вот так, в машине, вместо того чтобы сразу хватать все радости, которые жизнь предлагает ему.
Выскочив из машины, он бросился к Серэне, обнял ее и крепко поцеловал в губы. Первый раз. Радостно, порывисто, от избытка счастья, ни о чем не думая.
Сначала Серэна растерялась, она попыталась вырваться и тут же вся обмякла, обняла его, ответила на поцелуй…
Такого с ними еще не бывало. И то, что произошло это не под луной на пустынном пляже, не после пары бутылок, выпитых в ресторане, не в заключение страстного любовного объяснения, а здесь, ярким солнечным днем, на пыльной улице, на глазах прохожих (не обращавших, впрочем, на них никакого внимания), было странно.
Странно, но прекрасно, словно иначе и быть не могло.
Они залезли в машину и, тесно прижавшись друг к другу, покатили за город.
Ехали долго — час, два. Добрались до далекого пустынного пляжа, на который всего-то и выходили два-три ресторана и пара отелей (по меркам их города — почти пустыня).
Разделись, помчались в воду, долго плавали, плескались, ныряли и, наконец приятно устав, разлеглись на песке. Из захваченного с собой переносного мини-холодильника достали целую батарею бутылок: «кока-колу», «севен-ап», «канада-дри», минеральную, банки с пивом и соком.
Пили, смотрели в голубое небо, болтали… О чем? Да ни о чем.
— Ты знаешь, я ловила рыбу! — сообщила Серэна так значительно, словно она участвовала в сафари на слонов.
— Поймала? — вяло спросил Кар.
— Я — нет, а Симон поймал, и много.
— Симон? А кто это? — Теперь Кар нетерпеливо ждал ответа.
— Да один из наших, — небрежно ответила Серэна, — тоже, кстати, каратэ занимается, сильный парень.
Вялость покинула Кара окончательно, он даже привстал:
— Погоди, а вы что, ездили всей вашей компанией рыбу ловить? Я думал, вы только на митинги собираетесь.
— Почему всей компанией, Мы только — Симон и я, — простодушно ответила Серэна. — Так вот, представь себе, заплываем мы в эту лагуну…
— Погоди… — Кар встал во весь рост. — Вы что же, целый день были с этим Симоном вдвоем на рыбалке? И никого больше?
— Во-первых, не весь день, а весь день и всю ночь, а во-вторых, чему ты удивляешься? Мы частенько так делаем. С ним интересно, он…
— А со мной? — совсем по-детски, чуть не плаксиво спросил Кар.
Тут Серэна не выдержала и стала хохотать, катаясь по песку. Кар наконец сообразил, что его разыгрывают, и, бросившись к Серэне, подхватил ее на руки и понес к морю. Она смеялась, отбивалась. Потом они оба плюхнулись в воду…
Вскоре, почувствовав, что если немедленно не сядут за стол, то тут же умрут от голода, побежали в ближайший ресторанчик. Это был один из бесчисленных рассеянных по побережью ресторанов, специализирующихся на «дарах моря»: лангустах, крабах, креветках, устрицах, на рыбных блюдах. Здесь подавали пиво, дешевое белое вино, местную яблочную водку. Цены, по сравнению с городскими, не очень кусались; обслуживали быстро, хотя на официантах не было белых смокингов, а живот метрдотеля не обвивала серебряная цепь.
Количество поглощенных ими блюд привело в восторг хозяина, который «от имени заведения» предподнес им даже бутылку вина.
Наклонившись к уху Кара, он многозначительно прошептал:
— На втором этаже у меня прохладные комнаты для отдыха. Если устали, можете отдохнуть.
И он заговорщически подмигнул.
— После такого обеда, — неожиданно сказала Серэна, — хорошо бы поспать часок. — И она зевнула, прикрыв рот рукой.
И тогда, холодея от собственной смелости, Кар предложил:
— Хозяин говорит, что у него есть комнаты, где можно отдохнуть. Пошли?
