— Это да. Дэн вскольз как-то на первом курсе упоминал, что очень любит прогулки на своей яхте, вдоль побережья Франции и, особенно, Испании. А когда я с Ларри на летних каникулах, после первого курса, присоединилась к предложенному Дэном всем нам, ребятам выпуска, летнему круизу, то… Блиин, какая же я дура! Даже Ларри как-то осунулся, увидев его маленький кораблик, рассчитанный человек на триста. Но, на самом деле, порой там умещалось и в два-три раза больше.
— Угу! Маленькая такая яхточка — всего лишь с площадкой на два шаттла, кортом, двумя бассейнами и доком для восьмиместной подводной лодки! Ну скажи мне, Ксения — зачем на яхте два бассейна, когда за бортом — целый океан!? — изумленно развела руками Лаура, хлопнув затем себя по бокам.
— Это ему дедуля яхту подарил — на его четырнадцатилетие, — сказала Аманда, попивая сок. — За то, что он блестяще окончил первый курс Технологического Университета. И Ричард был очень доволен отзывом его декана. Дэн весь в папу и маму пошел — мозгами. Как Ричард и запланировал. А самое главное, он воплотил самые сильные мечты Ричарда — обладал даром инженерного предвидения. Не менее сильным, чем у его отца, Стефана Николсона. Он работал в тринадцать, четырнадцать лет с чертежами шаттлов так, что и ведущие инженеры Ричарда и его отец просто в шоке были. Так что дедуля решил порадовать внучка.
— А на шестнадцатилетие подарил ему новенький прототип двухместной Молнии, в чертежах которой, Дэниел, кстати, прекрасно разбирался. Мы сейчас летаем на ее модификациях. А Дэн еще тогда в облаках на ней порхал. Так что разбитые девичьи сердца быстро забывали о своих горестях, когда за ручку их держал Счастливчик Дэн!
— И тогда появлялась я, его тайная и страстная любовь, и возмущенно накладывала на него свои коготки. Показывая всем, что он мой, и ни с кем его делить я не собирюсь! — невинно улыбнулась Лаурочка. — О, женское сердце — как же ты коварно!
— Вот-вот. Ну, результат я знаю, по вашим досье, — буркнула я, покачав головой. — Двенадцать счастливых семейных пар, вылетевших на лед с рождением ребенка и две отставки за неудачи у ваших руководителей-психологов, следящих за тем, чтобы потери курсантов по психологическим, считай, любовным и семейным причинам были минимальны. Не говорю уж о том, что курсанты Академии заключили несколько десятков браков между собой, все же окончив Академию и отложив рождение ребенка хотя бы до начала своей работы во Внеземелье.
— Психологи-наблюдатели вели свою игру, а мы — свою, — в словах Пантерочки скользила ирония. — Они — дарили боль, разлуку и одиночество. Мы — счастье и любовь. Сплетали с Дэниелом и Сато Судьбы тех, кто Предназначен друг другу. Потому что верили в Предназначение. Видели чье-то счастье в Нитях Будущего.
— Но мы не решали за наших друзей и подруг, — признала Лаура, задумавшись. — Всего лишь сообщали им варианты развития событий. Поддерживали в критические моменты, когда в сердце тревога и сомнения, и не знаешь — куда ступить следующий шаг. К третьему курсу об этом знали все курсанты Академии, и обращались к Странной Компании, когда не знали, как поступить или требовался совет со стороны. И мы делали для них временные пробы, вместе обсуждали, какие варианты действий возможны. Но выбор делали наши друзья и подруги по Академии — самостоятельно, осознанно. Просто они знали, что могли рассчитывать на нашу поддержку и помощь. Они не могли ощутить, в чем их Предназначение, но мы, когда были уверены, помогали им выйти на верный путь к нему. А когда к нашим усилиям присоединился и Сато, со своей знаменитой Книгой Предсказаний, то поражение психологов стало совсем уж очевидным.
Аманда заглянула мне в глаза, взяла мою руку в свою. Затем спросила меня:
— А ты — веришь в Предназначение, Ксения?
Я задумалась. Это был непростой вопрос. И, как я понимаю — очень важный для Аманды Симмонс. Что же я сама думаю по этому поводу? Во что же я верю сама?
— Это — мой хлеб, девочки, — призналась я, сжимая руку Аманды. — С тем и живу. Мы сами вершим свою Судьбу. Но, если понимаешь, в чем твое Предназначение — весь мир оказывается у твоих ног. А ты — его точка отсчета. И ты с радостью, с гармонией в сердце — следуешь своему Предназначению.
— Тогда мы правильно сделали, что открыли тебе все наши тайны! — признала Лаура. — Потому что ты была одной из нас задолго до того, как мы узнали друг друга.
Глава 9 — К вопросу о взаимоотношениях бандитов, гроллов-работорговцев и Воинов Омеги
Как мы и предполагали, работорговцы не решились приближаться к Перевалу Смерти ночью и остановились на ночлег в безопасном месте, не приближаясь к зоне Выброса. Поэтому я очень хорошо отдохнула перед боем.
Подробнее 2ур. 83
Дэниел, наконец, включил мой новый ноутбук, который он мне подарил, и научил меня им пользоваться. Обьяснял он очень ладно, через Единение. Закачал мне на ноут из своего столько полезных сведений, программ и интересностей, что пальчики оближешь! И, к своему сожалению, я заметила, насколько глупее Дэниела — в Единении правда иногда бьет кулаком под дых.
То, с какой скоростью он был способен обучаться, меня поражало. Я почувствовала, что этому парню не составит труда через два-три месяца сделать то, на что у коренных жителей уходит вся жизнь. Но первые несколько дней, раз уж взялась, я лучше за ним прослежу.
Надеюсь, у него все сложится хорошо.
На компах было много всякой всячины. Я вместе с ним просмотрела несколько видеозаписей, на которых он показал мне своих друзей. Всех из своего Отряда Камикадзе. Мне они очень понравились — настоящая дружная команда!
Пару записей, с днями рождения десантников, были очень даже милыми. Но над всем этим висела неизвестность, страх. Не могла себе представить, что несколько из этих замечательных ребят — уже мертвы. Потому что они не получили вовремя поддержки или высадились в неподходящем месте.
Впрочем, Дэниел не знал, что я, таская его по горам, уже не могла удерживать ментальный щит. И неосознанно порой читала его мысли. Поэтому словила себя на том, что, оказывается, узнаю из друзей и подруг Дэниела практически всех. Вот только в первый раз увидела их не на видеозаписи, а в памяти Дэниела.
Особенно я была смущена воспоминаниями Дэниела о Лауре Хенкель и Аманде Симмонс. Даа, Дэниелу пришлось за эти восемь лет подготовки многое пережить. По сравнению с ним я была… А ладно — что я в жизни-то видела, кроме операционной, дежурств на Периметрах городов и сражений с бандитами? Ничего. Я ведь, считай, и оглянуться не успела, как часть моей жизни уже прожита.
Казалось, совсем недавно я мечтала о том, чтобы стать взрослой. А теперь уже жалею об этом. Оказывается, красивой женщиной быть — очень непросто. Мне стало намного труднее разговаривать с мужчинами. Многих из тех, кого я считала друзьями, или хотя бы, хорошими знакомыми — перестали быть таковыми. Порой в мыслях окружающих мужчин такие гадости на счет меня пробегали, что становилось просто тошно. Но приходилось не подавать виду.
А все время удерживать ментальный щит, блокаду — очень тяжело. Я ведь не двужильная — когда-
