Я смакую ее консистенцию, нежно и осторожно высасываю тепло, до предела заполняя ими свой ненасытный и ставшим таким маленьким свой рот. Потом медленно и нехотя, чуть подталкивая кончиком языка, освобождаюсь от этого волшебства, чтобы в следующее мгновение настичь и всосать в себя другую нежную створку ее волшебной раковины.
Я упиваюсь и все никак не наедаюсь ими.
Мой рот протестует и не хочет размыкаться, чтобы выпустить из себя это нежнейшее и горячее образование. Поэтому я, забываю о своих установках и не сдерживаюсь, даже тогда, когда ощущаю, что хозяйка волшебных тканей начинает испускать свои нежные соки и непроизвольно потягивает срамные губки своего лоно.
Выручает язык, который с упоением лижет любовные соки и проталкивается внутрь.
Я широко открываю рот. Немеющим, от напряжения языком, вытащенного наружу, прикасаюсь к горячим и влажным тканям в глубине ее лона.
Его размеры пропускают меня в сказочный мир великанов и я, задыхаясь, погружаю в него вместе со своим ртом пол лица и нос.
Сразу затем чувствую, как ее руки меня крепко прижимают и вдавливают в это бездонное лоно.
Меня спасает волна своего и ее оргазма и я, захлебываясь и задыхаясь, освобождаюсь из-под ослабевающих рук и этого столь чуть не губительного для меня лона.
Дрожащей ладонью обтираю скользкое лицо, сразу ставшее мокрым от пота, и ее обильных соков.
С дрожью и вожделением возвращаюсь на теплое ложе и ощущаю движение ее приподнимающейся фигуры.
Я ловлю ее руку и тяну, томно умоляю остаться вместе, но она отрывается и осторожно выходит, прикрыв за собой дверь. Я медленно остываю и блаженно проваливаюсь в глубоком сне.
Просыпаюсь от нежных поцелуев ног и бедер.
Темно и очень тепло. Я тихонечко спрашиваю.
— Анжелочка, это ты?
— Я, родная. Слышу ее нежный шепот.
— Иди ко мне.
Шепчу я и чувствую как ее нежные и теплые руки, медленно зарываясь в постель, ложатся на тело.
Они поднимаются по ногам, вдоль бедер.
От прикосновений там, я инстинктивно сжимаю ноги. Ловлю ее большую ладонь, тереблю пальцы. С волнением представляю их у себя в лоно. Раскрываюсь и чувствую, как проседает постель под ее телом, как ее голова и губы касаются лобка. Поцелуи мягкие и нежные, язык нежно прикасается к волоскам. Я тянусь руками и обнимаю ее большую и слегка влажную голову.
— Ты, что? Мылась или только закончила париться?
Спрашиваю я, дрожащим от легкого возбуждения голосом. Анжелка тихо мурчит и касается всем своим языком лобка. Я стараюсь, сразу не заводится, и расслабиться, сдерживаться, потому говорю в темноту.
— Твой язык такой же шершавый и большой, как у буренки. И вымечко у тебя, как у настоящей коровки.
Тихо смеюсь сама и слышу ее тихое хихиканье.
— Только у коровки оно одно, а твоих пара, зато сисек у коровки, поболее твоего будет.
Опять тихонько смеемся.
Потом чувствую, как ее руки ложатся на щиколотки и осторожно разводят ноги.
— Коровка, коровка не увлекайся.
— Эй, сисястая, что ты задумала?
Но ответа я уже не различаю, так как мои ноги ложатся ей на плечи и сразу, же расходятся в стороны, а она как бы подныривает под них.
В то же мгновение чувствую, как меня накрывает ее горячий и большущий язык между ног, прямо сверху на лоно.
Из последних сил я почти с мольбой шепчу.
— Сисястая, ты не ошиблась, это не лужок, ты меня всю до самых косточек слижешь.
— А- а — а!!! Стону я.
Ее большой язык глубоко зарывается в меня, он всюду.
Горячие губы прижимают плоть, а огромный и горячий язык начинает ритмично растягивать и растаптывать мои складочки и губки. Пронзительно тянет губки то вверх, то оттягивает книзу. Ощущения настолько сильные, что я ползаю следом за движениями ее языка, то вниз, то вверх. Я задыхаюсь от этого натиска и шепчу.
— Дай мне хоть выжить, оставь мне хоть капельку сока и молочка…
Все, я начинаю течь и чувствую, как она отрывается и ее пальцы, большие и теплые раздвигают плоть, больно и медленно, бесконечно протяжно входят в меня.
Они словно твердые и большие колбасные палочки, только очень теплые и все делают осторожно и нежно. Но мне все равно больно, так как они просто огромные, я еще не привыкла к таким размерам. Какое-то время терплю, а потом боль отпускает и ей на смену наваливается желание. Но вот они коснулись шейки и я тихонечко вскрикиваю. Я уже плохо контролирую себя и почему то двигаю бедрами навстречу ее пальцам.
Касание, еще и еще… Я выгибаюсь дугой и чтобы не кончить, толкаюсь ногами о ее плечи и пячусь вверх, пока не выскакиваю с пальцев.
— Тебе больно, Женечка? Слышу тихий и тревожный возглас.
— Немножко, но сейчас все хорошо. Я не хочу сразу кончить. Попробуй что-то помягче.
И вдруг добавляю.
— Сосочком своим попробуй. Ты же сисястая. — Опять тихонько смеемся.
Я слышу, а потом чувствую, как Анжела всерьез собирается это делать. Она поднимается и мостится на спину рядом со мной, продавливая постель. Я почти скатываюсь на нее и, перекинув ногу, с озорством усаживаюсь сверху на грудь, как наездница. Она гладит мои бедра и ноги, достает рукой до самых моих плеч и груди.
Сидя на ней, ищу ее груди, забирая кожу, отталкиваю их от себя и, продвинувшись вперед, опускаю их сверху на свои бедра.
Затем наваливаюсь на нее сверху, сжимая ее груди между своими ногами и телом. Ощущения необыкновенные.
Я начинаю раскачиваться на ней, ерзать вперед и назад, и все время крепко прижимаю к себе ее груди.
Сопим, а затем затеваем возню с ее сосками.
Я все время тереблю и нежно таскаю груди за соски. Они неподъемные и тяжелы. Стараюсь нежно играться с ее тяжелой грудью. Игра моя увлекает ее, и я, с удовольствием отмечаю, что ей эта возня очень нравится.
Я окончательно беру инициативу в свои руки и, начинаю ласкать обе ее груди, раскачивать их, сжимать вместе, забирая обеими руками.
Глубоко погружаю пальцы и под мягкими тканями груди нащупываю упругие бугорки яблочек сосков. Поочередно крепко сжимаю, а потом, подхватив кончиками пальцев, тяну их вверх сразу двумя руками. Они такие большие, что их приходится брать сразу двумя руками. Играюсь и чувствую, как эти яблочки сжимаются и напрягаются.
Потом раскрываю ладони обеих рук, накладываю под основание груди и свожу их под грудью. Ее ткань перевешивается и тяжело придавливает пальцы. Я как могу, сближаю обе ладони вместе и сильно обжимаю грудь с двух сторон. Над руками образуется тяжелый и упругий мячик размерами с большую дыньку. Грудь, сжатая с двух сторон моими руками тяжело выпирает вверх, сильно растягивая соски.
Я так увлекаюсь, что начинаю сильно раскачивать и трясти из стороны в сторону эту сжатую с двух сторон упругую дыньку.
