– Ну, пойдемте, – пожала плечами Полина.
Конечно, она не ожидала подобного поворота событий. Если бы шофер сейчас уехал, ни в какой бар она, естественно, не пошла бы. Получается, она сама загнала себя в угол. Конечно, надо было ему отказать, но она просто растерялась. Полина не знала, что до сих пор ей везло только потому, что они ехали по оживленным улицам, где были пробки и светофоры, толпы людей на тротуарах и… никакой возможности припарковаться в тихом месте, оставшись один на один.
Самойлова в «Коломбине» не было. Полина отчаянно вертела головой по сторонам, но не видела никого, даже отдаленно похожего на него. Или он уже ушел отсюда, или, наоборот, еще не пришел. Водитель, севший напротив, ел суп и с любопытством осматривался. Полина пила сок и в этот момент заметила, что официант обменялся каким-то странным взглядом с ее новым знакомым. Но поскольку в баре было много людей, не особо встревожилась.
Ей всегда казалось, что в людном месте находиться безопасно, даже в таком сомнительном, как этот бар. Не могут же все здешние посетители быть бандитами! А тащить ее, сопротивляющуюся, через весь зал на виду у публики никто не станет, даже если она вдруг зачем-то кому-то понадобится. Дело в том, что Полина не видела причины, по которой бандиты вообще могли бы ею заинтересоваться. Хотя ответ давно уже сидел в ее голове.
После тушеного мяса с овощами она выпила немного вина и почти сразу почувствовала, что с ее зрением стали происходить странные вещи. Сначала все окружающее растянулось по вертикали, уехав куда-то вниз, под столик, и закруглившись там самым невероятным образом. Затем, качнувшись пару раз влево-вправо, картинка вернулась назад и тут же стала разъезжаться в стороны. Лицо водителя, который в этот момент откусывал кусочек булочки с маслом, расплылось в ухмыляющейся гримасе.
– Кстати, как вас зовут? – донесся до Полины его ставший далеким голос.
– Мне что-то нехорошо, – вместо ответа сказала она и, покачиваясь, поднялась на ноги. Чтобы не упасть, ей пришлось ухватиться за спинку стула.
– Куда вы? – обеспокоенно спросил водитель.
– В дамскую комнату, – с трудом ворочая языком, ответила Полина.
Теперь водителей стало двое. И, одинаково взмахнув вилками, они синхронно сказали, обращаясь к ней:
– Может быть, вас проводить?
– Не стоит, – выдавила она из себя. – Просто вино оказалось слишком крепким для меня.
– Я закажу для вас чашку кофе с молоком, – пообещал водитель. – Возвращайтесь поскорей.
Полина вяло махнула рукой в его сторону и, развернувшись, сделала два неверных шага по направлению к бархатной шторке, скрывавшей проход к туалетам. Потом ей в голову пришла мысль, что хорошо бы выпить черного кофе, а не с молоком. Она обернулась назад, чтобы сказать об этом своему случайному спутнику, и тут совершенно неожиданно натолкнулась на его острый, тяжелый взгляд. В ту же секунду, словно молния, ее озарила догадка. На счастье, в этот самый момент Полина оступилась, и так называемый водитель неверно истолковал явный испуг, отразившийся на ее лице.
Этот тип с выбритой до невероятной гладкости физиономией был ни кем иным, как Олегом Густовым! В последний раз они виделись, когда она спасла его от пули, крикнув: «Густов! Берегись!» Только в то время на его лице красовались пышные пшеничные усы. И волосы были другого оттенка. Если бы не этот взгляд – копия того, что он метнул в нее тогда, на ступеньках офиса, – она никогда не узнала бы его в этом моложавом человеке с пухлой верхней губой.
Прилагая невероятные усилия для того, чтобы не упасть, Полина на негнущихся ногах проследовала к выходу из зала и, уцепившись за шторку, попала наконец в коридор. «Наверняка Густов подал официанту знак, и тот что-то подмешал в мой стакан. Может, они меня отравили?» Схватившись двумя руками за горло, Полина попыталась ускорить шаг, но ноги не слушались. Ей некогда заходить в туалет и прочищать себе желудок или лить на макушку ледяную воду, чтобы прийти в себя. Если Густову зачем-то потребовалось от нее избавиться, он бросится на поиски через пять минут. И не только он. Этот бар кишмя кишит бандитами!
