считает разговор оконченным.
– А я вот чувствую, – со вздохом признается землянин. – У меня вообще в последнее время ощущение перманентного сюра. Особенно после того, как пси-видению научили. Крыша едет. Знаешь, что такое пси-видение?
– Наверняка. – Выслушивать детали не хочется, тем более чужак ничего нового не скажет. Общие сведения о теории пси-взаимодействий входят в курс подготовки.
– Все-то ты знаешь, – наигранно сокрушается землянин. – Вот объясни, чего-то ты вдруг разом потерял интерес к моей персоне? Раньше всем интересовался, обо всем расспрашивал. Отчеты всякие читал, на собеседование в кафе приглашал. – Голос инопланетника наполняется иронией. – И вдруг разом полное безразличие. Нечисто здесь дело, не находишь?
– Землянин, ты утомляешь. – Выслушивать в третий раз одно и то же нет никакого желания. – Твой рассказ про измененных я помню почти дословно. Мое к нему отношение с тех пор не изменилось.
– Да и с чего бы ему меняться, – бормочет инопланетник. – Зомби – он зомби и есть. Задумался бы хоть, насколько верным оказался мой прогноз о перелете на Кию! А дальше методом индукции дошел бы до мысли, что если верно одно, то верно и остальное. Эх, марионетки… Ладно, проехали. Пойду пощупаю местные пси-поля. Не нравится мне здешний душок. – С этими словами землянин, пригибаясь, убегает вдоль траншеи. По-моему, игра в разведчика доставляет ему удовольствие. Если верить отчетам, на Эроне он так себя не вел.
День медленно угасает. Темнеющее небо наливается бордовым светом: багровые луны поднимаются все выше.
Сканеры по-прежнему молчат. Ветер, ненадолго ослабевший, вновь набирает силу. Здесь, в ущелье, это не так заметно, но приборы предсказывают зарождающую бурю безошибочно. Прогноз умеренно оптимистичный: продолжать движение мы сможем.
Пока длится вынужденная пауза, я успеваю даже немного поспать. Проснувшись, в очередной раз мысленно прокручиваю детали операции.
Присутствие в элианском поселении военного отряда серьезно осложнило дело. Не столько неизбежным теперь прямым конфликтом, сколько многократно возросшими трудностями при выходе на позицию. Сеть наблюдения, которую придется преодолевать, – не система безопасности дзортиан. Наше оружие и сканеры не уступают элианским, но защищаться всегда проще. И вероятность быть обнаруженными до начала боевых действий существенно увеличивается.
– Кэл, скажи, а ради чего ты сражаешься? – Суетившийся весь день землянин никак не может успокоиться. – Нет, я понимаю, благополучие радорианской империи, благополучие радорианского народа… Но все же? За что борешься лично ты? Почему пошел в военную академию?
– Ты сам ответил. – На этот раз чужак несколько сбивает меня с толку. – И Радор – не империя, ты знаешь.
– Ну, я условно. – Землянин присаживается рядом со мной. Общаемся мы по внутренней связи, хорошо работающей на любых расстояниях, но, видимо, инопланетник пытается создать иллюзию обычного разговора. – И все-таки?
– Что значит условно? Государственная организация Радора иная. Как можно называть ее империей условно? И я не понимаю, что ты хочешь услышать. Ты сам сказал: мне важно благополучие моего народа. Это несколько патетичная и размытая формулировка, но тебя же интересует суть, а не форма. Что тогда тебя удивляет? Профессиональная специальность у нас подбирается во время обучения с учетом личных предпочтений и совместимости – это тебе известно. Или ты интересуешься, почему я пошел в воины или почему пожелал войти в совместную радоро-элианскую группу на Ааре?
– Ну и зануда ты, координатор. – Землянин едва ли не смеется. – Я, может, отвлечься пытаюсь. Все-таки трудная боевая операция, стресс, нервы. А ты требуешь строгости в формулировках слов и мыслей! И вообще ты не думал, что, возможно, это наш последний разговор? Вот подстрелят меня, и не станет экзотического инопланетянина в твоей жизни. А я ведь все-таки уникален как-никак. Многим ли доводилось со мной общаться? Убьют меня, и некому будет больше спрашивать всякие глупости и выдвигать безумные гипотезы. Неужели тебе не станет чуточку скучнее? Скажи честно.
– Ты считаешь общение с тобой развлечением? Сколько радориан погибли, когда тебя спасали, помнишь?
– Думаю, гибли они не напрасно. – Землянин говорит все тем же развязным тоном, но, чувствуется, мои слова его задели. – Сейчас на карту поставлены судьбы мира. Я вот тоже не уверен, закончится ли наша вылазка победой, или размажут меня по пыльной киянской пустыне. Тем не менее лезу же в эту разборку. Отрабатываю жизнь тех, кто за меня бился.
– Ты все-таки не понимаешь. – Слова инопланетника уже не раздражают, неожиданно наваливается усталость. – Для тебя все осталось игрой. С самого начала и до сегодняшнего дня ты не сознаешь в полной мере происходящего. Не понимаешь, что такое умереть за кого- то, сражаться за Что-то. Для тебя это пустые слова. Ты знаешь их значение, но не чувствуешь сути. Почему существо с подобными качествами так важно Корректорам, я понять не могу.
– Вот так, координатор?.. – Землянин сбивается, не находя, как продолжить. Потом выкашливает несколько незнакомых слов. Видимо, на родном языке. Догадаться о смысле нетрудно. – …Достал. Какого черта я сюда вообще приперся?! Жил бы своей жизнью – и гори ваша система синим пламенем. Нет, у нас комплекс героя! Мы должны посражаться за благополучие этих засранцев. Знаешь, в чем твоя ошибка? – Землянин неожиданно успокаивается. – Ты считаешь, что понимаешь больше меня. Так оно и было до недавнего времени. Но, видишь ли, все течет, все изменяется. И сравнивать наше видение мира теперь как минимум некорректно. Я за пределами того, что доступно тебе, понимаешь?! Всем вам! Все ваши радорианские аналитики – тьфу. У меня уже другой уровень! Выше только Корректоры, и то ненадолго… А ты – кретин!
– Землянин, твои слова нелепы, самоуверенность граничит с глупостью. Тебе кажется возможным за несколько арков достичь того, к чему целая раса шла на протяжении сотен тысяч декад? Это невозможно. Ни психически, ни физиологически. Корректоры – существа другого плана бытия.
– Посмотрим. – Задор землянина кажется искренним. – Через арк-другой напомню тебе об этой беседе, координатор. Кстати, не пора ли нам выступать? Вроде достаточно стемнело. А то не успеем, чего доброго, – придется ломиться при свете дня. Я-то справлюсь, а вот вам тяжеловато будет.
– Скоро выдвинемся. – Последнюю фразу инопланетника оставляю без внимания. Пусть думает, что хочет. Меня куда больше беспокоит будущее разделение. Согласно тактической схеме, предложенной Корректорами, с землянином должны уйти семеро, ровно четверть десантной группы. Их цель, один из полигонов, далеко в стороне от основного объекта атаки – научно-исследовательского комплекса.
На мой взгляд, цели стоило обрабатывать последовательно. На полигоне минимум обслуживающего персонала. Захватить его после нападения на центральное поселение – задача не сложная. Однако Корректоры рекомендовали действовать иначе: разделить силы и атаковать одновременно. До сих пор они не ошибались…
Время.
– Подъем. Продолжаем движение.
Спустя такт вереница бойцов покидает ущелье.
К комплексу элиан мы вышли за полночь, чуть позже запланированного.
