сражаться с существами темноты и силами захватчиков. А сам Тормонд просто умоет руки.
Герцог славился своим непостоянством и промедлением. В вялом конекийском мире бездействие нередко оказывалось лучшим способом решения проблем.
Но Брат Светоч не сомневался в том, что наступающие неприятности сами собой не рассосутся. Если, конечно, Бог не смилостивится и не призовет Великого на небеса.
Глава 11
Крепость Великих Небес. Королевство Богов
В зале Героев не существовало времени. Здесь царил лишь бесконечный ужас.
Шэгот просыпался и засыпал, просыпался и засыпал, десять тысяч раз, а может, меньше или больше. Каждый раз, выходя из забытья, он оказывался в одном и том же месте в одном и том же черно-белом мире, наполненном безмолвно-кричащими мертвецами.
В легендах зал Героев выглядел иначе. В настоящем зале не было бесчинств. Дочери Прародителя, когда Шэгот видел их, больше походили на Пожирательниц Мертвецов, чем на Прислужниц Смерти. Они двигались, но напоминали старух, замученных голодом, а не соблазнительных дев из предания.
Шэгот никогда и не ожидал многого от Прислужниц Смерти. И никогда не представлял их ни честными, ни подлыми. Но, тем не менее, зал Героев его разочаровал. Почившие храбрецы валялись по всему помещению, словно их только что бросили сюда. Никто даже не удосужился сгрести тела в кучу. Лица всех мертвых Героев искажала предсмертная агония, у многих не доставало конечностей. Внутренности были выворочены наружу, а из ран сочилась кровь.
Но тела их не разлагались. Вокруг не было ни жуков-падальщиков, ни стервятников. Ни червей. А в воздухе не витал запах смерти.
Ничто из происходящего не могло убедить Шэгота в том, что он умер и оказался на небесах.
Хотя Шэгот вырывался из забытья лишь на доли секунды, но после нескольких десятков проблесков сознания он понял, что находится вовсе не в поднебесье. Возможно, в таком же мрачном и ужасном месте, как и та огненная яма, в которую, по словам тех проповедников из южных земель, попадут все, кто не верил в их чудного Бога.
Он был уверен в своем мнении. Шэгот не видел ни товарищей, ни рыбаков– шарлатанов, которые привезли их сюда, а потом исчезли. Прислужницы Смерти изредка появлялись, очевидно, принося новых обитателей зала.
Только благодаря сну Шэгот еще не сошел с ума. Благодаря сну и осознанию того, что он реальный человек.
На десятый или двадцатый, или тридцатитысячный день своего заключения в раю, Шэгот очнулся от бесконечной мглы и обнаружил, что все вокруг изменилось.
Его волокли Прислужницы Смерти. В то время как они тащили Шэгота за подмышки, он рассматривал их сморщенные и высохшие лица. Ноги его волочились по земле. Шэгот попытался и сам перебирать ногами. Но они не слушались его, а просто подворачивались и болтались.
К Шэготу начали возвращаться ощущения. Он почувствовал, как его сердце пытается биться, чего не происходило с тех пор, как он очутился здесь. Костлявые и крепкие пальцы Прислужниц Смерти впились в его плоть. Шэгот чувствовал оцепенение и боль, которая возникает из-за длительного бездействия.
Он попытался заговорить.
Из его горла вырвался лишь клокочущий звук. Но, по крайней мере, Шэгот снова дышал.
Прошло довольно много времени, прежде чем ужасные девы принесли его, куда было нужно.
Зрение его улучшилось, теперь Грим видел больше. Шэгот уже на секунду мог приподнимать голову. Ублюдка притащили в одно из помещений крепости Великих Небес, которое, несмотря на свою бескрайность, казалось пригодным для человеческого существования. Не то, чтобы оно смахивало на места, где прежде бывал Шэгот. Зала подходила под описание дворца Восточного императора в Хипраксе, о котором так много рассказывали старожилы, следовавшие янтарным путем на юг, дабы присоединиться к императорской страже. Старые путешественники всегда упоминали дворец своих рассказах. Его бескрайние просторы.
К Шэготу возвращался слух. Он пожалел об этом. Прислужницы Смерти ругались между собой на языке, очень похожем на андорэйский. Шэгот разобрал треть из всего, что услышал.
Ага! Они общались на древней форме андорэйского языка.
Давным-давно язык людям подарили Боги. Они уверили себя в том, что он принадлежит исключительно им, а смертные со временем его испортят.
Прислужницы Смерти и в самом деле оказались пессимистично настроенными богинями. Им не нравился Шэгот и его товарищи, которых тоже воскресили. Их не воодушевлял план отца. Богинь раздражал зал Героев. Мертвецы. И вообще вся их жизнь. Дев особенно выводила из себя Арленсула, их сестра. Из-за своего эгоизма она была изгнана, и теперь многострадальным сестрам приходилось выполнять ее работу.
Прислужниц вообще ничто не радовало.
Наконец они пришли, куда следовало. Богини бросили Шэгота и удалились. Тот обнаружил, что лежит на голом полу. Никаких стен или перегородок, лишь мгла, постепенно окутывающая зал на расстоянии полета стрелы. Колонн, которые поддерживали потолок, не было. Если такой вообще существовал, то находился слишком высоко, чтобы его увидеть.
Шэгот уловил движение вдалеке.
Отвратительные богини тащили сюда Свэйвара.
Внезапно Шэгот услышал за спиной звук. Он нашел в себе силы и отполз в сторону.
В футе от его лица из ниоткуда появился блестящий черный гранит.
Ряды черного гранита все поднимались и поднимались вверх. Казалось, это никогда не
