второй проход. Срываю крепкую живую ткань. Растение сопротивляется, но как-то вяло: рудиментарного разума ураган его лишил. Да и в любом случае противостоять усилителям скафа флоре не под силу. Разорвав живой покров, прицельными одиночными выстрелами выкорчевываю преграду.
Желание спешить пропадает, вместо него накатывает какая-то садистская педантичность. «Вот тут немножко подрезать, с этой стороны еще разок… Оп, порядок! Теперь аккуратненько приподнимем и откинем. В стороночку, чтобы не мешала». Я вырвал дверь и по- баскетбольному, от груди, отбросил ее в сторону. Аккуратно. Чтобы не мешала.
Очередной шлюзовой отсек – узкий и тесный – не в пример более техноактивен. Видимо, Паразит допускал к себе только отфильтрованных и обработанных. В конце блока – последняя перегородка. Прикладываю аннигилятор к плечу и тщательно прицеливаюсь. Обойма полна почти на треть – хватит, чтобы разнести десяток таких дверей и дотла, до багрового вязкого металла выжечь комнату.
Я расширяю видение, посылая частичку сознания в мир волн. Чувствую, как вновь начинает неуклюже ворочаться Тварь. Окружающая меня голубая дымка темнеет, становится маслянистой, разъедающей психосферу. И одновременно я скидываю мысленные барьеры, позволяя плащу смерча развернуть крылья. Я вижу на границе восприятия пси-пространства, как океан вздымается гигантской волной, как вал катится к безобразной высокой скале, выросшей посреди водной глади.
А затем стихии сталкиваются.
Земля качнулась и унеслась вниз, невидимой лапой придавила невесомость. Таким было первое ощущение. А потом сила закрутила и отшвырнула меня в сторону, подхватила, вновь подбросила вверх, но лишь для того, чтобы сбросить в пучину. Два порядка, два мира, отрицающих друг друга, сошлись в поединке, а мне была уготована роль щепки во время шторма.
Скала крошилась, сыпалась каменным снегопадом. Океан мутнел и пенился, вода теряла прозрачность, становилась все более вязкой, неподвижной.
В какой-то момент мне удалось вернуться в тело, почувствовать почву под ногами. Аннигилятор поднят, осталось лишь нажать на спуск.
Я стрелял и стрелял, не отпустив курок, даже когда обломки двери вынесло в комнату. Стрелял в пол, в стены, в потолок. Вихрь пламени гулял по помещению, выжигая сердце Паразита. Мерзкий, вывернутый наизнанку организм.
Скала в пси-пространстве дрогнула; не развалилась, но утратила твердость, стала рыхлой, податливой. А потом я почувствовал, что могу контролировать швырявший меня поток. Могу сам поднять волну и обрушить ее на кусок камня. Еще и еще раз.
Паразит умирал молча. Почему-то я ожидал закладывающих уши воплей, предсмертного вскрика, чего-то… нашего. Но Тварь оказалась чуждой и в этом.
После третьего или четвертого удара скала раскололась. Меньший фрагмент соскользнул в воду и мгновенно ушел на дно; больший принял на себя еще одно цунами и осыпался грудой щебня, грязной и жалкой.
Аннигилятор предупредительно пискнул – обойма пуста. Я автоматически перезарядил оружие, хотя необходимости уже не было. Коленки тряслись, комната по- прежнему плыла перед глазами. От пси-видения никакого толку – серая взвесь, поднявшаяся после падения скалы, никак не желала оседать.
С начала сражения прошло меньше минуты…
Я привалился к развороченному косяку, наблюдая за островками огня, вяло переползающими с места на место в попытках подцепить еще один кусочек не догоревшей плоти. С потолка сорвалась длинная кровавая сопля. Шлепнулась на пол. Даже после смерти заткнувшаяся в пси-диапазоне Тварь не вызывала ничего, кроме отвращения.
Пламя немедленно перекинулось на неожиданную подачку. Я вдруг осознал, что уже какое-то время скаф предупредительно пищит. Попытался сконцентрироваться. Повышенная термоактивность… Понятно. Я оторвался от раскаленной стены. На плече над защитной пленкой вился легкий дымок. Вот так, не заметив, и сгоришь заживо…
Будто стенобитным тараном врезали в солнечное сплетение. Физически я ничего не почувствовал, но потрепанная во время шторма психосфера буквально взвыла, судорожно пытаясь оправиться от нокаутирующего удара. Впрочем, невидимый боксер не ставил задачей выбить из меня дух. Скорее хотел привести в чувство, пусть и несколько грубоватым способом, или… мое восприятие снова начало ломаться. Меня словно заставляли увидеть что-то.
Что? Вокруг? Ничего, кроме серой пелены. Впереди? Мир начал дробиться на ленты вероятностей, и я со всхрипом вздохнул. Будущего не было. До границы предвидения оставалось меньше минуты, дальше пустота. И пустота наступала.
Время замедлило ход, сжалось, уплотнилось в разы. Только толку? Отсрочка неизбежного. У всех кинолент одна и та же концовка. Обрыв, через который не перепрыгнуть. И главное, не понять причины… Взрыв, бомба, детонация – внутренний советчик выплеснул калейдоскоп картинок, впервые подсказав ответ на незаданный вопрос.
Чертовы элиане! Но ведь мы перекрыли канал, как им удалось… удастся активировать заряды?! И почему ничего нельзя изменить?!
«Ты же хотел проверить – уцелеешь в эпицентре ядерного взрыва или нет?» – ехидно шепнул внутренний голос.
Я бросился назад, к выходу, прочь.
Бесполезно.
Бессмысленно.
Ленты, где я стоял столбом, безропотно дожидаясь своей участи, исчезли, но и те, что остались, предполагали лишь один финал. Мне не уйти – слишком мало времени, не обезвредить заряды – слишком долго искать. Спрятаться негде, и даже самый совершенный скаф не выдержит термоядерного жара. И туман не поможет. И сидящий во мне библиотекарь. И предвидение. Все мои сверхспособности оказались пшиком. Элиане переиграли меня, а я даже не мог понять, каким образом. Как-то глупо…
Полминуты до пропасти.
Захотелось сесть на пол, привалиться к стене и вновь ускорить внутренние часы. Что мог, я сделал. Врага победил, а на войне главное победа, а не собственное выживание. Кэлеон вон тоже погиб, причем фактически из-за меня. Возможно, в моей смерти будет некоторая высшая справедливость.
Обидно, конечно, зато больно не будет. Идеальная смерть. Вспышка, и все. А скорее всего и вспышки не увижу. Надо только сесть на пол…
Но я бежал. По внешнему кольцеобразному коридору. К точке, где мы вошли в комплекс.
Пятнадцать секунд.
Нет, такого не может быть. Война не закончена, война только началась! Я не должен погибнуть, я слишком важен! Ну ладно, я – кретин, но Наблюдатели-то не идиоты, они должны были прощелкать вариант со взрывом бомбы и что-то предпринять!
Десять секунд.
Почему они ничего не делают?! Пусть не умеют гасить ядерные реакции, но у них же есть карманная телепортация! Что им стоит забрать меня к себе, как они делали на элианской станции. Я потерплю, черт с ней, с болью!
Пять.
Я выбежал из здания. Прямо в пыльное облако, поднятое привычной на Кие бурей. Метров двести пробегу, а потом волна жара накроет.
