пощаде или прощении, мне не за что его просить, но все же обращусь к вам с просьбой – найдите настоящих убийц, мне, к сожалению, это не удалось.
– Мне противно слушать, как ты пытаешься своей ложью спасти свою поганую жизнь, – с презрением сказал Стюарт. – Но тебе это не удастся. Я видел запись…
– Какую запись вы видели и кто вам ее показал? – обратился к нему Лад. – Потому что если это запись камер наблюдения «Жемчужины», то вы должны были знать, что я не убил Валенсию, а пытался спасти ее.
– Не смей произносить ее имя, ублюдок! – Стюарт снова ударил его в лицо, рассекая бровь. – Ты прекрасно знаешь, что все камеры наблюдения были выведены из строя. Ты разыграл отличный спектакль, чтобы отвести от себя подозрение.
– Если камеры не работали, тогда откуда запись? Я не понимаю… Вам показали подделку, – продолжал капитан, кровь заливала ему глаз. Он пытался проморгаться, но ничего не получалось, тогда он зажмурил глаз и смотрел на адмирала одним. – Они хотели, чтобы вы думали, что это сделал я.
Адмирал стоял, свирепо глядя на пленного, пистолет снова был нацелен Ладимиру в лицо.
– Вы ведь знаете, что я прав, – справляясь с болью, проговорил капитан. Он закрыл глаза, вздохнул и представил перед собой Валенсию. – В тот вечер, когда вашу дочь похитили, мы ужинали с ней в «Хрустальном пике». Это один из лучших ресторанов на Приме…
Ладимир говорил медленно и спокойно, – если ему суждено было сейчас умереть, то он хотел, чтобы последние его воспоминания были о любимой.
– На ней было платье из бабочек, потрясающе красивое, Валенсия одолжила его у Аниес, и, когда я увидел ее в нем, спускающуюся по трапу, у меня от восхищения перехватило дыхание… Ужин был просто великолепен, а потом мы танцевали с ней под звездами, ветер играл в ее волосах…
Заревев как раненый зверь, Стюарт схватил Каменева за горло и начал душить, отброшенный адмиралом пистолет с глухим звуком ударился об пол. Капитан покраснел, начал хрипеть… он чувствовал, что сознание ускользает от него, а вместе с ним и жизнь.
– Я… кх… любил… ее, – произнес Лад из последних сил. Он уже не мог стоять и повис, руки едва не вывернуло из суставов.
Неожиданно хватка Стюарта ослабла, и Каменев смог вдохнуть. Воздух с хрипом ворвался в горящие огнем легкие, голова кружилась так сильно, что капитана едва не стошнило.
Адмирал отошел от Ладимира на шаг и сказал:
– Впервые в жизни я нарушу свое слово.
Лад, собравшись с силами, поднял на него взгляд, а Стюарт продолжил:
– Я не буду убивать тебя сам, я хочу, чтобы тебя казнили публично, придав позору и унижению.
Он подобрал свой пистолет, оправил мундир и быстро вышел. Йохансон, Рассел и два офицера, прибывшие с адмиралом, ждали его снаружи. Бледный, взмокший, с окровавленными руками, Стюарт поразил их своим видом, но они быстро пришли в себя и непроизвольно вытянулись по стойке «смирно».
Адмирал подошел к ним и сказал хриплым голосом:
– Я признателен вам, капитан Йохансон, и вам, майор Рассел, за проявленное рвение в поимке этого подонка, – Стюарт поклонился. – Я отправлю рапорт его величеству, где рекомендую представить вас к наградам за отвагу и смелость. И примите благодарность от меня лично.
Адмирал пожал обоим руки.
– Я возвращаюсь на свой корабль, – продолжил он. – После того как я поговорю с императором, вы получите указание, куда надлежит сопроводить Каменева, для публичной казни.
Не сказав больше ни слова, адмирал Стюарт, в сопровождении своих офицеров, направился к шлюзовому отсеку, где их ждал «скаут», и отбыл на линкор.
Ладимир не знал, сколько времени прошло с тех пор, как ушел адмирал, но, должно быть, несколько часов. Вывернутые руки затекли, иногда капитан пытался вставать, чтобы расслабить плечи, но надолго его не хватало, ноги подкашивались, и он снова, вскрикнув от боли, вынужден был повиснуть.
Больше его никто не посещал, пока однажды дверь не распахнулась и в карцере не зажегся свет.
– О-хо-хо, – слегка удивился Рассел. – Неплохо тебя старик отделал! Кто бы мог подумать!
Ладимир снова ничего не видел из-за рези в глазах от света, но узнал майора по голосу.
– Надо же! Капитан Каменев, собственной персоной! Не желаете бокал соша, господин капитан?
– Не откажусь, – проговорил Лад.
– Ха-ха, не откажешься, – нарочито весело засмеялся майор. Потом подошел и резко ударил Каменева в область диафрагмы.
Ладимир закашлялся и стал хватать ртом воздух.
– Ну, вот мы и встретились, ублюдок, – со злорадством произнес Рассел, – и теперь ты в моей власти.
Восстановив дыхание, Лад прохрипел:
– У вашего соша отвратительный вкус. Вот у моей бабушки был отличный сош, так его готовила только она. Если хотите, я спрошу для вас рецепт.
– О, да ты же у нас герой. Я ведь и забыл!
Он достал пистолет и ударил Каменева рукояткой в лицо, едва не выбив сознание.
