на себя, и пехота противника не могла подняться. Выбрав момент, Гладков под огнем выбежал из капонира и сумел проскочить к высоте 91,4. Там он собрал небольшую группу и сам повел ее в контратаку. Силы немцев были уже на исходе. Они не выдержали удара и откатились на высоту «А». Штаб был деблокирован, высота «Б» осталась за нами. Во время контратаки погиб командир 1331-го полка подполковник Н.М. Челов. Часть сил противника была связана боем в самой Керчи. Лишь к вечеру немцам удалось подавить отчаянное сопротивление наших групп, еще утром 7 декабря проникших в город.
Штурмовая авиация, несмотря на плохую погоду, сделала 86 (85) самолето-вылетов по войскам противника и еще 16 — с грузами, сбросив 3,1 тонны боеприпасов. После захода солнца удар по войскам вокруг Митридата нанесли 14 «бостонов».
Та же утренняя пара «киттихауков», что атаковала раумботы (см. выше), в 07:30 8 декабря обнаружила в Камыш-Буруне семь БДБ. У ударной авиации ВВС ЧФ в районе операции не осталось других целей, кроме этого порта. К утру флотские аэродромы подсохли. Исключением был лишь аэродром Анапа, с которого штурмовики могли взлетать только без бомб. За день по вражеской базе отработали три шестерки 8-го гшап и одна шестерка 23-го шап. Их встретил сильный зенитный огонь, а две из четырех групп вдобавок подверглись атакам истребителей. Сопровождение, как в большинстве аналогичных случаев, выполнило свою задачу. Лишь один Ил-2 получил 5 пулевых пробоин. 3 Ил-2 были незначительно повреждены осколками зенитных снарядов. По донесениям экипажей, 2 БДБ и 1 СКА были потоплены, еще 1 БДБ повреждена.
Кроме того, к борьбе с Камыш-Буруном подключилась артгруппа Малахова. Впервые с 21 ноября была предпринята попытка (на этот раз успешная) корректировать огонь с воздуха. Ил-2КР 2-го аао со второй попытки[114] в 15:45 начал свою работу. Летчики наблюдали попадания в одну из барж и черный дым. Основную роль сыграли 130-мм батареи БС-743 и БС-723, введенные в строй только 6 декабря. Всего БС-743 выпустила по баржам 46 снарядов, БС-723 — 78 снарядов, 100-мм батареи БС-640 и БС-663 — 45 снарядов. Одновременно они же, а также подвижные батареи вели контрбатарейную борьбу и по заявкам Гладкова участвовали в отражении немецких атак на Митридат.
По немецким данным, в результате интенсивного артогня несколько барж получили легкие повреждения, 2 человека были тяжело ранены. Воздушные налеты оказались безрезультатными. Видимо, это связано с тем, что удары проводились в сложных метеоусловиях.
В штабе ОПА искали выход из тупика. 8 декабря возникла идея высадить десант прямо в Керченский порт. Для этого планировалось использовать оставшуюся морскую пехоту и один полк из состава 16-го корпуса. Затем ударом с трех сторон (с основного плацдарма, из порта и с Митридата) намечалось не позднее 10 декабря овладеть Керчью. Но даже при беглом подсчете стало ясно, что у флота на снабжение
