прервался киносеанс, так как застопорился проектор. Сцена застыла на экране за окном кабинета Ферхауса.
«Может, я тоже участвую в фильме. И секретарь Ферхаус, и полицейские из оцепления, и Медведи. Может, и площадь, и банк, и крыши домов, даже небо и солнце всего лишь декорации».
Время тоже остановилось. Когда послышались выстрелы и экран снова ожил, Эллен посмотрела на часы, чтобы не потерять рассудок, и увидела, что прошло тринадцать минут с тех пор, как Медведи вошли в банк.
Выстрелы доносились через площадь, как странный шумовой эффект, похожий на отдаленную барабанную дробь…
Неужели Лоуни бросился на Фуриа и тот застрелил его?..
Из горла Эллен вырвался сдавленный крик. Она увидела, как человек в костюме от «Братьев Брукс» и в маске Медведя-Папы выбежал из банка и помчался вниз по ступенькам. Одна рука в перчатке сжимала револьвер, а другая — плотно набитую брезентовую сумку. Он бежал, согнувшись почти вдвое.
Парни из оцепления не двигались с места. Неужели они его не видят? Ведь он бежит у них перед носом.
Медведь-Папа бросил сумку в сторону Златовласки. Она инстинктивно подняла руку, но сумка пролетела у нее над головой, упав на заднее сиденье «крайслера». Женщина рванула на себя дверцу и полезла за сумкой.
Медведь-Папа схватил ребенка.
И тогда Эллен Мелоун услышала сигнал массовке.
Уэсли Мелоун в маске Медвежонка вошел в банк. Фуриа в маске Медведя-Папы следовал за ним по пятам. Давление на позвоночник Мелоуна усилилось, когда Фуриа изучал обстановку. Но банк выглядел городом — призраком — ни вице-президентов за столиками, ни кассиров у окошек, ни души. Как в воскресенье.
— Банк пуст, и бабок куры не клюют, — сказал Фуриа. — Какой смысл возиться с сейфом?
— Здесь ты не найдешь никаких денег, — отозвался Мелоун.
— Ты что, состоишь в совете директоров?
— Я знаю президента Бэгшотта и шефа Секко. Они не позволят тебе уйти с вкладами. Кассовые ящики опустошены, и все деньги в большом сейфе с часовым механизмом.
— Оставайся на месте. — Фуриа прошел в кассовый отдел и начал выдвигать один ящик за другим. Осмотрев последний, он вернулся. — Нет даже использованного жетона для метро. Придется удовольствоваться двадцатью четырьмя штуками. О'кей, легавый, где сейф?
Их шаги отдавались гулким эхом.
На столе перед входом в зал сейфов лежали два ключа — один от двери со стальной решеткой, другой от сейфа.
— Пожалуй, я позволю тебе открывать. — Фуриа шагнул назад, держа наготове кольт и «вальтер».
Мелоун подобрал первый ключ и отпер дверь с решеткой. Распахнув ее, он отошел в сторону.
— Нет-нет, легавый, открывай и сейф.
Мелоун взял со стола банковский ключ от сейфа и прошел в дверь.
— Тебе понадобится и ключ Голди, — сказал Фуриа. Спрятав пистолет в кобуру, он вытряхнул из левой перчатки ключ на правую ладонь и бросил его Мелоуну. — Сейф номер 535.
Мелоун начал искать нужный сейф.
— Приятно наблюдать за копом, грабящим банк, — заметил Фуриа. — Никогда бы не подумал, Мелоун, что ты на это способен. Ты выглядишь как один из плохих парней.
— Вот он. — Мелоун вставил банковский ключ в замочную скважину и повернул его, потом воспользовался ключом Голди для аналогичной процедуры с правым замком. Дверца открылась. Он достал плоскую черную коробку и повернулся.
Позади Фуриа стоял Джон Секко с полицейской дубинкой в поднятой руке. Дубинка со стуком опустилась на голову Фуриа. Кольт, охотничье ружье, сам Фуриа и его шляпа полетели на пол. Револьвер и ружье упали первыми. Секко перешагнул через тело Фуриа и подобрал их. Покуда Мелоун пытался обрести дар речи, он достал из кобуры «вальтер», бросил пистолет, револьвер и ружье к сейфу и снял с Фуриа маску, потом достал из кармана черную тряпку, сделал плотный узел, запихнул его Фуриа в рот, а свободные концы завязал у него на затылке.
