Покойника все это нисколько не поразило. Он вообще поражается только, какой он умный. Он боится, что я зазнаюсь.
Однако когда я вернулся после того, как Туп и его команда с огромной помпой в присутствии многочисленных официальных свидетелей устроили налет на заброшенную пивоварню и схватили жутковатого старика, который, вне всякого сомнения, совершил недавнее убийство, Покойник смягчился. Нашли одежду и внутренние органы жертвы. Эти чудовища любят собирать сувениры. Нет нужды упоминать о том, что, прежде чем старика утихомирили, он выплюнул на всех целую кучу бабочек, и некоторые были ядовитые.
Утихомирили, значит умертвили. Еще раз. Я не углядел, как это произошло, но вид десятка полицейских, которых унесли на носилках, призван был показать, что Туп принял единственное правильное решение.
Покойник заметил:
– Я тоже надеюсь.
– Осталось только получить гонорар от Тупа.
– Мы очень щедро распоряжаемся чужим временем, да?
– У него был сообщник. Но второй тип сбежал из города, пока мы арестовывали первого. Он жил в том же бараке. Но какого черта? Ты что, под конец свихнулся? Думаешь, мы взяли не того убийцу?
– Ты думаешь, опять не подействует?
– Как сказать! Я не сижу тут сложа руки и не фантазирую. Я бегаю взад и вперед, пока не упаду от усталости. Я иду спать. Разбуди меня, когда закончится война.
Конечно. Хорошо, я согласен. Можно поиграть еще. Просто на всякий случай. Это не повредит. Все равно больше делать нечего. А тут несколько очень миленьких милашек. Может, удастся подцепить одну, общительную и без бзиков
Если остаться дома, придется проводить время с приятелями Дина. Когда эти старики уходят наверх и будто бы делают там ремонт, они выпивают столько пива, что дешевле нанять настоящую экономку.
38
В моей практике такого еще не было. Уму непостижимо. Покойника заело. Он держал дело мертвой хваткой, как голодная собака кость. И не отпускал.
Я предпочитал ходить по улице, мокнуть под дождем и заниматься беготней, чем сидеть дома и спорить. Особенно с Дином, который всегда принимал сторону Покойника.
Может, пришло время подумать о переезде?
Покойник заставлял Тупа рыться в протоколах. Туп теперь был нашим лучшим другом. Мы называли его белокурым пажем принца. Он был героем Холма. Его имя стояло первым в коротком списке кандидатов на пост главы новой, преобразованной, серьезной и многообещающей Стражи. Его нельзя было заставить только нам заплатить. Он решил зажать наши деньги.
Я не возражал, что он дружит с Покойником. Я не возражал, что он крепко завязан с принцем Рупертом. Но я собирался передать его дело в агентство по сбору долгов Плоскомордого Тарпа.
В то же время, кроме всего прочего, я продолжал захватывающую слежку за грозным возмутителем спокойствия Брешущим Псом Амато, которая заключалась в том, что я брал его отчеты, убирал из них воду и с несколькими уместными замечаниями отдавал Гулляру, а тот, в свою очередь, – дочери нашего психа. Предвидя наступление хорошей погоды. Брешущий Пес уже с меньшим пылом писал автобиографические заметки. Я был ему за это благодарен; особенно он сократил свои записи после того, как начал готовиться к новому, более действенному, чем прежде, мероприятию, разработанному им с помощью Покойника.
Дни пробегали быстро. Я слонялся по городу, пытаясь раздобыть сведения о преступлениях былых времен. Но ничего не нашел. Если этот путь и мог куда-нибудь привести, Туп хотел, чтобы успех принадлежал его гаврикам. Меня даже не допустили к общественным документам.
Вечера тоже пролетали мгновенно. Я заводил и терял друзей в Веселом уголке. Обитатели притонов с ужасом обсуждали то, что произошло с несчастными девушками, но еще с большим ужасом думали о том, что, если возможные жертвы будут сидеть в безопасности, благополучию заведений может прийти конец.
Общее мнение было таково: вы поймали убийцу. И не приставайте к нам.
Чтобы вытащить некоторых женщин из Веселого уголка, Покойник прибег к старому детскому средству – он стал посылать родителям анонимные письма.
Через шесть дней после удачного похода с Сити Билли Сумасбродом я сказал Покойнику:
– Я нашел Девушку. В сущности, даже двух. Одна из них точно стала бы жертвой.
– Дикси Старр. Она работает в казино У мамы Сэма.
– Да. Она говорит, что это ее псевдоним. Барби единственная жертва, которая почти не изменила свое имя.
Последняя жертва оказалась некоей Барбарой Теннис, дочерью виконта, дальнего родственника королевской семьи, к которой принадлежал и принц Руперт. Мать Барбары была на дежурстве в Кантарде и наблюдала там за ураганами. Отца никакими силами нельзя было убедить, что его дочь продает свои прелести на аукционе и получает от этого удовольствие, но суровая действительность сразила его наповал.
– О Дикси я уже слышал в Человеке в маске. Эта девушка непростая. Конфетка, наоборот, совсем бесхитростная девчонка. Думаю, будет нетрудно выяснить, кто она на самом деле. Мне кажется, она даже не заметит, если я прослежу, где она живет.
– Я уже знаю, кто она. Это Эмма Сетниз. Ее отец и дед работали на мясоконсервном заводе и изобрели новый способ упаковки сосисок, продлевающий срок их годности. Они сколотили состояние на военных поставках.
– Туп не допускает меня к официальным документам. И, насколько я могу судить, он тоже не проявляет усердия. Что бы он ни говорил. Он слишком занят тем, что зарабатывает политический капитал и распространяет свое влияние на всю Стражу.
Я готов был биться об заклад: Покойник что-то знает, но не хочет говорить.
И вот наступил рассвет, когда дождь перестал. Дин так разволновался, что разбудил меня. Я ругался и угрожал ему, но он победил. Он меня заинтриговал. Мне стало любопытно, как выглядит мир без дождя. Тело ныло и сопротивлялось, но я вылез из кровати и потащился завтракать.
На кухне Дин распахнул шторы и открыл окно.
– Здесь нужно проветрить. Возможно. Я пожал плечами и стал пить чай.
– На улицах будет столпотворение. Дин кивнул:
– Я должен выйти в магазин Я кивнул в ответ:
– Если дождя не будет. Брешущий Пес устроит новое представление. Я не могу его пропустить.
Каждый горожанин найдет предлог, чтобы выйти на улицу, хотя знает, что все остальные тоже найдут
