набравших максимальный ход варваров и, как следствие, от перекрестного огня варваров он потерял первые три корабля.
Посыпались доклады с еще нескольких крейсеров о сильных пожарах и обширных разгерметизациях. Этот налет стоил ему падения боеспособности его эскадры.
Под прикрытием пришедших на помощь запертая между двойной планетой эскадра стала выбираться из образованной в рядах Альянса бреши. То, что выбрались не все, а те, которые выбрались, были уж очень потрепанными и имели максимум тридцать процентов боеспособности от нормы, его не обрадовало. Соединившись, эти две эскадры станут представлять для него серьезную угрозу.
Но тут старкрейсер полыхнул огнем подбитых двигателей, а потом он совсем потерял ориентацию от попадания торпед.
– Варварский флагман первой эскадры подбит, мой господин…
– Да! – взревел магистр, он даже вскочил со своего кресла.
Это значительно ослабляло его врагов, и стало понятно, за кем останется победа, хотя численность вражеского флота и удвоилась.
– Приступить к абордажу подбитого корабля! – приказал он.
– Зачем?! – удивился адмирал Шолр. – К чему эти ненужные жертвы? Мы и так его можем добить из пушек.
– Затем, что мы должны наконец выяснить, с кем имеем дело, разве не так, мой дорогой друг? Расстрелять полудохлый корабль – это полдела. Теперь мы точно знаем, это не та эскадра, за которой мы все это время гонялись. Нам просто необходимы пленные из высшего командного состава, чтобы узнать как можно больше об этом мире, в который мы попали, а точнее, в который нас заманили: кто они и откуда.
От старкрейсеров Альянса отошли абордажные шаттлы и под прикрытием самолетов направились к подбитому кораблю варваров, который совсем не подавал признаков жизни. Лишь кое-где лихорадочно работали маневровые двигатели и только.
Старкрейсер оказался не совсем безжизненным. При приближении к нему новых целей заработали зенитные установки, но их было слишком мало, чтобы справиться с новой угрозой. И абордажники начали лепиться к вражескому судну. Заработали резаки и вскоре первые абордажники проникли на борт старкрейсера «Спайсемин».
79
Стоило только Хауэру-младшему взмолиться о помощи, как она через несколько минут пришла. Как и обещал адмирал Силаев, его корабли появились в самый ответственный момент, когда промедление уже могло стоить всем жизни.
Ему, несмотря на установленные противником помехи, удалось связаться с Хауэром-старшим и, не вдаваясь в лишние объяснения, скоординировать действия двух эскадр.
После интенсивной перестрелки республиканские корабли с потерями стали выбираться из окружения, в котором их ждала верная смерть, тем более что возможностей поддерживать поляризованное облако на прежнем уровне плотности уже практически не было. Еще несколько минут, и газовые шашки закончатся, и тогда их всех расстреляют, словно в тире, не спасут никакие буи ложных мишеней и система подавления, тем более что половина датчиков уже вышла из строя.
Но когда спасение казалось так близко, случилась большая неприятность. Генерал Хауэр уже почти привык к бесконечной тряске от бесчисленных попаданий снарядов в борт корабля. Терминал выдавал список повреждений с такой скоростью, что глаза их просто не успевали считывать. Но очередной толчок и содрогание корпуса чуть не выбило их из кресел, спасли только ремни безопасности.
Главный компьютер самовольно отключил целый блок двигателей во избежание взрыва всей топливной системы, которая могла уничтожить корабль. Старкрейсер сильно повело, что само по себе могло для него плохо кончиться из-за возникающих в этом случае перегрузок.
Но и это, оказывается, было не самым худшим из всего, что могло произойти.
– Проклятье… – выдохнул сидевший рядом полковник Пуассан.
И Эндрю согласился с ним. На «Спайсемин» неслось тридцать маневренных торпед. Сразу было ясно, что с ними не совладать, как ни старайся. Все, затаив дыхание, наблюдали за тем, как приближаются торпеды к кораблю, как их еще на дальних подступах пытаются сбить самолеты.
