сегодня было хорошо.
– Сегодня?
– Ну да, ведь это, в некотором смысле, наша первая встреча.
– Вторая.
– Тогда было просто знакомства, даже не само знакомства, а как бы предтеча его. А сегодня. Понимаете. Это не вынужденное общение, пусть даже очень приятное, двух людей, оказавшихся в одной компании, а осознанное, желаемое свидание.
– Вы ждали?
– Да, своего решения.
– А моего?
– Я не хотел с самого начала даже в мелочи обмануть вас.
– А моего?
– Да, я несколько… Нет, очень сильно, боялся отказа.
– Почему?
– Потому, что не хочу его.
Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза.
– Я не отказываю, пойдёмте.
Спектакль мне в самом деле понравился: и пьеса хороша, и постановка, и игра актёров выше всяких похвал. Даже скабрезности, соответствующие сюжету, и с удовольствием разрешённые веянием времени, не казались ни пошлыми, ни навязчивыми, они были остроумными.
Всю дорогу до моего дома мы отчаянно шутили, много смеялись, мне было действительно очень хорошо. Я узнала, что имя моего нового замечательного знакомого Андрей, и оно мне наконец-то понравилось. Прощались мы так же, как в первый раз, может быть несколько дольше. Я не пригласила его на чашечку кофе.
В успокаивающей тишине квартиры под мерное тиканье крана в ванной и урчание довольного Роки я осталась, наконец, наедине с собой. Зеркало в комнате отражало часть моего внутреннего мира, интерьер, состоящий из книг, компьютера и самого необходимого прочего. Пытаясь увидеть себя и свой быт глазами другого человека, я подошла к зеркалу. Неплохо, очень даже, для сорока с небольшим. Быть может, одиночество хорошо сохраняет внешность, но что оно делает с душой? Компьютер в режиме ожидания. Ну нет! Глаза уже заиграли, ожили, засветился тёмный янтарь, можно было сказать просто карие, но это не совсем точно. Звучит, как обозначение масти, а не цвета зеркала души. Я состроила сама себе глазки, томно опустила веки, и увидела коробочку с диском на туалетном столике. Фильм, который я до сих пор не посмотрела. Почему-то дрожали руки и щемило в груди. Не сейчас. Не могу или не хочу сейчас. Слишком много впечатлений. Спектакль чудный. И этот странный разговор вначале. Немного напряжённый, даже неловкий. Что хотел сказать Андрей? Не о своей влюблённости же в самом деле. Я не очень-то верила, что могла, вот так сразу, стать предметом воздыхания такого симпатичного, и, как я поняла, весьма успешного, во многих отношениях, мужчины, хотя и одинокого. Просто внимательный, галантный человек, думающий о других и стремящийся иногда кому-нибудь доставить удовольствие. Он так воспитан. Что же тогда значат его слова об отказе? Почему для него важно общение со мной? Или это просто кокетство?
Телефон заверещал, как будто ожил, оттого, что ему наступили на провод.
– Алло, Анька, ну как прошёл вечер?
– Ты о чём?
– Ну, конечно, ты встречаешься с мужиком во дворе школы и считаешь, что никто ничего не видит.
– Всё хорошо.
– Колись, давай. Я заметила, как он за тобой ещё с вечеринки удрал. Вы встречаетесь?
– Ну, не знаю, сегодня вот были в театре.
– А потом?
– Потом он проводил меня домой.
– Ну и?..
– Что и?.. Чего ты от меня хочешь? Мы просто разговаривали о литературе, о стихах.
– Ага, о стихах. Ты знаешь, кто он?
– В каком смысле?
– Ну, чем занимается, как живёт и тому подобное.
– Мы не особо расспрашивали друг друга.
– Ну, ты в своём репертуаре. Я еще тогда всё узнала. Он бизнесмен, причём не мелкий. У него какая- то строительная фирма. А, между прочим, нашу матшколу закончил. И даже учителем поработать успел, но вовремя сориентировался. Слушаешь?
– Вроде того. Но, может, он сам всё расскажет, если захочет?
– Как же, ты же не спросишь, а он не из таких, кто о своих делах распространяется. Слушай, он был женат лет десять назад, но жена от него сбежала к какому-то их партнёру, кажется в Лондон. Он с тех пор…
– Хватит. Не скажу, что мне безразлично то, что ты говоришь, но вдруг это всё неправда, а я буду думать о человеке с учётом того, что ты сказала.
– Ладно. Но ты смотри, если я узнаю, что ты и этого мужика послала подальше…
– Что будет?
– Лучше тогда на работу не приходи.
– А если он меня пошлёт?
– Уж постарайся. Пока, как мне показалось, у него другие планы.
– Ну, ты молодец! Я сама ещё ничего не знаю, а ты уже всё увидела и рассчитала.
– Ага, и на несколько лет вперёд, с учётом твоего предыдущего опыта. Пока, дорогая, до завтра.
– До завтра, надеюсь.
Каков мой опыт, Ольга знает. Мы с ней с девятого класса вмешиваемся, по мере возможности, в личную жизнь друг друга. Мы никогда не учились вместе, а стали подругами, посещая одно литературное объединение. Мы обе много читали, писали стихи и одновременно влюбились. Она в нашего общего приятеля – студента, потенциального драматурга, а я в руководителя кружка, который был вдвое меня старше и женат, правда неудачно. Через три года Ольга вышла замуж за своего возлюбленного, родила ему двоих сыновей и дочь и счастлива по сей день.
– Слушай, – сказала она однажды, – у моего мужа куча недостатков, но они все из той категории, с которой я спокойно мирюсь, ничего другого я бы просто не вынесла. Но самое главное знаешь что? Он обо мне думает то же самое.
Вероятно это и есть, говоря языком моих учеников, условие необходимое и достаточное для семейного счастья.
Что же я? Я несколько лет сходила с ума от неразделённой любви, сгорая внутри себя, и продуктами этого горения были стихи:
И так далее. Неужели мне и в самом деле казалось, что он ничего не видит, а стихи мои, как будто и не для него. Как я узнала те же три года спустя, он всё понял сразу, но вначале не хотел иметь никаких отношений с юной ученицей, сочтя её влюблённость блажью подросткового периода. А потом, потом уже даже неожидаемо, без предупреждения, когда я перестала посещать всякие ЛИТО, наши пути не пересеклись, а врезались друг в друга. Я действительно случайно споткнулась, выходя из вагона метро, и оказалась в его объятиях. Вот так, банально, но весьма действенно. Ещё три года длилось трудное,
