– Здесь будет хорошо, – сказала она, прикрывая дверь.
– Я надеюсь, – отозвался Роман, оглядывая низкую широкую кровать, словно созданную для эротических утех.
Пока он оглядывался, Ота сбросила с себя свой незатейливый костюм и улеглась. Роман только увидел этот черный треугольник, еще не просохший после купания, эти коричневые маленькие соски, эту впадинку пупка на животе, как могучее желание буквально смяло его, заставив забыть обо всем на свете. Одежда, которую Роман держал в руках, полетела на пол, и он через несколько секунд очутился возле девушки.
Ота
Поскольку купание можно было со всем основанием считать прелюдией, Роман сразу же вошел в девушку, да так резво, что она чуть не задохнулась от его напора. Но далее, уловив его ритм, Ота оплела его сильными ногами, обхватила руками и так умело принялась помогать ему, что Роман только диву давался.
Все было замечательно. И девушка, и сам процесс, и то, как он закончился. Ота, бедная, так при этом пищала, что Роман не в шутку начал опасаться, как бы братец Гото не прибежал на выручку.
Но все обошлось.
Успокоившись, Ота прижалась к Роману и принялась нежно перебирать пальчиками его поросль на груди.
– Тебе понравилось? – спросила она.
Роман усмехнулся. Все девушки, независимо от национальности и уровня интеллекта, любят поговорить после этого. И, в первую очередь, именно об этом.
– Очень, – сказал он, с удовольствием гладя ее по попке.
– Я старалась, – наивно призналась она.
– Я заметил, – улыбнулся Роман, целуя ее в макушку.
– Хочешь сигарету? – спросила она.
– Да…
Она гибко потянулась к изголовью и взяла пачку сигарет.
– Вот.
– Спасибо, Ота.
Роман взял сигарету.
– А ты?
– Нет, – покачала она головой. – Я не курю. Брат ругатется.
Ну, конечно. За то, что курит, брат ругает. А за то, что идет с незнакомым дяденькой в дом, небось, похвалит.
– Послушай, Ота, – перешел Роман к осуществлению своего плана.
– Ага? – выдохнула она с неподражаемой интонацией.
– Ты не хочешь прокатиться по лесу? Скучно просто так сидеть целый день. Давай совершим прогулку.
Она вскочила на колени и захлопала в ладоши.
– Давай!
Ее небольшие, круглые грудки так забавно запрыгали при этом, что Роман ощутил новый прилив желания.
– Ты хочешь? – спросил он, сдерживаясь, ибо сначала нужно было покончить с формальностями.
– Да, да, очень хочу!
Она снова бросилась к Роману в объятия и принялась бурно целовать его.
– А хочешь, сестер возьмем с собой? – гнул он свою линию, пока еще владел собой.
Тут, точно услышав его слова, в дверь проскользнули Ита и Ута и, мгновенно раздевшись, со смехом полезли на постель.
Этого Роман не ожидал, хотя и не возражал против подобного вторжения.
Ота тут же рассказала сестрицам о поездке.
Они обрадовались не меньше ее и, словно продолжая игрища в воде, начали со всех сторон так жадно целовать, гладить и теребить распростертое на кровати тело Романа, что он уже и не помышлял о продолжении разговора.
Далее все шло по нарастающей. Роман уже не понимал, кто лижет ему пальцы на ногах, кто целует соски, а кто весьма умело занимается его пенисом. Ибо все три тела то и дело менялись местами, привнося все новые и новые элементы в это фантастическое игрище.
У Романа от обилия плоти, елозящей по его телу, от смеха, поцелуев и острейших ощущений голова шла кругом.
В какой-то из самых горячих моментов вся кампания со смехом покатилась на пол.
Тяжело ворочаясь под грудой влажных, горячих тел Роман все же скосил глаза, проверяя, на месте ли его пиджак.
Пиджак лежал в стороне, никому до него не было дела.
Роман подумал, что не худо было бы повесить его на крючок, чтобы держать на всякий случай карман с модулятором под постоянным наблюдением. Но тут за него взялись так основательно, что он начисто забыл и про пиджак, и про наблюдение, и про то, где он находится и как вообще его зовут…
Когда веселая троица, хихикая, подхватила свою одежду и удалилась из комнаты, Роман, как ни уморен был, нашел в себе силы подняться и ощупать правый карман пиджака.
Модулятор был на месте.
Роман повесил пиджак, прилег, закурил и минут десять просто лежал неподвижно, пуская дым и стряхивая пепел в подставленную под руку пепельницу.
Постепенно, с возвращением сил, начали возвращаться и мысли.
Ну-с, отношения он укрепил достаточно, и обращаясь с просьбой о прогулке к Рамеро, может смело ссылаться на сестер. Теперь-то они уж точно не подведут.
Нет, но какие же забавницы! И кто их всему этому научил?
Улыбаясь и качая головой – ну, удивили, вот тебе и джунгли! – Роман оделся и вышел из дома.
Солнце находилось точно над головой, пронзая голову раскаленной спицей. Все, что было живого в округе, стремилось в тень, и Роман поспешил спрятаться под козырьком пальмовой крыши.
Сестры уже плескались в пруду, издали махая ему руками.
В другой раз Роман, не раздумывая, присоединился бы к ним. Но сейчас у него были дела поважнее.
Он помахал им в ответ, изобразил автомобильную баранку и зашел в дом с парадного входа.
Молчаливый толстяк и Альберто сидели в передней, чистили пистолеты. Причем у толстяка был скромный «вальтер», в то время как Альберто надраивал громадный «Кольт-Питон».
– Как отдыхается, мистер Худлум? – осклабился по-свойски Альберто.
Ясно, что о происшедшем в задней части дома уже все знали.
– Отлично! – бросил Роман, отнюдь не собираясь откровенничать с противным дохляком.
– Вам нужен синьор Рамеро?
– Да.
– Он там, – указал Альберто «кольтом» на дверь операторской.
– Угу.
Прежде, чем войти, Роман постучал.
– Входите, Майкл! – послышался голос Рамеро.
Роман вошел, улыбнулся.
– Откуда вы знаете, Мануэль, что это я?
– У нас стучатся по-другому, – улыбнулся Рамеро, окидывая Романа дружелюбным взглядом.
Как видно, ему уже донесли, что «американец» был в задних комнатах с тремя сестрами. И это явно вызвало одобрение Рамеро. Наверное, вчера Роман своим отказом несколько озадачил его. Зато сегодня все встало на свои места. Американец показал себя обычным человеком (одна драка чего стоила), а с обычным человеком всегда знаешь, как поступать.
– Как же? – поинтересовался Роман.