Молодой лейтенант нечаянно включил голосовое дублирование системы оповещения, полковник, да и генерал Хауэр не обратили на это внимание, а бортовой компьютер равнодушным женским голосом заговорил:
– Тридцать торпед класса «галил»… определены как первоочередные цели… Все действующие автоматические зенитные комплексы, тридцать пять процентов от нормы, приведены в боевую готовность… открыт заградительный огонь зенитными батареями…
Тотчас на старкрейсере грохнули залпы зениток, целившихся по торпедам.
«Ну же, ну!» – кричал про себя генерал Хауэр, сжав подлокотники кресла с такой силой, что стало больно пальцам. Все внимание было сосредоточено на торпедах и зенитных снарядах, рисующих в космосе замысловатые рисунки: змейки и крестики…
– Цель один – поражена… цель два – поражена… – продолжил комментировать обстановку бортовой компьютер. – Торпеды отстреливают первые ступени… цели перешли в рваный режим полета…
После первой и второй взорвались еще две торпеды. Их сбили истребители, пришедшие флагману на помощь.
– Цель три, цель четыре – поражены внешними элементами обороны… цель пять – поражена…
Торпеды продолжили надвигаться на корабль с настойчивостью танков, при этом все ускоряя ход и становясь более маневренными, выпуская для своей защиты противоракетные шашки и работая комплексами электронного подавления автоматических систем наведения.
– Торпеды отстреливают вторые ступени… открыт заградительный огонь зенитными ракетными установками…
Теперь от старкрейсера вместе со снарядами зенитных пушек с полусекундной задержкой уходили ракеты, которые тут же устремлялись навстречу опасности. Самонаводящиеся зенитные ракеты быстро сокращали расстояние до торпед и повторяли все их движения, пытаясь столкнуться с ними чуть ли не лоб в лоб. Поначалу у них получалось плохо, но когда плотность ракет возросла, появились первые результаты, о которых не забыл рассказать бортовой компьютер равнодушным женским голосом:
– Цели ставят помехи… Цель шесть – поражена…
Еще один взрыв в космосе, но компьютер, не проявив радости от того, что уничтожена еще одна торпеда, сказал:
– Цель семь – прошла… противоракеты среагировали на ложные мишени… Цель восемь – поражена… Цель девять – поражена… Цель семь… – прошла… подрыв на имитаторе…
Хауэр побледнел и закусил до крови губу. Точки торпед уже были отчетливо видны.
– Цель десять – поражена, цель одиннадцать – поражена… Цель семь – поражена…
Снова, откуда ни возьмись, появились самолеты и прошли поперечным курсом к торпедам, активно стреляя и пуская ракеты.
– Цели двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать – поражены совместно с внешними источниками обороны… Торпеды отстреливают третьи ступени…
За стремительными рывками уже не торпед, а боеголовок сложно было уследить глазами, но зенитные комплексы словно вошли в раж, бортовой компьютер только и успевал повторять:
– Цель шестнадцать – прошла… подрыв на имитаторе… Цель семнадцать – поражена… Цель шестнадцать – поражена… цель семнадцать – поражена… цель восемнадцать – прошла… поправка – поражена… цель девятнадцать – поражена… цель двадцать – прошла… поправка…
– Мы погибли!!! – закричал один из операторов ЗКП, когда стало ясно, что торпеды вошли по сути в мертвую зону оборонительной системы корабля, где ни зенитные пушки, ни противоракеты уже просто не успевали реагировать.
– Заткнись!!! – хором заорали на него полковник и генерал Хауэр.
– Приготовиться к…
К чему нужно было приготовиться, по словам бортового компьютера, уже никто не понял. Корабль начало трясти от мощных ударов. Заискрила проводка, погасло освещение, экраны терминалов постоянно
