впустили в святая святых.
Помещение, где жила Нэнси, представляло собой типичную девчачью комнату. Преобладали светлые тона, розовый. Повсюду мягкие игрушки, все эти винни-пухи и прочие пятачки…
— Ну? — требовательно произнесла Нэнси, закрыв дверь и резко обернувшись. — Опять пришел хвастаться этими…
— Ну что ты, Нэн?! — выпалил Финист, видя, как исказилось лицо девушки.
— Я надеюсь, ты их выбросил?
— Конечно, Нэн! — с готовностью с честным видом закивал Рон.
На самом деле он спрятал свою нескромную покупку в тайник. Во-первых, дорого, чтобы разбрасываться добром (их ведь изготовляли не на Ра-Мире, здесь вообще почти ничего не делали), а потом желания испытывать подобное унижение лишний раз при следующей покупке он не собирался. Ведь пригодятся же они когда-нибудь!
— Хорошо…
Нэнси, наконец, соизволила принять цветы и поставила их в вазу.
— У бабушки украл?
— Э-э… угу.
Сначала повисла неловкая пауза, никто не знал, как повести себя дальше. Нэнси не могла вот так просто взять и простить. Рону ничего не приходило в голову, он просто забыл, что хотел сделать. Тупо оглядываясь и теребя колени, он заметил терминал и наконец, вспомнил. После чего полез в карман за билетами.
— Нэн…
— Что?
— Я тут билеты в кино купил. Подумал, может, ты в качестве доброй воли согласишься сходить со мной…
— Что это? Боевик?
— Э-э… не совсем… «2112 год»… Анонсировалось весьма прилично… В меру того, в меру этого…
«Самого», — хотел добавить Рон с фривольными нотками, но вовремя прикусил язык.
— Думаешь купить меня билетом в кино? — неожиданно для Рона заупрямилась Нэнси.
— О чем ты, Нэн?..
— О том! О том, что девушек добиваться надо! А ты взял свои эти… и думал, что я сразу же с тобой лягу, да?! Не выйдет!
— Нэн, я же извинился… — опешил Рон, не зная, что и думать по поводу этой вспышки гнева. — Да, я был не прав, сглупил. Что я еще могу сделать?
«Что ее за муха укусила? — думал он. — Насмотрелась своих любовных приключений, романов начиталась с этими слащавыми героями, теперь вот соответствуй не пойми чему…»
Он хотел сделать что-то еще помимо того, что извиниться и предложить сходить в кино, но эта ее тирада выбила его из колеи. Он мучительно вспоминал, но так и не смог выудить из памяти ускользающую мысль.
— Что сделать? — набычилась Нэнси. — Мы с тобой уже сколько вместе?
— Почти два года…
— И?..
— Что «и»?
— Ты дурак или только прикидываешься?! — едко спросила девушка.
— Нэн, объясни все толком! — взмолился Финист, уже отказываясь что-либо понимать.
Но Нэнси, закусив удила праведного гнева, и не думала останавливаться и что-то там пояснять.
— Что ж, раз ты такой дурак, то мне не остается ничего другого, кроме как принять предложение от семьи Лерангов!
— Какое еще предложение? — со смутным подозрением поинтересовался Финист.
— То самое!
— Какие еще Леранги?!
— Семья из соседней деревни, дурило! По крайней мере, партия получится куда выгоднее! Мистер Рихард Леранг — деревенский глава.
— Нэн…
— Свататься приходили!
— Нэн, — уже настойчивее позвал Рон глухим голосом-рокотом.
С запозданием, но Финист понял, что именно хотела сказать Нэнси и что именно он собирался сделать сегодня утром: попросить ее руки.
Но уязвленная девушка все не унималась, стараясь как можно больнее наказать своего недогадливого парня.
— А поскольку я не хочу, чтобы и мои дети были такими же болванами, как ты, то придется принять предложение от Лерангов! Крис таможенником станет! Не то, что ты — вечный пахарь!
— Нэ-эн! — уже кричал сам Рон и, вскочив с кресла, встряхнул девушку за плечи.
— Что?!
— Выходи за меня!
— Поздно! — в порыве гнева выкрикнула Нэнси.
— Ах, так! Таможенником, значит?! Может, еще что скажешь?!
— И скажу!
— Говори!
— Ты вообще… прыщавый!
— А у тебя… А ты… Что ж, выходи за своего таможенника! — не на шутку разозлился Финист и выскочил из комнаты Нэнси.
— Рон! — опомнилась девушка, бросившись к двери, чтобы остановить его.
Но Финист уже сбегал вниз, перескакивая сразу по три-четыре ступеньки. На выходе он чуть было не сшиб мистера Сэма и, пробурчав что-то извинительное, вскочил на свой мопед.
— Рон! — зазвучало из окна особняка. — Ну, извини меня!
Но Рон не собирался оттаивать сердцем и, заведя мотор, с надрывом стартовал с места.
— Ну и катись! — последнее, что он услышал.
7
«Теперь ее черед извиняться!» — думал Финист, едва сдерживая свои эмоции.
Прыщавый, понимаешь! Стерва! У меня аллергия на твою помаду! Вот и прыщик!
Мопед опасно вильнул, и Рон понял, что нужно срочно успокоиться, а то ненароком упадет и чего доброго еще шею сломает.
Выжимая все, что можно, из старенького мопеда, Финист резко затормозил, увидев дом своего друга Джека Вильямса в «английском» стиле. Каменная кладка, столб дымохода снаружи…
«Хороший повод напиться», — решил Рон и подкатил к гаражу, возле которого уже стояли мопеды, как самого Джека, так и Жака Грэмхэма.
Значит, уже квасят…
Рон слез с мопеда и направился к гаражу. Дверь оказалась не заперта, и он вошел внутрь. Внутри царил полумрак, и в нос шибал резкий запах топлива. Рон знал, что так Джек, пролив где-нибудь пол-литра топлива, перебивает запах своей сивухи.
— Джек! — позвал Финист, вглядываясь в темноту подпотолочного пространства.
— О! Какие люди! — появился хозяин постройки, уже изрядно принявший на грудь. — Влюбленный, но отвергнутый…
Вслед за Джеком, с трудом фокусируя взгляд, появилась голова Жака — из второго поколения новоприбывших. У него было странное увлечение — фотосъемка. Фотографировал всё: кузнечиков, птичек,
