– Нет, нет, нет…
– Да, да, да!
На этот раз Розамунда не выдержала.
– Ну, хватит, Дженнифер. Высказалась – и довольно, – она взяла отца за руку и усадила в кресло. – Ладно уж. Что толку ссориться. Что было, то было.
– Я никогда не смогу смотреть этому человеку в глаза.
– А нам тебе не стыдно смотреть в глаза – после того, как ты украл деньги, предназначенные для Барретта!
– Дженнифер! Замолчи! Иначе я сейчас же уйду – на весь день!
Эта, на первый взгляд, невинная угроза возымела действие. Дженнифер поджала губы и выскочила из кухни.
Генри Морли сидел, подперев голову одной рукой. Другой он искал руку младшей дочери.
– Ты все знаешь?
– Да. Знаю. Рано или поздно все равно открылось бы – если бы не поступил товар. Я просто ускорила события, пошарив у тебя в карманах.
– Какая же я свинья!
– Да, – мягко подтвердила Розамунда, кладя отцу руку на голову; тот прижал ее к своей щеке.
– Господи! Что бы я без тебя делал, Рози! Никаких упреков… Эти последние две недели были кромешным адом. Ах, Рози, я заранее все спланировал, когда ты дала мне опустить письмо.
– Я догадалась Ладно, это уже позади. Не будем больше говорить об этом, – обыденным тоном предложила она. – Но теперь я смогу послать деньги не раньше следующей недели. Нужно питаться, а пособие придет только после двенадцатого.
– Что я могу сказать?
– Ничего – и не нужно ничего говорить, – Розамунда высвободила руку и подошла к столу. – Раз мы пока не можем трудиться в мастерской, займись садом.
– Да, Рози. Я так и сделаю.
Она на мгновение закрыла глаза. Его трогательная покорность и униженное смирение вонзались ножом в сердце. Лучше бы он бушевал, ругался, грозил геенной огненной за непочтительность! Но нет… Такие ситуации были ей ненавистны еще и потому, что навязывали ей роль строгой, но справедливой матери, старили ее – даже изнутри. Раньше она иногда возмущалась: 'Это несправедливо! Почему я должна корчить из себя старшую? Почему Дженнифер не желает взвалить на себя хотя бы долю ответственности?' Но так было до тех пор, пока Клиффорд не ввел в обычай время от времени приплывать к ним на лодке. В его глазах Розамунда прочла, что она молода – всего-то двадцать два года! – и способна увлекать и увлекаться.
– Какой он из себя? – спросил отец.
– Кто?
– Этот Брэдшоу.
– А… Нахальный. Мнит о себе бог знает что. 'Весь мир у моих ног.' Что-то в этом роде.
– Ну, это еще не самое страшное.
– На твоем месте я не волновалась бы. Вряд ли вы с ним вообще встретитесь. Когда я сказала, что, если бы знала о его приезде, непременно навестила бы, он недвусмысленно дал понять, что не нуждается.
– Правда?
– Да, папа.
– Значит, он будет держать дистанцию?
– Думаю, да.
Тут Розамунда сообразила, что, если Дженнифер претворит в жизнь свой дикий план, дистанция между их владениями может и сократиться. Дженнифер очень красива, и даже ее хромота, вместо того, чтобы испортить впечатление, вызывала у мужчин желание ей покровительствовать. Так было с Эндрю. Но Майкл Брэдшоу – не Эндрю, отличается от него, как тигр от оленя. Ну вот – опять он вторгся в ее мысли, и она снова уподобляет его болотному тигру!..
Впервые услышав выражение 'болотный тигр', Розамунда подумала, что и впрямь существует такой зверь, но Эндрю объяснил, что так называют определенный тип местных жителей – ныне представители этого типа почти что вымерли, эти люди всю жизнь провели в болотной стране – без дорог, с предательскими трясинами и топями. Когда-то они яростно противостояли осушению болот – пускаясь на всевозможные хитрости и не останавливаясь даже перед убийствами. Они отличались крутым, независимым, а то и свирепым нравом. В свое время их дикие, невежественные, необузданные предки сражались с голландцами под предводительством Корнелиуса Вермайдена, явившимися, чтобы отнять эту землю у воды. Долгое время эти места были настолько дикими, что их обитатели практически не появлялись в городах – только по большим праздникам, иногда не чаще одного раза в год. Довольно часто такие набеги совпадали с какими-либо неприятностями, поэтому в случае чего горожане качали головами: 'Здесь не обошлось без болотного тигра'. И сразу перед мысленным взором вставал нецивилизованный субъект, почти зверь, едва прикрывавший шкурой причинные места, весь во власти своих необузданных страстей. Веками городское население смотрело на жителей болот как на дикарей – и не без основания.
Но до сегодняшнего вечера эти предания о болотных тиграх лишь усиливали в глазах Розамунды притягательность здешних мест. Теперь же она подумала, что, если Майкл Брэдшоу и есть 'болотный тигр', никакое расстояние между их усадьбами не покажется ей слишком большим.
А ее хрупкой, утонченной сестре вздумалось поохотиться…