Полина прошествовала мимо туалета, перебирая руками по стене. Скорее на свежий воздух! Пальто останется в гардеробе, но это ничего, это даже лучше – на холодном ветру она быстрее очухается. Пол и стены тем временем снова начали то наезжать друг на друга, грозя раздавить Полину, то, наоборот, разъезжались так далеко в стороны, что становилось непонятным, куда, собственно, ей идти.
В конце коридора был поворот в маленький аппендикс, который заканчивался дверью на улицу, во внутренний дворик. Вывалившись из этой двери, Полина едва не упала на четвереньки. Ледяной воздух резанул по легким, и, задыхаясь, она привалилась спиной к кирпичной стене здания. И тут сознание ее совсем затуманилось. Прямо перед ней стоял длинный красный автомобиль с иностранной мордой. От него отделилось небесное видение и двинулось навстречу Полине. Она слабо махнула рукой, пытаясь развеять наваждение, но видение не исчезло.
Оно оказалось прекрасной женщиной с черными волосами в платье такого же цвета, что и автомобиль. Поверх платья была наброшена шубка. Пальцы дамы были унизаны кольцами с темно-красными камнями, такие же камни украшали серьги, и в довершение всего – рубиновое колье на шее. Это была женщина из ее сна!
«Плохой знак, – подумала Полина. – Эту дамочку надо прогнать во что бы то ни стало. Она хочет помешать мне убраться отсюда». Последние слова она сказала вслух.
– Кажется, милочка, вы здорово перебрали? – спросило видение грудным голосом.
– Меня отравили, – с трудом выдавила из себя Полина. – И теперь ищут, чтобы добить.
– О, как все трагично, – всплеснула руками незнакомка, разбрызгивая во все стороны рубиновые блики. – Со мной тоже нередко случается подобное. Пара лишних бокалов – и все, пиши пропало. Поэтому я собираюсь проявить милосердие.
Сильными полными руками она схватила Полину за талию и поволокла в сторону красного автомобиля. Полина подумала, что такая машина просто устрашает своим великолепием. Потом она прижалась щекой к мягкой обивке сиденья и затихла. Женщина в рубиновом колье откуда-то знала, куда Полину везти. Наверное, она сама ей проболталась. Но, честно говоря, ничего не помнила.
Она пришла в себя на улице, возле дома Виктора, когда какой-то мужчина, проходя мимо лавочки, на которой Полина скрючилась, зацепил ее ногой и сердито сказал:
– Накурятся дряни и сидят потом, пройти страшно.
– Извините, – сказала она заплетающимся языком. – Мне и в голову не приходило, что я выгляжу столь пугающе.
Пройдя следом за поборником порядка в подъезд, она позвонила в дверь Толика Покровского, так как его квартира находилась прямо на первом этаже. Когда Толик открыл, Полина свалилась ему на руки, как тряпичная кукла. Дурной от природы, Толик на этот раз проявил несвойственную ему рассудительность. Сначала он уложил ее в постель, потом вызвал доктора, и уж затем позвонил Виктору в лабораторию.
– Она все время бормотала, что ее отравили, – взволнованно сообщил он.
Через полчаса, визжа покрышками, к дому подкатило такси, из которого пулей вылетели все трое друзей.
– Врач сказал, ее надо поить кофе и водить по комнате, – объяснял Толик. – У меня, правда, так ничего и не вышло. Я ее только посажу, только чашку к губам поднесу, она падает. А вообще-то с ней все будет в порядке.
– Это был Гу… Густов, – пробормотала Полина, когда увидела склонившиеся над ней лица Глеба и Виктора. – Он зачем-то хотел меня убить.
Примерно через час она оправилась настолько, что смогла довольно связно рассказать обо всем, что с ней случилось.
– Не могу понять, как он меня выследил и почему решил убить? – жалобно сказала она.
– А я могу, – мрачно заявил Глеб.
Виктор и Левка вслед за Полиной посмотрели на него вопросительно.
– Вы все ужасно невнимательные! – раздраженно сказал тот. – А ну-ка вспомните, что говорил Константин Самойлов про Густова?
– Что? – переспросил Левка, рассчитывая, что вспоминать не придется и ему все сейчас расскажут в
