Я наклоняюсь вперед, насколько хватает наглости, чтобы лучше видеть.
Из корпуса танкера выползает ярко-оранжевая штанга и мягко касается сферы клаймера. Вейрес изучает экраны на своей стороне и отдает ряд приказов, в результате которых мы сдвигаемся на доли сантиметра. Стопоры резко вдвигаются в гнезда.
– Первый фиксирован. Второй выпускай!
Всего у танкера три стыковочные штанги. Они фиксируют клаймер относительно танкера.
– Мазерный зонд, интенсивность минимальная! – говорит Вейрес.
Через несколько секунд у него на панели вспыхивают зеленые лампочки.
– Мазерный зонд, интенсивность средняя! Зеленого прибавляется. Путь для невидимого трубопровода проложен.
Вейрес еще раз проверяет приборную панель. При стыковке кораблей нет страховочных систем.
Зонд на максимум! Мистер Дикерайд, что у вас?
– Все в порядке, сэр. Готовы к заливке. – Он продолжает текущую проверку.
– Готовьтесь принимать!
– Есть, сэр! Шахпазян! Аварийные схемы включить!
– «Акернар», говорит «Сьюбик Бей», заправляемся на первом. Повторяю, заправляемся на первом, – говорит Вейрес. – Говорит «Сью-бик», ждем вашего отсчета.
– «Сьюбик», – отвечает тонкий голосок, – «Акернар» дает добро. Тридцать секунд. Отсчет пошел.
Мигающие лампочки загипнотизировали меня, я перестал записывать. Да и нечего записывать, почти все происходит вне моего поля зрения.
– Тринадцать секунд и остановка.
– Что?
Гипноз спадает. Остановка? Почему? Становится тревожно. По экрану плывут сообщения – поблизости маневрирует еще один клаймер, приближаясь к другому баку. «Акернар» просит его отойти подальше, пока нам не подадут топливо.
– Тринадцать секунд и продолжение отсчета.
– ….один. Ноль.
– Давление на внешнем главном стыке! – говорит Дикерайд.
– Очень хорошо, – отвечает Вейрес. – Отлично глядится. Открыть стык! Начать заправку!
– Открытие внешнего главного клапана. Давление на втором главном клапане. Открытие второго главного клапана. Давление на приемном клапане главного бака.
– Отлично смотримся. – Вейрес пересекает отсек и приближается ко мне. – Сейчас будет тонкий момент. Он в первый раз делает это сам. Если справится, оставлю его на этой работе.
Вейрес хватается за перекладину и встает рядом со мной, наблюдая за своим учеником.
– Для начала надо пускать по нескольку молей. Для аннигиляции всей обычной материи внутри бака – полного вакуума не бывает. И несколько минут там будет жарче, чем в аду.
– Вы летаете с открытым баком?
Это не приходило мне в голову.
Он кивает.
– Космос – лучший откачиватель. И еще одна причина заправляться так далеко: здесь не слишком много межзвездного водорода. Сравнительно говоря.
Я попытался подсчитать, сколько высвободится энергии при выжигании содержимого бака. Безнадежно. У меня нет даже приблизительного представления о плотности водорода в этом регионе.
Дикерайд открывает последний клапан. Мы все, затаив дыхание, ждем, а не бахнет ли?
Танкер сжимает внутреннее поле бака. Дикерайд бомбардирует отсек сообщениями об уровне давления. И тут все заканчивается. Как-то очень буднично. Я был в таком напряжении, что, когда все закончилось нормально, почувствовал, будто меня обманули.
Расстыковка после заправки выполнялась в обратном порядке. Единственный сложный момент – продувка соединений от АВ еще в состыкованном состоянии.
Весь цикл с момента принятия управления Вейресом до возврата управления в главную рубку занял чуть более двух часов. Вейрес с Дикерайдом пожали друг другу руки. Вейрес говорит:
– Молодцы, ребята. Не видал еще такой хорошей работы.
Должно быть, это правда – очень уж редко случается ему сказать что-нибудь положительное.
– В этот раз нам повезло, – говорит мне Дикерайд. – Обычно приходится делать три или четыре попытки. Старик будет доволен.
Инженеры возвращаются к обычной работе. Я не обращаю на них особого внимания. Дикерайд пускается длинно и путано объяснять – в своем стиле.
– При переходе в клайминг, – говорит он, рассказав сначала о том, что мне было уже известно, насчет бака на крыле танкера и магнитного поля, предохраняющего корабль от контакта с АВ, – мы впускаем АВ в камеру синтеза одновременно с потоком обычного водорода. Вместо синтеза идет аннигиляция, а энергию
