оборудование. Но если учесть, какая Виктор шишка там, в Тихорецке, в его возможностях даже не стоит сомневаться.
Удовлетворив свое любопытство, Алекс вовсю раздухарился и стал рассказывать Клариному кадру, как та охотилась на него с пистолетом. Когда дело дошло до приключений в поселке Рядники, Алексей наморщил лоб и пробормотал:
– Рядники, Рядники... Это не там, где появилось чудовище? Об этом все газеты пишут.
– Газеты? – переспросил Шургин, осторожно поставив чашку на блюдце.
Дамы потрясенно молчали, Алекс с совершенно невинным видом шелестел конфетными фантиками.
– Ну да, – оживился Алексей. – По ночам это чудовище воет и пугает жителей окрестных сел. Туда уже журналисты понаехали...
– Значит, рядниковское чудовище, да? – задумчиво переспросил Шургин. – Собака Баскервилей отечественного разлива.
– Говорят, что вой совершенно невообразимый. Ужасный. Ни одна собака не может издать такого.
– Уверен, что это не собака, – запальчиво возразил Алекс. – А что-нибудь покрупнее.
– Да, – подхватил Шургин. – Что-нибудь крупное и безмозглое.
Алексей, не понимавший остроты момента, между тем продолжал делиться информацией:
– Самое интересное, что оно бродит по окрестностям, а его никак не могут поймать!
– Ну, однажды оно доиграется, – пообещала Клара.
– Нарвется, – подтвердил Шургин.
– Может быть, оно подрабатывает? – обиженным тоном сказал Алекс. – Журналистам нужны сенсации.
И, чтобы перевести стрелки, быстро сказал:
– А алмаз мы так и не нашли.
– Да это просто легенда, – улыбнулся Алексей. И, вглянув на Диану, спросил: – Надеюсь, ваши финансовые дела в полном порядке и вы с горя не утопитесь в реке?
– Конечно, не утоплюсь. Хотя эта легенда о сокровищах одно время будоражила мне душу. Денис в нее тоже, получается, верил. Раз расспрашивал тетю Любу перед самой ее смертью.
– На самом деле у меня есть одна идея относительно местонахождения алмаза «Эвелин», – сказал Шургин. – Только для того чтобы идею проверить, придется испортить шкатулку. Раньше я тоже думал, что камня в ней нет. Но теперь изменил мнение.
– Валяйте, – ответила Диана, уверенная, что алмаза они не найдут. – Алекс, принеси вещь.
Алекс притащил шкатулку и поставил на стол.
– Теперь я понимаю, как чувствовал себя бедный доктор Ватсон, – пробормотал Шургин, посмотрев на Диану исподлобья.
Она ответила ему сердитым взглядом.
– А, да! Еще мне нужен молоток.
Ему принесли молоток, он взял его в правую руку, а шкатулку в левую.
– Ты хочешь расколотить арлекина? – сообразил Алекс. – На всякий случай? Или у тебя действительно... идея?
– Помните, что рассказывала Зинаида Петровна? Тетя Люба была еще в сознании, когда приехал Денис. Он спросил про драгоценности, и она ответила: «Я в голове все держу».
– Но я думала... – растерянно сказала Диана, – что она хранит все в памяти...
– Денис тоже так подумал. И я так думал. До тех пор, пока не появился Мэл Купер с непоколебимой уверенностью в том, что алмаз спрятан в шкатулке. Я стал рассуждать: бабушка сказала, что он в шкатулке, а тетя Люба настаивала, что в голове. Если бы у шкатулки была голова... Тут-то я и сообразил, что в шкатулке действительно есть голова – голова арлекина. Она круглая и достаточно большая для того, чтобы...
С этими словами он прицелился и шарахнул молотком по арлекину. Хрумкнув, тот раскололся на несколько частей, и среди осколков блеснуло что-то зеленое. Шургин прицелился и стукнул еще раз. Звонко дзинькнув о блюдце, алмаз «Эвелин» прокатился по скатерти и замер в самом центре стола, рядом с сахарницей.
Пятеро людей сидели абсолютно неподвижно и смотрели на него. Наконец Алекс очнулся, издал победный клич и протянул длань, чтобы цапнуть камень, но Шургин ему не позволил.
– Пусть Диана первая подержит его в руках, – сказал он.
Все посмотрели на Диану. Она сидела бледная, с потерянным лицом.
– Что-то я... как-то... неважно себя чувствую. Мне нужно попить водички.
Она встала и, пошатываясь, отправилась на кухню. Шургин, секунду помедлив, последовал за ней.
– Это вы? – спросила она, обернувшись. – Очень хорошо, что вы здесь.
– Да?
– Кажется, следует повторить те ваши профилактические мероприятия. Они наверняка принесут мне пользу.
– Вы уверены? – спросил Шургин, подходя к ней поближе.
– Ну, конечно!
– Только учтите, это ведь как наркотик – вызывает привыкание.
– Я хочу рискнуть.
Тогда он улыбнулся, крепко прижал ее к себе и пробормотал в ухо:
– Дайте сюда ваши очки. Иначе боюсь, что после профилактики на лице у вас останется след от оправы.
Через некоторое время в кухню всунулась голова Алекса и сказала:
– Я знаю, где можно спрятать алмаз так, чтобы его не нашли воры. В террариуме у Гоблина.
– Угу, – пробормотал Шургин, на секунду оторвавшись от Дианы. – Бедный хомяк подумает, что это орех, попытается его разгрызть, и его зубы посыплются на пол. Придется тебе заказывать ему вставные челюсти.
Через минуту они услышали, как Алекс звонит по телефону.
– Алло! – вопил будущий пластиковый король, пытаясь перекричать музыку, под которую Клара с Алексеем исполняли аргентинское танго посреди гостиной. – Ветеринарная клиника? Мне нужна срочная консультация! Скажите, если хомяк что-нибудь засунул себе за щеку, это можно как-то достать? Но чтобы он при этом остался жив?
Хомяк сидел посреди террариума и блестящими глазками смотрел на склонившегося к нему Алекса. Он ощущал токи, которые исходили от человека – токи любви и обожания.
– Как там хомяк? – крикнула Клара, сделав очередное изящное па.
Алекс повернул голову и ответил:
– Чувствует себя на миллион баксов!
