— Я все решила, Роб. Позволь мне уехать.
— Нет!
Помутившийся от ярости взгляд Роба остановился на гвардейцах, преградивших ему дорогу. Еще мгновение, и он одним ударом свернул бы им шеи, а после, переступив через их мертвые тела, уничтожил бы каждого, кто осмелился бы встать у него на пути. Но стоило ему только сделать шаг, как Джейми, а вслед за ним и оба его младших брата повисли на нем, а мгновением позже к ним присоединился и Каллум.
— Сегодня я помилую тебя, Роберт Макгрегор, — произнес король Яков, дав знак гвардейцам опустить мечи. — Я дарю тебе жизнь… и считаю, что мой долг уплачен. Но если ты явишься, чтобы отнять ее у меня, у меня не будет иного выбора, кроме как отправить тебя на плаху.
— Прошу тебя, нет! — не сводя с мужа умоляющих глаз, одними губами прошептала Давина.
Схватив дочь за руку, Яков торопливо повел ее к дверям.
— Сын, она сделала это ради тебя, — прошипел Каллум, всей своей тяжестью навалившись на Роба сзади. — Ради того, чтобы сохранить тебе жизнь!
— Роб, прости меня! — взмолился Колин. — Я постараюсь…
Он не успел договорить — взревев, точно раненый зверь, Роб стряхнул с себя отца и братьев и кинулся к дверям.
Каллум и Колин с Тристаном бросились следом. Подоспевший Ангус молниеносно задвинул засов на двери и для верности еще и привалился к ней спиной — на тот случай, если Робу придет в голову выбить ее ударом ноги. Но Роб как будто сломался. Она уехала. Нет, она сама захотела уехать. Произошло именно то, чего он всегда боялся. Одно короткое мгновение — и вся его жизнь пошла прахом. Она ушла — и для него все было кончено. Не глядя ни на кого, Роб молча рухнул в кресло.
Он не слышал, как снова открылась дверь. Ему было безразлично, кто пришел… или ушел. Давина бросила его… Это было все, что он помнил.
Прошло довольно много времени. Потом в покои Каллума заглянула Мэгги, шепотом сообщившая, что Колин уехал вместе с королем, поклявшись перед отъездом, что все уладит. Только тогда Роб начал потихоньку оживать. Вяло кивнув, он позволил отцу проводить его вниз. Но не успел он переступить порог, как его снова обуял страх.
— Вы солгали мне, ваше величество! — натянув поводья, бросил Колин.
Его покрытый пеной жеребец, храпя и мотая головой, преградил дорогу королевскому отряду. Колину удалось нагнать их уже поту сторону Бла-Бейнн. Впрочем, много времени для этого не понадобилось — король и его люди ехали не спеша. Им и в голову не приходило гнать своих коней, на каждом шагу рискуя свернуть себе шею, как это делал Колин. Однако на то были причины — Колин был зол, и он был твердо намерен получить ответы на кое-какие вопросы, причем немедленно. Если бы для этого ему пришлось вернуться в Англию, он бы это сделал. Даже не оглядываясь, он почувствовал, как вокруг него смыкается кольцо — солдаты короля, угрожающе подняв мечи, преградили ему дорогу. Колин не удостоил их даже взглядом. Если кто-то из них попробует силой помешать ему, то очень пожалеет, решил он. Но сначала он выскажет королю все, что накипело на душе.
— Вы дали мне слово…
Яков властно поднял руку, приказывая своим людям вложить мечи в ножны.
— И сдержал его. Твоей семье не причинили никакого вреда.
— Никакого вреда? — прошипел Колин, бросив испепеляющий взгляд на человека, которого он уже почти начал уважать. — С таким же успехом, ваше величество, вы могли приказать, чтобы ваши люди вырвали сердце из груди моего брата!
Едва слышный звук, похожий на сдавленный стон, сорвавшийся с губ Давины, заставил всех оглянуться. Увидев ее искаженное страданием лицо, Колин со вздохом отвернулся. Да, она действительно любит Роба… Ему бы следовало понять это по тому, какими глазами она смотрела на его брата, еще когда они ехали на Скай. Проклятие… что он наделал?!
— Колин, я не властен над сердцем твоего брата… — начал король.
