Глава «юденрата» гетто г. Лодзя Румковский пробует местный суп
Варшавское гетто
Варшавское гетто было организовано в 1940 году, максимальная численность его достигла около 0,5 млн. человек. Система внутренней жизни гетто делила людей на тех, которые должны были умереть быстро и тех, кто должен был пожить побольше. Побольше жили «полезные» евреи, которые работали по немецким заказам как внутри гетто, так и вне его. Хорошо жила отдельная прослойка контрабандистов, жуликов, шпионов гестапо, членов «юденрата» и полицейские.
Еврейская полиция в Варшавском гетто ходила в форменных фуражках, с желтыми повязками на рукавах, со специальными значками. Огнестрельного оружия немцы им не выдавали. Судя по фотографиям из других гетто, форма полицейского и регалии несколько различались. Своих единоверцев еврейские полицейские должны были лупить резиновыми дубинками. Полиция состояла из бывших офицеров и унтер- офицеров запаса, адвокатов, людей с высшим образованием, а также уголовников.
Кадр из художественного фильма о судьбе варшавского гетто «Пианист». Еврейская полиция — фуражки, дубинка, две нарукавные повязки, значок и пиджачок с галстуком.
Зачем еврей шёл в полицию?
Во-первых, их кормили и одевали, а в условиях гетто это было не маловажно. Во-вторых, форма полицейского во многих случаях спасала еврея-полицейского от случайной смерти. Бывало, немецкие часовые, охраняющие периметр гетто или немцы, прогуливающиеся по гетто, могли избить или даже пристрелить еврея. Просто так — рожа не понравилась. Статус же еврея-полицейского практически всегда избавлял его обладателя от такой глупой смерти.
В-третьих, полицейскому выдавалась дубинка и почти неограниченная власть внутри гетто. Этим многие пользовались и по прошествии определённого времени многие полицейские, бывшие приличные люди, полностью развращались, превращались во взяточников, коррупционеров и садистов. Этому способствовали тяжелейшие условия жизни, голод, нищета и неопределённость собственной судьбы.
Вначале, кстати, евреи положительно восприняли создание еврейской полиции, т. к. надеялись на поблажки и сочувствие — всё же свои. Однако по мере быстрого ужесточения режима в гетто полицейские не знали пощады. Их аргументом было: «Что вы от нас хотите: не мы, так немцы сделают это». Полицейские во многих случаях были ещё жёстче, чем немцы. Пытаясь выслужиться, они на глазах у немцев ретиво исполняли свои обязанности, проявляя особую жестокость.
Выживание человека в гетто напрямую зависело от количества припрятанных им ценностей (деньги, золото, брильянты), на которые можно было купить контрабандную провизию, полезные вещи и, главное, откупиться в случае опасности. Взятки брали все, включая некоторых немецких полицейских, возможно было на определённом этапе даже откупиться от «переселения» в лагерь уничтожения.
Поэтому полицейские, члены «юденрата», жулики и аферисты всеми силами пытались накопить как можно больше ценностей и, тем самым, продлить себе жизнь. Полицейские, кстати, не получали жалования деньгами вообще, поэтому единственным способом обогатиться было вымогательство у своих единоверцев.
Например, вечером, минут за 15–20 до девяти, когда пешеходное движение в варшавском гетто должно было прекратиться, полицейские часто переводили стрелку вперед и хватали прохожих, требуя выкупа. Полицейские не стеснялись также раскапывать могилы и вырывать у покойников золотые зубы.
Взяточничество и поборы в варшавском гетто достигло астрономических размеров. Члены «юденрата» и еврейская полиция наживали на этом баснословные барыши. Например, в гетто немцами было разрешено иметь всего 70 хлебопекарен, параллельно же существовало ещё 800 подпольных. Они использовали нелегально провезённое в гетто сырьё. По идее, евреи, служащие в полиции и администрации должны были бы прятать их от немцев и радоваться — больше евреев-соплеменников выживет от дополнительного хлеба. На деле же собственники таких подпольных хлебопекарен облагались крупной «мздой» своей же полицией и «юденратом» — в случае отказа платить их ждало разоблачение перед нацистами.
Еврейская полиция брала «мзду» также с контрабандистов, привозящих в гетто продовольствие и прочие вещи. Контрабандным провозом товаров занималась, кстати, и сама еврейская полиция. Поначалу еврейские полицейские имели возможность покидать пределы гетто. Они этим пользовались и ежедневно проносили продукты, которые продавали по бешенным ценам. Спустя несколько месяцев немецкие власти стали арестовывать еврейских полицейских вне пределов гетто.
Тогда еврейская полиция, заинтересованная в контрабанде товаров в гетто и получении с этого дохода, стала предлагать контрабандистам помощь у ворот входа в гетто. Наиболее искусных в контрабандном ремесле полицейских начальство освобождало от всех служебных обязанностей, кроме дежурства у ворот гетто. Там полицейские, вместе с немецкими и польскими коллегами, досматривали евреев, работающих вне гетто и возвращающихся после работы ночевать в гетто.
Задачей еврейских полицейских было или договориться с немецкими и польскими полицейскими и поделиться с ними добычей или провести контрабандиста мимо них. За это брали «мзду», которую должны были отдавать в общий котел. Во время дележа между ними, а также между полицией и профессиональными контрабандистами часто вспыхивали кровопролитные схватки. Часто многие полицейские «сыпались» на контрабанде, немцы таких расстреливали. Выживали сильнейшие…
Руководил полицией варшавского гетто колоритная личность — Юзеф Анджей Шеринский, бывший полковник польской армии. Был крешённым евреем. Активно помогал нацистам в уничтожении своей нации, но «погорел» на воровстве. Дело в том, что имущество «переселённых» в концлагеря евреев считалось собственностью немцев, а он много себе прихватил. 1 мая 1942 г. был арестован, но в июле того же года освобождён, т. к. его услуги очень ценили. Реабилитировал себя он при акции «переселении» нетрудоспособных евреев в лагеря смерти.
Конец проходимца был интересный — он покончил жизнь самоубийством, приняв цианистый калий, после акции «переселения» основной части евреев гетто в концлагеря в январе 1943 г. Видимо, он понял, что натворил — смерть в газовой камере ждала, в конце концов, всех евреев…
Еврейские полицейские проверяют документы. Варшавское гетто