— Я решил, что тебе понадобится помощь, Уэс, — сказал шеф, выпрямившись. Его голос звучал вполне серьезно, как на утреннем рапорте.
Мелоун сорвал маску Медвежонка.
— Знаешь, что ты наделал своей помощью, Джон? — наконец заговорил он. — Ты перерезал Барбаре горло! Ты не имел никакого права… Я убью тебя за это!..
— Убьешь меня позже, — отозвался Секко. — Мы обезвредили Фуриа, и осталась только женщина снаружи, но с этой проблемой можно справиться, иначе я никогда бы не решился на такое. Ты ненамного крупнее Фуриа, Уэс, тем более когда он в этих туфлях на высоком каблуке. Нацепи на себя его одежду, маску, шляпу, пояс с кобурой и прочее. Одежда будет маловата, но если ты наденешь маску и побежишь пригнувшись, все произойдет так быстро, что женщина не успеет обнаружить подмену. — Он наклонился над лежащим без сознания бандитом. — Не стой как чурбан, Уэс! Снимай свою одежду, пока я раздену его! Быстрее, иначе она заподозрит неладное.
Мелоун начал раздеваться в том же темпе, в каком Секко раздевал Фуриа. Пиджак, брюки, рубашка — все как во сне. «Придется остаться в своих ботинках — мои ноги гораздо больше. Обе пары черные — надеюсь, Голди ничего не заметит… Почему я это делаю? Я сам постелил себе постель и собирался лечь в нее, когда появился Джон Секко и выдернул ее из-под меня… Если что-то пойдет не так, я убью его! Но почему-то мне кажется, что теперь все будет как надо…»
— Мы сведем риск к минимуму, Уэс, — говорил шеф Секко, помогая Мелоуну переодеваться в облачение Фуриа. — Он сделал три выстрела в Тома Хауленда с маленьким промежутком между первым и вторым, три таких же выстрела в сержанта Ломбарда и в Хинча сегодня утром. Очевидно, это его фирменный стиль. Я тоже выстрелю три раза с промежутком, как только ты будешь готов. Когда Голди увидит тебя в одежде и маске Фуриа выбегающим из банка после выстрелов с деньгами — я приготовил для тебя брезентовую сумку, набитую газетами, — она подумает, будто Фуриа тебя прикончил, что он вполне мог сделать. Брось в машину сумку поверх ее головы — от жадности она отпустит Барбару и полезет за сумкой. Тебе останется только схватить Барбару, и у нас будут развязаны руки.
— Ребята из оцепления подумают, что я Фуриа…
— Не подумают. Они не будут вмешиваться, пока ты не заберешь Барбару — тогда они схватят женщину; они в курсе моего плана и получили строгие указания. Конечно, Эллен придется нелегко, Уэс. Она наблюдает из окна Ферхауса — я не смог увести ее, как ни старался, — и на какие-то минуты подумает, что тебя застрелили. Сожалею, но этого не избежать. — Он связал руки Фуриа за спиной и защелкнул наручники на его запястьях. — Теперь наш друг не испортит дело. Дай-ка мне взглянуть на тебя.
Мелоун надел маску Медведя-Папы.
— Сойдет. Ты готов?
Мелоун кивнул, и они отошли от сейфа. Спрятав в кобуру «вальтер», Мелоун подобрал свой кольт. Секко достал из ящика стола туго набитую брезентовую сумку. Мелоун взял ее и побежал к двери.
Человек в костюме от «Братьев Брукс» и в маске Медведя-Папы выбежал из банка и помчался вниз по ступенькам. Одна рука в перчатке сжимала револьвер, а другая — плотно набитую брезентовую сумку. Он бежал, согнувшись почти вдвое.
Полицейские не двигались с места. Неужели они его не ВИДЯТ? Ведь он бежит у них перед носом.
Медведь-Папа бросил сумку в сторону Златовласки. Она инстинктивно подняла руку, но сумка пролетела у нее над головой, упав на заднее сиденье «крайслера». Женщина рванула на себя дверцу и полезла за сумкой.
Мелоун схватил девочку, и копы сразу ожили. Шестеро из них взбежали по ступенькам и скрылись в
