большинство радистов работают самостоятельно, не находясь под контролем гестапо. Игра продолжалась.
Незадолго до ареста Джордаан попросил разрешения обучить одного из членов местного Сопротивления работе на рации. После ареста Джордаан, несмотря на постоянно оказываемое на него давление, не раскрыл гестаповцам всех контрольных шифров и знаков. Он уверял, что не знает их. Агент продолжал надеяться, что на Бейкер-стрит все-таки поймут, что рация «сгорела». Вскоре пришел приказ из Лондона: «Подготовьте нового радиста».
Это более чем устраивало Гискеса, и в ответ на запрос был спешно подготовлен немецкий специалист. Однако он не передавал контрольных знаков Джордаана. Поступил следующий приказ, повергший Джордаана в изумление: «Ознакомьте нового радиста с порядком передачи контрольных знаков».
Далее в радиограмме содержалась комбинация цифр. Теперь Джордаан не мог утверждать, что не знает этой комбинации, и под угрозой расстрела рассказал немцам, как ими пользоваться.
А тем временем при посредстве все того же Мартенса, торговца табачными изделиями, Поос познакомился с братом Боога Хомберга, который сообщил, что он и еще двенадцать бойцов Сопротивления намереваются зафрахтовать рыболовное судно и уйти на нем в Великобританию. Поос обещал помочь. При содействии Шрайдера он нанял маленький траулер. 17 мая беглецы поднялись на борт. Поос энергично махал им рукой, стоя на берегу. Траулер тихо скользил по воде, медленно удаляясь от берега. Неожиданно со всех сторон его окружили немецкие катера. По траулеру открыли огонь из пулеметов, у борта с грохотом взорвалась связка ручных гранат. Хомберг и его товарищи, многие из которых получили ранения, были отправлены в тюрьму в Шевенингене, где позже все без исключения были казнены.
Спустя две недели, ночью 29 мая агенты SOE Герман Парлевлье (Битрут – «свекла») и Энтони Стин (Свид – «брюква») были сброшены с заданием взорвать шлюзы на канале Джулиана. Заранее уведомленные о прибытии диверсантов немцы ждали их с нетерпением. Агенты имели при себе радиопередатчики и аппараты «Эврика», которые оказались для гестаповцев отнюдь не лишними. Правда, из двух «вновь прибывших» передатчиков впоследствии в радиоигре использовался только один.
А тем временем ван дер Ваальс тоже не дремал. Он успешно внедрился в группу Сопротивления под руководством Кееса Датила, сына популярного в Роттердаме члена городского совета. 22 мая он выдал врагу трех лейтенантов группы – Эрнста де Йонга, Лина Пота и Лекса Альтхофа. Сам Датил благодаря счастливой случайности избежал ареста и продолжал работать еще на протяжении года. Трех арестованных доставили в гестапо, но лейтенант Пот сумел сбежать. Он разыскал своего друга Датила, и они вместе совершили еще немало полезного для Сопротивления, но в конце концов оба пали жертвой предательства.
23 мая в Гааге был арестован один из радистов группы Датила – Феликс Орт. 29 мая немцы схватили еще одного радиста – Эверта Радему. 30 мая арестовали Яна Эммера, друга доктора Болле. Шрайдер выразил свое удовлетворение деятельностью ван дер Ваальса, увеличив ему денежное довольствие с 225 до 1150 гульденов ежемесячно (575 долларов).
В Лондоне ничего не знали об этих арестах. Ночью 23 июня еще два агента SOE – лейтенант Ян Якоб ван Рицшотен (Парении – «пастернак») и радист Йоганн Корнелий Бизер (Спинак – «шпинат») были сброшены на площадке возле Ассена, которую в свое время подобрал Гискес и одобрил Лондон.
Бизер имел задание обосноваться в центральной части Голландии и вести передачи оттуда. Обоих агентов приветствовал «комитет по встрече», назначенный Шрайдером, затем их отвезли в тюрьму. У Гискеса появилась возможность установить очередную линию радиосвязи с Лондоном, уже шестую по счету.
В ночь на 23 июля лейтенант Жерар Джон Хемет был сброшен с парашютом вместе с передатчиком и, как и его предшественники, угодил прямо в лапы гестапо. Так появилась очередная линия связи голландских гестаповцев с Лондоном. Игра продолжалась. Об успехе проводимой Гискесом игры свидетельствовал тот факт, что Хемет привез приказ для Такониса, который к тому времени уже почти полгода находился в заключении, уничтожить радиостанцию ВМФ в Катвее, через которую шла связь с немецкими подводными лодками в Северном море.
