по дешевке?
– Ну а как вы думаете? Пока ваши друзья здесь еще как следует не обосновались...
– Это новая и дорогая застройка. Поселок строили серьезные люди.
– Наше министерство круче, – отрезала Лайма.
Еще не хватало, чтобы он занялся разоблачениями! Она лихорадочно думала, как этому помешать. Бочком подобралась к Корнееву, который благоразумно привел свою даму обратно в гостиную. У Венеры был такой вид, словно ее только что огрели кочергой по голове, – недоумевающе-радостный.
– Послушай, – шепотом спросила Лайма у Евгения, мимоходом улыбнувшись Венере, которая, впрочем, не реагировала на внешние раздражители. – Мне придется показать Анисимову какие-нибудь корочки, иначе он устроит большой бэмс.
За время своего существования члены «Группы У» обзавелись кучей фальшивых документов, которые помогали им выполнять задания.
Корнеев вздохнул:
– Так я и знал. Все-таки он оказался тебе не по зубам.
– Только не нужно злорадствовать. Я тебя предупредила на всякий случай, просто чтобы ты знал. Следить за писателем теперь придется особенно внимательно.
С улыбкой на лице она вернулась обратно и взяла Анисимова под руку. Тот брезгливо высвободился.
– Можно подумать, что в ваших глазах я перестала быть женщиной, – укорила его Лайма. – Отойдем в сторону, нам нужно поговорить.
– Нам не о чем...
– Нам есть о чем, – холодно парировала Лайма. – Библиотека – очень хорошее место.
– Вы водите туда всех кавалеров по очереди?
Обстановка была самой подходящей для приватного разговора – хозяева приглушили свет и включили музыку. Лайма ненадолго задержалась возле стола с напитками.
– Немного потанцуем, а потом пойдем ужинать, – радостно объявил Дюнин, кивнув головой в сторону столовой, куда их экономка Арина уже носила тарелки с закусками. – Там же у нас домашний кинотеатр, поэтому на десерт будет премьера Сашиного клипа. А когда станет совсем темно... – Он сделал интригующую паузу. – Включим подсветку и выйдем на задний двор, к бассейну.
Хозяйка дома помогала Арине накрывать на стол, торопливо отдавала распоряжения и то и дело опрокидывала в себя рюмочку спиртного. Глаза ее подернулись туманной дымкой. Но когда Лайма сделала попытку подойти к ней, Леночка прикусила губу и отрицательно покачала головой – не хотела продолжать тот разговор.
Гостям объявленная программа вечера чрезвычайно понравилась, особенно Саше, которая пообещала, что, когда дело дойдет до бассейна, она обязательно будет нырять, обязательно на самую глубину и обязательно обнаженной. Это ее намерение тоже одобрили, и веселье возобновилось.
– Ну, так что? – спросил Анисимов, круто обернувшись к Лайме, когда они наконец оказались вдвоем в библиотеке.
Он стоял у дальнего стеллажа с книгами, а за его спиной, словно сомкнувшее ряды войско, расположились сотни томов.
– Буду с вами совершенно откровенна, – отрывисто начала она.
– Опять?!
– Не паясничайте, пожалуйста. Ваше революционное настроение заставляет меня нарушить служебные инструкции.
– Вот как? – кажется, Анисимов почувствовал нечто такое в ее интонациях, что заставило его сбавить тон. – Ну, говорите.
– Мы с Артуром представляем здесь службу государственного экологического надзора. Есть все основания полагать, что некоторое время назад возле поселка действовала секретная лаборатория Министерства обороны, и часть опасных химических веществ была не вывезена, а захоронена на ее территории. Это неподтвержденные данные. Мы следователи-экологи, понимаете? Следователи всегда работают под прикрытием.
– Это правда? – напряженным тоном спросил Анисимов.
–
Они лежали на одной из полок рядом с бронзовым бюстом Мольера. На коричневом ремешке из крокодиловой кожи, с желтоватым циферблатом. Наручные часы Острякова. В тот момент Лайма всего лишь удивилась. Она обратила внимание на эти часы еще в самом начале вечеринки, когда секс-символ пытался выпроводить собаку Бабушкина на веранду. Часы были модными, красивыми и очень дорогими. С какой стати он снял их с руки и оставил на полке?
Напряженный разговор с Анисимовым отвлек Лайму, она отвернулась и забыла о часах. И вспомнила о них гораздо, гораздо позже.
– Откуда я могу знать, что вы снова это не выдумали? – спросил Анисимов, но по его лицу стало ясно, что он ей наконец-то поверил.
– У меня есть документы. Только дома, разумеется.
– Почему вы не сказали сразу?
Он смотрел на нее по-прежнему хмуро, но уже без враждебности. Кажется, для него была гораздо важнее ее человеческая порядочность, нежели опасность отравиться ядами, закопанными в землю.
– Как я могла вам сказать? – вознегодовала Лайма. – Я и так нарушила все мыслимые и немыслимые инструкции.
– Но ваше... М-м-м... поведение... Почему вдова не может вести себя скромно?
– Я не имею права посвящать посторонних в детали операции, – с сожалением произнесла она. – Если захотите взглянуть на мои документы – милости прошу.
– Я ведь не знал, – примирительно сказал Анисимов и протянул ей руку. – Мир?
– Мир, – ответила она. – И, пожалуйста, не чините мне препятствий.
– Я что, не должен был прогонять Чуприянова? – вздохнул он. – Я разбил вашу любовную лодку?
– Нет-нет, я рада, что вы его прогнали... А любовная лодка всегда разбивается по вине того идиота, который сидит на веслах.
Когда Лайма с Анисимовым уже выходили из библиотеки, Дюнин громко объявил:
– А сейчас, дорогие гости, прошу всех к столу!
Проходя мимо, они услышали, как он, понизив голос, довольно зло сказал жене:
– Пойди приведи себя в порядок. Освежись. Ты слишком много выпила.
– Ладно, – покорно кивнула Леночка. – Пойду к бассейну, окунусь и сразу обратно.
– Только смотри, не утони, – неприязненно заметил Дюнин. – Возись потом с тобой...
– Садитесь за стол без меня.
– Конечно, сядем, – проворчал хозяин дома. – Тебя, что ли, будем дожидаться? Как это я раньше не замечал твоей тяги к алкоголю?
– У меня нет никакой тяги.
– Почему же ты не удержалась и напилась, когда я решил устроить праздник?!
Заметив краем глаза Анисимова и Лайму, Дюнин дернулся и немедленно расцвел улыбкой:
– А не хотите прежде, чем садиться за стол, осмотреть кухню?
В его голосе было столько энтузиазма, что никто не отказался. Гости потянулись на кухню, ахали, охали, все трогали руками, чем страшно напрягали Арину. Наконец Дюнин позвал:
– Проходите, проходите в столовую! Рассаживайтесь, как вам удобно.
Раздухарившаяся Саша подхватила на лету:
– Нам будет удобно, если Антон сядет рядом со мной, а Лайма рядом с Димой.
Анисимов бросил на Лайму по-детски растерянный взгляд, она не удержалась и подмигнула ему. Чуприянов это заметил и надулся.
– Вы говорили, что у нас есть шанс, – напомнил он с мужской прямолинейностью.
– Чего ты к ней привязался? – неожиданно громко спросил Бабушкин, ткнув бизнесмена кулаком в почку. – И трешься вокруг нее, и трешься.
