Ромка сморщился, будто у него заболел зуб.
— Не хотелось бы.
Однако актер подошел к ним сам и, сияя белозубой улыбкой, присел рядом.
— Какие проблемы? — с участием осведомился он. — Помощь случайно не требуется?
С огромным недовольством Ромка пожал плечами и окинул взглядом подруг.
— Ну что, говорить?
— Говори, — закивала Катька.
Тогда он достал из сумки диктофон и потряс им перед Виталием.
— Помощь нам действительно требуется. Необходимо срочно записать голос одного человека.
— Кого именно?
— Антона Ригина.
Брови актера поползли вверх.
— Антона? А зачем?
— Ну, все дело в том, что он у бабушки Симы клад украл. Мы в этом уверены, но доказательств у нас пока нет. Вот мы и хотим их получить.
— Какой еще клад? — поразился Виталий. — Вы что, шутите? И при чем тут его голос?
— Ничего мы не шутим. Мы еще в Москве знали, что у нее в доме спрятан клад, и письмо у меня об этом было, вернее, его копия. Но я его на Павелецком вокзале посеял, когда мы с мамой билеты покупали. Вы в это время там тоже были. А Антон, значит, эту копию нашел и узнал, где лежит клад. Потом он взял из альбома Марины фото ее деда с бабулькиным мужем, пришел к бабуле, чтобы его показать, а сам ее усыпил и клад забрал, — скороговоркой отбарабанил Ромка. — Мы уверены, что это Антон, потому что у Марины в квартире перед тем было трое людей, но двоих мы уже проверили, остался он один.
— Как интересно, — протянул Виталий. — Я, правда, не все понял из твоего рассказа, но детектив получился занятный. А вы, значит, этот клад теперь разыскиваете? И надеетесь найти?
— А то! — без тени сомнения ответил Ромка. — Раз мы уже вычислили того, кто его взял, то теперь осталось только отобрать.
— А почему вы уверены, что там вообще был какой-то клад?
— Мы у нее в комнате тайник пустой обнаружили за кирпичом в стенке. И штукатурку отбитую. И еще кое-что. — Ромка полез в карман, чтобы предъявить Виталию главное вещественное доказательство — царский червонец, и тут же вспомнил, что оставил его дома в других, выпачканных чердачной пылью джинсах. Обойдется без вещдока, подумал он и заявил: — Так что все улики налицо.
Актер с сомнением покачал головой.
— Не могу поверить, что наш Антон мог обидеть старушку.
Ромка вскинул голову.
— Но больше некому! Пожалуйста, ему ни слова. Обещаешь?
— Зуб даю, — усмехнулся Виталий.
— Я тебя серьезно прошу!
— Серьезно — обещаю.
— А не знаешь, где он сейчас?
— Где ж ему быть, как не на сцене? Реквизит раскладывает.
— Почему он? — не понял Ромка. — Разве у вас этим не Игорь Степанович занимается?
— Здесь — он, а когда мы едем на гастроли, то из экономии не берем с собой почти никого из обслуживающего персонала. Актерский состав и режиссер — вот практически и все. И сами все делаем. К примеру, я рабочий сцены. А Антон по совместительству реквизитом занимается.
— Значит, Игорь с вами в Париж не едет?
— Увы.
— Получается, мы зря его подозревали? Ты, Катька, могла бы об этом и раньше знать!
— Откуда? — Девчонка пожала плечами.
— Значит, и в салоне ты к нему зря приставала… Он небось в чате сидел, а Интернет нынче дорог, вот он тебя и отфутболивал.
Катька Ромку не слушала — она смотрела на сцену. Там Антон увлеченно укреплял какую-то картину — входил в роль заведующего реквизитом.
Ромка тоже его увидел и вскочил, собираясь ринуться на сцену.
— Сядь. — Катька схватила его за руку и притянула к креслу. — Тебя туда не пустят.
Ромка обернулся к Виталию.
— Ты хотел нам помочь. Позови его сюда и о чем-нибудь поговори, а мы запишем.
Виталий приподнялся и крикнул:
— Антон, поди-ка сюда.
Подозреваемый спрыгнул с подмостков и направился к ним. Ромка быстро достал свой диктофон.
А Виталий вдруг хлопнул себя по лбу.
— Совсем забыл! Мне же надо кассира срочно найти — деньги получить. Вы тут сами действуйте, я скоро вернусь.
Виталий скрылся в заднюю дверь. Подойдя к друзьям, Антон удивленно посмотрел ему вслед.
— Позвал и исчез.
— А он вспомнил, что ему к кассиру надо. — Ромка успел включить диктофон и сунуть себе за пазуху.
— Тогда зачем было звать? Вы не знаете, что ему было нужно?
— Мы не знаем. Но вообще-то он, кажется, интересовался, долго ли вы будете реквизит таскать.
— Уже заканчиваю.
— А Марину Владимировну вы не видели? — задала свой коронный вопрос Катька.
— Видел. Она давно пришла.
— А где она?
— Должно быть, в гримерке. Вы туда заходили?
— Заглядывали. Но ее там не было.
— Значит, она где-то здесь. Идемте за мной.
Антон прошел вдоль прохода и поднялся на сцену. Друзья последовали за ним. На ходу Ромка подмигнул Катьке и незаметно показал ей диктофон с голосом подозреваемого.
За кулисами Марины не было. И вообще никого. Оживленные голоса неслись из коридора, и Антон пошел туда.
Ромка прошелся по безлюдной сцене, с любопытством разглядывая декорации — он впервые видел их так близко.
— Как тут здорово! — воскликнул он и вдруг присвистнул: — Эй, люди, гляньте — подсвечник. Совсем как мой!
Катька подошла к нему.
— Точно. Близнец.
— А из зала смотрится, как старинный. — Ромка открыл свою сумку, достал из нее подсвечник, найденный на Катькином чердаке, и поставил рядом. — Не отличить. Их небось на одной фабрике делали. Пятигорской.
— В Париже об этом не узнают, — усмехнулась Катька.
На сцену вернулся Антон, взял какую-то вещь, сказал, что репетиция уже начинается, и побежал переодеваться. За ним появился режиссер и строго сдвинул брови.
— Вы что здесь делаете? Покиньте сцену!
Не дожидаясь, пока они уйдут, режиссер удалился, а Ромку мгновенно осенила новая мысль.
— Эй, Катька, веди нас туда, где реквизит хранится. Антон ушел, и комната, конечно же, открыта. Пошарим там, пока его нет. Стопудово он в ней наш клад держит.
Ромка с Катькой без оглядки ринулись к служебным помещениям. Лешка же оглянулась — не видит ли их кто?
— А подсвечник забыли, — спохватилась она.
Схватив чердачный «антиквариат» с бутафорского комода, она догнала Ромку и засунула подсвечник в