Успехи немцев в Голландии оказали серьезное влияние на стратегические решения союзников. Английские и американские военачальники как раз обсуждали план окружения «Облава», который предусматривал высадку союзников к западу и востоку от Гавра с последующим нанесением удара через Маас в сторону Бельгии и Голландии. План окружения не имел отношения к плану «Оверлорд» – высадке союзников в Нормандии. Военные историки впоследствии назвали лето 1942 года «временем нерешительности союзников».
Принимая во внимание ослабление Великобритании, которая в одиночку сражалась с оккупировавшими Европу гитлеровскими войсками, а также неготовность к вступлению в войну Америки, имевшей горький опыт войны на Дальнем Востоке, было очень важно, чтобы уже в 1942 году были окончательно утверждены планы открытия в Европе второго фронта. В то время план окружения был напрямую связан с планом «Голландия», предполагавшим создание тайной армии на территории Нидерландов.
Тайную армию, которая набиралась из бывших солдат и матросов, а также членов движения Сопротивления, следовало вооружить. А для этого необходимо было увеличить поставки оружия и боеприпасов из Великобритании. Ядром этой армии должны были стать члены ОД. Голландия была поделена на военные округа, в каждый из которых был назначен кадровый офицер вооруженных сил Нидерландов. Агенты SOE стали инструкторами и офицерами связи.
Перед тайной армией были поставлены следующие задачи: прервать железнодорожное и автомобильное сообщение между Германией, Голландией и Бельгией, перекрыть проход по Рейну и, таким образом, не дать немцам перебросить подкрепление в западном направлении к месту высадки союзников в Северной Франции. Были разработаны подробные планы проведения диверсий, из которых явствовало, что даже частичная остановка транспортных потоков окажет большую помощь союзникам.
Начальник генерального штаба фельдмаршал сэр Алан Брук (впоследствии лорд Алан Брук) лично следил за развитием событий в Голландии. План «Голландия» считался настолько важным, что генштаб приказал SOE увеличить число отправляемых в Нидерланды инструкторов и радистов. Приказ был выполнен, причем в ущерб другим регионам деятельности SOE, в частности Франции. Когда французское отделение SOE проявило обеспокоенность задержками поставок оружия и боеприпасов, им было сказано, что все подготовленные для них запасы отправлены в Голландию.
Военные постоянно требовали информацию о положении дел в странах Бенилюкса. SOE даже получило приказ доставить в Лондон кого-нибудь из руководителей ОД. В апреле 1942 года майор Жерар Доггер, адъютант полковника Шиммельпенника, главнокомандующего ОД, прибыл в Лондон и доложил, что организация неуклонно расширяется, люди обучены и готовы проявить себя в деле. Он не знал, что вскоре после его отъезда из Голландии многие группы ОД были окружены немцами, ряд командиров захвачены в плен, в их числе и сам полковник Шиммельпенник. Британская военная верхушка в то время была занята активной разработкой плана «Кувалда», предусматривавшего осуществление осенью 1942 года массовых рейдов через канал (этот план должен был успокоить русских, требовавших открытия второго фронта). Поэтому английское военное командование было вполне удовлетворено новостями, которые доставил им майор Доггер. Однако, даже пребывая в уверенности, что создание тайной армии в Голландии идет быстрыми темпами и без проблем, командование понимало, что необходима большая организаторская работа. Поэтому совместно с голландским правительством было принято решение отправить в страну видного члена Национального комитета Сопротивления – доктора Жоржа Луи Жамброса. Он должен был стать представителем лондонского правительства в тайной армии и советником руководителей Сопротивления в части реализации плана «Голландия». В то время местное Сопротивление еще не имело централизованного органа управления. Первый Комитет Сопротивления был создан лишь весной 1943 года. Принимая во внимание отсутствие централизованного руководства, миссия доктора Жамброса, как представителя эмиграционного голландского правительства, направленного в страну с благословения союзников, приобретала особую значимость.
Доктор Жамброс, перед войной преподававший физику в колледже Заандама, был офицером запаса. Перед отъездом он имел беседу с премьером Гебранди и военным министром адмиралом Дж. Т. Фастнером. Он также принимал участие в совместном заседании голландского кабинета министров, генштаба и представителей британской разведки и военных экспертов. Ему вручили детальный план и инструкции по