— Пошли, — спокойно произнесла Серэна, хотя Кару показалось, что от ее голоса обрушились небеса.
Хозяин проводил их на второй этаж, где действительно имелись прохладные уютные номера. Их снимали обычно на уик-энд небогатые туристы и горожане. Но сегодня был разгар рабочей недели, и комнаты пустовали.
Едва они вошли, Серэна бросилась, как была в юбке и майке, на кровать и закрыла глаза.
Кар улегся на диван и тоже попытался уснуть. Но сон не приходил. Он вспоминал последние месяцы, последние дни и часы. Он был счастлив.
Он чертовски счастливый человек! Он просто счастливчик!
Уцелеть на этой проклятой войне. Получить такую, в конце концов, хорошую работу. Иметь приличные деньжата в банке. Таких друзей, как Лоридан и Элизабет. А главное, такую замечательную девушку, как Серэна! Он женится на ней. Все. Решено. Он же-нит-ся! Вот Элизабетто будет довольна. Они купят домик, заведут детей. Нет, с детьми подождут. Будут дружить семьями с Лориданом, ездить, как сейчас, за город, ходить вечерами в кино. Он отучит ее от ее дурацких демонстраций и митингов, от этих собраний. Он и только он займет все ее время. Женщина должна принадлежать одному любимому, а не сотням крикунов, не какому-то там обществу, даже если оно называется «Очищение» и борется против выхлопных газов. Если у Серэны есть свободное время, пусть лучше возьмет еще учеников. Лишние деньги не помешают. Хорошо, что этот Дюваль подкинул им за «спецзадание» такой дополнительный гонорар. Вот что могут миллионеры!
Но тут Кар почувствовал в своих мыслях какой-то неприятный вкус. Он вспомнил окровавленный кусок мяса, в который они превратили Нолана, хихиканье Юзефа, всю эту жуткую сцену. Да ну их к черту! Он выполнил заказ и честно заработал свои деньги. А этот Нолан — подонок, сколько из-за него напереживался Дюваль! Разве это не свинство? И вообще, ну и мир — джунгли, фронт! Похищают людей, убивают, торгуют всем святым, ненавидят друг друга. Мерзавцы!
Кар готов был взорвать этот проклятый мир, который еще два часа назад восхищал его своей теплотой и светом.
Потом его мысли снова вернулись к Серэне, к планам на будущее. Он не заметил, как закрыл глаза, как медленно, словно в теплое море, погрузился в сон…
Проснулся так же медленно, постепенно от легких прикосновений, будто бабочки порхали по его лицу, рукам, обнаженной груди.
Он еще не понимал, что происходит, но все его существо охватило ощущение огромного счастья, такой радости, такого блаженства, что, если б он умел плакать, наверное, заплакал бы.
Серэна лежала рядом с ним, она нежно, неторопливо, неотступно целовала, ласкала его. На какое-то мгновение он приоткрыл глаза и увидел ее лицо, ее улыбку, ее взгляд, потом снова опустил веки, решительно обнял ее…
Они еще долго лежали, молча, неподвижно, вновь переживая то, что было, словно углублялись в свое счастье, не торопясь говорить о нем, стараясь продлить это первое великое ощущение. А быть может, где-то в глубине души понимая, что такое уже никогда не повторится.
Потом так же молча встали, оделись, снова вышли на пляж. И снова купались. И вновь лежали на песке.
И все время молчали. Казалось, они боялись, что, произнеси хоть слово, окажется, что это сон. Они не хотели просыпаться, возвращаться к реальной жизни со всеми ее сложностями, горестями и неприятными неожиданностями…
…Неприятная неожиданность подстерегала Кара, когда они вернулись в город.
— Останови на минутку, — попросила Серэна у журнального киоска. — Сегодня наши устроили демонстрацию у муниципалитета. Я не пошла. Интересно, есть ли в газетах?
Она сбегала к киоску, купила несколько газет и, вернувшись в машину, стала проглядывать их, пока
