что видели и слышали.
– Только не все сразу, говорите по очереди, – попыталась навести порядок Рия. – Так как все было? Вам понравилось? – Она посмотрела на Дэвида.
– Да, мама, нам понравилось, и хоралы пели очень хорошо.
– А церковь так красиво украшена, – взволнованно подхватила Бидди. – А еще мы видели маленький шалаш, он сделан, как будто стойло, в нем лежала солома, и стояли ослики, как живые, ах, мама… – У нее перехватило дыхание, губы дрогнули, и за сестру продолжила Мэгги:
– И еще там была колыбелька, как та, что мне сделал Тол, но моя лучше.
– Мама, – вновь заговорил Дэвид, и все умолкли. Он молча смотрел на нее, а потом объявил: – Мы видели его.
– Хозяина?
– Да, и близко. Он… он шел по дороге, а Тол остановил лошадь и заговорил с ним.
– И что же он сказал?
– Тол? Он говорил о погоде, что скоро пойдет снег.
– А хозяин что ответил?
– Он согласился с Толом, что в любой момент может пойти снег.
– Мама, – Бидди снова обратила на себя внимание матери. – Он смотрел на нас.
– Правда?
– Он оглядел каждого по очереди. Он смотрел как-то чудно, как будто…
– Как будто что?
– Не знаю, не знаю как сказать. Но мне кажется, он смотрел не зло, и ему не было противно нас видеть. А вообще он задержался всего на минуту и пошел дальше.
– Идите в другую комнату и не шумите, – задумчиво распорядилась Рия. – Камин растоплен, стол накрыт. Сейчас будем обедать.
– Будет свинина, вот здорово, – довольно закричал Джонни.
– Иди, иди, ненасытное пузо. – Рия подтолкнула Джонни и остальных детей к двери и полезла в духовку за мясом.
Когда над дверью кухни тренькнул один из укрепленных над ней звонков, она как раз заканчивала расставлять на большом подносе праздничный обед: три тарелки с овощами, соусник и блюдо с мясом, на котором были красиво разложены куски свинины и кролика, отделяемые друг от друга запеченными в тесте яблоками.
Перед гостиной Рия поставила поднос на столик у стены, открыла дверь и вошла.
Хозяин сидел у огня и молча наблюдал, как она расставляет на столе кушанья.
– Приятного вам аппетита, сэр, – сказала Рия, собираясь выйти.
Он не ответил, по-прежнему молча глядя на нее, потом взгляд его переметнулся на бутылку с вином.
– Это вино. Вижу вашу заботу, Мария, но не следовало тратить на это деньги, что предназначались на хозяйство.
– Оно куплено не на эти деньги. – У Рии заметно приподнялся подбородок. – Это мой… подарок вам за доброе отношение к нашей семье.
Глаза его расширились. Он поднялся и подошел к столу и, усевшись, поднял к глазам бутылку.
– Хорошее вино, – негромко оценил он. – Сколько вы заплатили за него, можно спросить?
– Шиллинг и девять пенсов, сэр, – после минутного колебания ответила она.
– Шиллинг и девять пенсов. – Он вернул бутылку на стол, но руки с нее не убрал. – Почти половина вашего недельного жалованья. Вы очень добрая… спасибо вам, Мария. Я также хочу поблагодарить вас за работу. – Теперь он смотрел на нее прямо, не отводя глаз. – Вы навели порядок в доме. Он долгие годы находился в запустении, а теперь в нем снова стало уютно.
– Я… я рада, что вы довольны, сэр, – запинаясь, ответила Рия, чувствуя, как щеки ее зарделись.
– Да, я доволен.
Они помолчали. Рия взглянула на стол.
– Ваш обед остывает. Мне разложить еду или вы положите сами?
– Нет, спасибо… я сам. Большое спасибо.
Рия решила, что может идти. Но мужчина неожиданно заговорил:
– У вас очень милое семейство, Мария. Рия покраснела еще гуще.
– Спасибо, сэр, приятно это слышать от вас.
– Почему ваш старший сын такой светлый, а все остальные – темноволосые? – поинтересовался он, нацеливаясь на кусок крольчатины.
– Он пошел в деда, сэр, который был родом из Швеции.
