– Ладно, ладно, только не волнуйся. Допустим: для тебя – она здесь. Но я обещаю тебе, что скоро она уйдет.
– Когда? Скажите мне когда? Священник на мгновение замолчал, потом тихо ответил:
– Завтра утром я дам тебе святое причастие. Но если до этого она вернется, поговори с ней. Скажи ей, что ты понимаешь, каково ей пришлось. Да, да, скажи так. Не отворачивайся от нее, мой мальчик, как сейчас от меня.
– Святой отец, вы не понимаете. Она ждет, когда я умру, и тогда она опять схватит меня, где бы я ни оказался.
– Нет, этого не будет, обещаю тебе. Послушай, – отец Рэмшоу схватил Дона за обе руки, – после завтрашнего утра она уйдет. Ты никогда ее больше не увидишь. Но твоя главная задача сейчас – отпустить ее с миром. Так отпусти ее с миром. Скажи, что ты прощаешь ее.
– Простить ее, святой отец? Она и не считает себя виноватой передо мной.
– Ты ничего об этом не знаешь, Дон. Только она сама знает, что она чувствовала к тебе. И, наверное, возвращается именно за тем, чтобы попросить у тебя прощения. Так прости же ее!
Прошло некоторое время, прежде чем Дон ответил. Опустив подбородок на грудь, он пробормотал:
– Я боюсь, святой отец.
– Из-за нее? Только из-за нее?
– Нет, нет, из-за всего вообще. Куда я скоро уйду?.. Да – из-за всего. Я думал, что не боюсь, но на самом деле – боюсь.
– Не стоит волноваться о том, что будет после. Все в руках Божьих.
– И вот еще что, святой отец.
– Да?
– Я… я уже высказал Джо свои мысли. Я хочу… хочу, чтобы он женился на Аннетте, чтобы он о ней заботился. Можете вы попробовать устроить это для меня?
– Я не буду ничего устраивать! Ничего такого! Если уж им суждено сойтись вместе, то они сойдутся и без всяких новых устраиваний в этом доме. – Отец Рэмшоу встал. – Думаю, ты знаешь, что сейчас ты в таком состоянии из-за подобного улаживания. Ведь это твой отец организовал ваш брак с Аннеттой. Боже, прости меня! – Он дотронулся до лба. – Я не хочу терять самообладание сейчас, я уже слишком стар, чтобы позволить человеческим слабостям овладеть мною. – Отец Рэмшоу остановился и с удивлением увидел, что Дон улыбается. Намеренно грубо он спросил: – Над чем это ты потешаешься? У меня было достаточно тяжелых дней. И ты не единственный…
– Вы всегда ко мне очень добры, святой отец. Знаете, я всегда считал, что вы растратили свой талант, став священником. Вы могли бы сделать куда больше полезного на сцене.
– К твоему сведению, мальчик, я и так на сцене. А что же, по-твоему, священство, как не сцена? И все мы играем на ней представление… – Слова его затихли, голова опустилась. – Я не это имел в виду. – Тут подбородок его вздернулся вверх. – А вообще-то, все так и есть! Бога не обманешь! Он все время смотрит сверху на сцену и наблюдает за своими ведущими актерами. Как хороший продюсер, он выбрал нас. Но не тратит время на режиссуру. Он пустил все на самотек, и некоторым из нас поэтому труднее играть свою роль, чем другим. Скажу тебе кое-что. – Священник оперся о край кровати и, наклонившись, придвинулся ближе к Дону. Полушепотом он повторил: – Скажу тебе кое-что. Знаешь, кем бы я хотел быть, если не священником?
– Психиатром?
– Психиатром? Ну нет! Клоуном, обычным клоуном. Даже не фокусником, не одним из тех хитроумных ребят, а просто клоуном. И я устраивал бы свои представления только перед детьми до семи лет. Потому что именно в этом возрасте, как говорят, они начинают прислушиваться к голосу здравого смысла, и этот смысл вытесняет из них любопытство. Ты когда-нибудь думал о любопытстве? Это дар, который дается только детям, но они теряют его так быстро, так быстро… – Священник вздохнул, выпрямился и изменившимся голосом произнес: – Знаешь что? Ты на меня плохо действуешь. Ты как Джо. Каждый раз, как поговоришь с ним, приходится идти на исповедь. – Он хихикнул, затем мягким, глубоким голосом сказал: – Спокойной ночи, сын мой. Да пребудет с тобой Бог каждую минуту, – с этими словами священник вышел из комнаты. И Дон, прижав голову к подушке, повторил:
– Да, каждую минуту.
В зале отца Рэмшоу встретил Джо.
– Заходите сюда, святой отец, я приготовил для вас горячительный напиток.
– Ты будешь поражен, Джо, но я собираюсь отказаться. Мне еще предстоят два визита, а скоро уже и спать пора. Проследи, чтобы Дон принимал таблетки вовремя. Знаешь, он… он думает, что она пришла обратно и стережет его.
– Да, святой отец. Я подозревал это и думаю, что он прав.
– О-о, ты-то хоть не начинай, Джо. У тебя голова всегда была забита мистицизмом.
– Неужели, святой отец, вы ничего не чувствуете оттого, что очень уравновешенны?
– Совсем нет, совсем нет…
– И Харви что-то почувствовал, святой отец. Но не знал, что именно. Он пробыл в доме совсем недолго, но сразу сказал: „Я не могу поверить, что ее уже нет. У меня такое чувство, что она все еще наверху. Это так необычно. Просто не знаю…'
– Ему простительно. Их культура ближе к земле, чем наша.
– Или их боги.
– Джо, не провоцируй меня на теологические споры в такое время и в таком состоянии. Я и так понимаю