— Неужели? — вспыхнул тот. — Вы ведь и есть закон, ваше величество, разве нет? Зачем вы увезли ее? Чтобы принцесса королевской крови не влюбилась в простолюдина? Подумаешь, какая важность!
По лицу короля скользнула горькая улыбка.
— Ты еще слишком юн… тебе предстоит многое понять, — со вздохом прошептал Яков.
— Это насчет любви, что ли? — Колин кивнул. — Угу… может, и так. Я привел вас сюда… я оказался настолько глуп, что поверил, что вы искренне любите свою дочь. И ошибся. Какой отец не смягчится при виде слез своего ребенка? Разве вы не видите, что она любит его?! Нет… вы не видите этого — не хотите видеть. И не увидите до тех пор, пока ваш закон будет вам дороже, чем ваша собственная плоть и кровь!
— Я дал тебе слишком много воли, Колин Макгрегор…
Но Колин уже не слушал. Краем глаза он заметил какое-то движение справа… Поначалу Колин даже не понял, кто это. Но едва он узнал этого человека, как в глазах его вспыхнула ярость.
— О, дьявольщина… А он-то что тут делает? — взревел он, угрожающе схватившись за рукоять меча.
— Капитан Эшер возвращается в Англию, где его ждет награда…
— Где, надеюсь, его ждет петля, а не награда! — взревел Колин. Лицо его пылало от злобы. — Вы отняли вашу дочь у человека, который готов был умереть за нее! И готовы обласкать предателя! Это ведь он, ваш ненаглядный капитан, донес Джиллсу, что ваша дочь скрывается в аббатстве!
— О чем это он? — Лицо короля побелело как мел. Он резко повернулся к Эдварду: — Это правда?!
— Угу, чистая правда, — резко бросил Колин еще до того, как Эдвард успел ответить. — Он сам в этом признался. Да и все в Кэмлохлине это знают.
— Я прикажу содрать с него кожу живьем!
— Отец, нет! — крикнула Давина, бросившись на защиту Эшсра.
— Молчать! — не глядя на нее, рявкнул король.
Казалось, даже птицы испуганно притихли.
Повисла тишина. И тут все услышали еще один звук — обернувшись, они увидели приближающуюся со стороны замка небольшую группу всадников. Только Колин с Эдвардом, словно ничего не слыша, не сводили глаз с Давины.
И поскольку они были единственными, кто в этот момент смотрел на нее, только они заметили, как в кустах справа от нее что-то ярко блеснуло. На мгновение ослепленный этой вспышкой, Колин коротко выругался сквозь зубы. Не понимая, что происходит, он прищурился. И даже не сразу заметил, как Эшер внезапно рванулся вперед, закрыв собой Давину.
Оглушительно грянул выстрел, эхом прокатившись по склонам холмов. Прежде чем кто-то успел понять, что происходит, конь Эшера на полном скаку врезался в лошадь, на которой сидела Давина. Капитан рывком выдернул девушку из седла, и они оба кубарем покатились по земле.
Все, кроме Колина, кинулись врассыпную, спеша укрыться под деревьями. Давина, испуганно закричав, пыталась выбраться из-под придавившего ее мертвого тела. На них напали — и, судя по всему, целью нападавших была именно она.
Выхватив меч, Колин ринулся к ней. Однако помощь пришла совсем с другой стороны — внезапно раздался грохот подков, и рядом с ними словно из-под земли появился Роб на своем вороном жеребце. Нагнувшись с седла, он одним толчком отпихнул тело Эдварда в сторону.
— Отведи ее под деревья! — услышал Колин крик брата.
Он даже не понял, что этот приказ был адресован Уиллу. События разворачивались стремительно. Внезапно из-за кустов высыпали вооруженные люди и с криком бросились к ним. Только сейчас до Колина дошло, что они угодили в засаду. Загремели выстрелы, и четверо королевских гвардейцев, даже не успев вступить в бой, замертво свалились на землю.
В глубине души Колин ненавидел пистолеты. Но еще больше он ненавидел тех, кто пользуется ими, чтобы убивать ни в чем не повинных женщин.
Благодаря вспышке, на мгновение ослепившей его, он теперь точно знал, где прячется ублюдок, который стрелял в Давину. Стиснув зубы, Колин молча смотрел, как этот мерзавец, выбравшись из укрытия,
