совместном побеге было очень трудно.
Наша экспедиция вернулась только к концу четвертой недели. Заканчивался июнь. Сначала прибыли пять вездеходов с грузами, среди которых были так ожидаемые Паскевичом комплекты польской военной формы. Вертолеты прилетели на следующий день, но только два. Третий, на котором был Николай, отсутствовал.
— А где Коля? — первым делом спросил я Алексея.
— Разве он не вернулся? Я отослал его с сообщением три недели назад! М-да…
— Надо срочно организовывать поиски.
— Трасса его полета мне известна, если он, конечно, никуда не отклонился. Вертолет не иголка, думаю, найдем.
— С ним кто-то еще был?
— Нет. Да ты не волнуйся! Сегодня сделаем профилактику вертолетам, а завтра утром пошлем на поиски.
— Ладно, — согласился я, с трудом справляясь с волнением. — С чем ты вернулся?
— Привез много интересного. Дай только умоюсь и перекушу. Со вчерашнего вечера не ел. Кончились запасы.
— Тогда ждем на Совете.
Через час Алексей докладывал о результатах экспедиции.
— В первую очередь — о причинах задержки.
Он вытащил карту и положил на стол.
— Здесь кружками обозначены очаги сохранившегося жилья. Зеленым — до пяти человек. Синим — до двадцати и красным — свыше двадцати. Как видите, больше всего синих. Расстояние между ними — по сорок-шестьдесят километров. Связи они не поддерживают. Отчасти это объясняется страхом перед собаками. Должен сказать, что их еще очень много. Каждый очаг жилья — это своего рода крепость, обнесенная забором и колючей проволокой.
— Как же живут люди? — удивилась Вера.
— Ну, во-первых, все имеют оружие. Думаю, что выжили те, кто имел оружие. Это — исключительно сельские жители. Боюсь, что население городов погибло полностью. Вначале к нам относились с большим недоверием. Вообще, у меня создалось впечатление, что вступать в контакт с другими людьми поселенцы не имеют желания. Хозяйство ведут примитивное. У некоторых есть лошади, большинство занимается огородами, кое-где — небольшие участки зерновых посевов. В трех хозяйствах есть еще не вышедшая из строя техника. Были мы и в городах. Впечатление, скажу, тягостное. Они разрушаются. Когда пролетали над пригородами Варшавы, заметили пять грузовиков и возле них людей. Снизиться не удалось. Нас сразу же обстреляли. Это единственный случай, когда мы видели большую группу людей. Одним словом, Польша понесла ужасные потери. Катастрофа там была, по-видимому, очень сильной. Мы пересекли всю ее территорию и вклинились в Германию. Вот в этом районе, — он очертил карандашом на карте небольшой круг, — как видите, зеленых кружков меньше, но больше красных. Однако они реже. Впечатление, что населения сохранилось не больше, чем на польской территории, но здесь созданы более крупные изоляты. Кстати, — он оживился, — в одной из них мне сообщили, что где-то к юго-западу существует большая колония, вроде нашей. Каков ее характер — не знаю, но могу точно сказать, что не банда!
— Из чего это следует? — спросил Паскевич.
Алексей пожал плечами.
— Люди, которые мне о ней говорили, по-видимому, бывали там. А банды есть и в Польше, и в Германии. Мы встречали полуистлевших повешенных, обугленные скелеты, привязанные к столбам проволокой, и…
— Может, без подробностей? — запротестовала Оксана.
— Можно, — согласился Алексей.
— А как там с соотношением? Много мужчин?
— Да так же, как и у нас. Где больше, где меньше. Вот одно только, — он замялся, вопросительно поглядел на меня, как бы спрашивая разрешения.
— Что еще?
— Мы вынуждены были из-за поломки одной из машин пробыть четыре дня в такой изоляте.
— Ну и что?
— В общем-то, ничего, но… Словом, там, как бы сказать… Мужчины и женщины не делятся на семьи. Живут все вместе.
— Ты что, подглядывал? — съязвил Паскевич.
— Тут и подглядывать не надо. Самое интересное то, что их женщины спали с моими ребятами, а мужчины — хоть бы что.
— Может, просто побоялись с вами связываться. Сколько их было?
— Трое и восемь женщин. Да нет! Не в этом дело. Это сразу чувствуется.
— А как они между собой?
— Как? Довольно мирно. Вначале мы подумали, что они братья или близкие родственники.
Паскевич весело рассмеялся:
— Есть анекдот.
— Новый? — насмешливо спросил Алексей.
— Старый, с бородой, но для тебя самый новый, — огрызнулся Александр Иванович.
— Про чукчу? — подал из своего угла голос Юрий.
— Про француза. Так вы будете слушать или нет?
— Ну давай, давай! — поморщилась Оксана.
— Это, собственно, не анекдот, а достоверная история. Во Франции, как известно, во время царствования этих самых Людовиков, браконьерство строго каралось…
— Саша, о каком Людовике идет речь? — перебил его Алексей.
— Какая разница? Их там была целая куча. Выбирай любого. Так вот. Поймали раз в лесу браконьера, молодого парня. Веревку на шею и — пишите письма. Да, но тогда во Франции перед смертью спрашивали у осужденного — нет ли причин, по которым его нельзя повесить. Ясно, что причина должна быть уважительной. Его, значит, и спрашивают об этом. Парень, конечно, отвечает, что нельзя. «Почему?» — удивился судья. «А я, — говорит, — родственник нашему королю! А по закону родственников короля вешать нельзя. Как-никак, а королевская кровь». «Чем ты это докажешь?» — спрашивает судья. А тот в ответ «Ведите меня к королю, он сам признает во мне родственника». Повезли, значит, его в Париж и докладывают королю: «Так и так, Ваше Величество, объявился у Вас родственник, только вот, его чуть не повесили». Королю интересно стало, что за такой родственник? «Давай его сюда», — говорит он своим маркизам.
Привели парня. Король посмотрел на него — вроде бы ладный из себя, да только уж бедно одет. Спрашивает «В каком таком родстве мы с тобой состоим?» — А парень и отвечает: «Во втором, Ваше Величество! Только дайте я Вам это один на один расскажу. Не признаете во мне родственника, то пусть вешают меня». Король отпустил придворных и говорит парню: «Ну, рассказывай!» А тот ему: «Вы, Ваше Величество, спали с маркизой М?» Король почесал затылок, но все-таки вспомнил. «Точно, — говорит, — спал и не один раз». «А муж маркизы, сам маркиз М, живет с дочкой лесничего» «Ну и что?». «А то, что когда маркиза нет, то с ней сплю я. Так что, выходит, Ваше Величество, мы с Вами вроде двоюродных братьев». «Э, да так я со всей Францией в родстве буду!» — рассмеялся король. «Точно так, Ваше Величество! Поэтому мы все Вас так и любим», — нашелся парень. Позвал король придворных и говорит: «Отпустите парня, он, действительно, мой дальний родственник!»
Оксана насупилась и строго посмотрела на Паскевича.
— К чему ты это все ведешь?
— А к тому, что все люди братья по женской линии.
— Очень остроумно!
В последнее время между Оксаной и Паскевичом происходили постоянные стычки. Их «семейное счастье» почему-то дало трещину. Паскевич снял, как обычно, очки и стал протирать стекла. Это был явный
