иносказательно. Что, значит — спустили две дюжины больших торговых кораблей по новому проекту? Это то, о чем думаю? Или все же действительно торговцы? Конспираторы…
Опять допоздна совещались — кто идет, кто в команды восьми фрегатов назначается, кто в школе остается. Ночью вновь сидел с планами, сметами, графиком поставок и потребности в обозах снабжения — корректировал и перепроверял, пока Тая решительно не пресекла эту унылую картину. Похоже, за мое здоровье она взялась основательно. И шпагу на видном месте держит, хорошо еще, что из учебных аудиторий кадку с замоченными прутьями не приволокла. Надорваться, наверное, опасается — там кадки большие.
Следующим днем — порадовал школьного ассенизатора, что назначаю его мастером очистного цеха, с соответствующим жалованьем. Дедок — то ли казахской наружности, то ли просто ветром ему жизнь на лице целую сеть каньонов проложила — благогодарил искренне, и обещал в лепешку расшибиться. Вот, собственно — об этом у нас и будет речь. Сели в столовой, чтоб никому не мешать в штабе — там народ бегал как угорелый.
Новый цех делаем в довесок к тому цеху, что у нас фосфор добывает, не буду говорить из чего. Цех литейный и фасовочный. Так как новый мастер местный, его первая задача — найти пару хороших литейщиков в Воронеже — они будут свинец по формам разливать. Еще пару фасовщиков, с ловкими руками — они будут запасенный фосфор в водяной бане греть, да по формочкам свинцовым разливать — после чего горловину капсулы зажимать да заплавлять об раскаленную в печи железку. Тонкости расскажу, как новый цех соберется, все необходимое — и печи под навесом, и литейные формы — уже имеется, дело за людьми.
Дедок обещал не подвести и до ужина пропал — неспешный тут народ, так что пояснял технологии новому цеху уже на следующий день — сделали десяток пробных капсул, используя свинец из арсенала, его там прилично запасено. Некоторые сложности возникли с замерзшей водой, под которой хранили фосфор в чанах — пришлось разогревать весь чан. Как обычно, жужжал в уши техникой безопасности — не вдыхать, вставать на ветер от рабочего места, не облизывать, несмотря на то, что желтоватая масса действительно выглядит аппетитно. Не поджигать, и не держать на воздухе лишний раз. Ну и меры пожарной безопасности, на случай когда все вышеперечисленное игнорировали. Надеюсь, школу не сожгут — цех, все же, на отшибе.
Для эксперимента взял в столовой высокий кувшин, поставил туда снаряженную капсулу и засыпал кувшин порохом — далее обычным образом — пробка, фитиль, обмотка веревками — Константинопольская технология. Самым сложным, оказалось, найти достойный объект для эксперимента — вытащенные на берег корабли и галеры, на которых упражнялись курсанты — было жалко, рука не поднялась. Тем не менее, уже довольно большая толпа, собравшаяся поглазеть, легко решила эту проблему — мол, банька тут невдалеке есть у реки, заброшенная и полусгнившая. Главное, рядом ничего горючего нет.
Минут сорок добирались до жертвы по глубокому снегу — вернусь с курорта, займусь лыжами.
Двери в баньке отсутствовали, да и покосившаяся крыша намекала, что заходить внутрь не стоит. Запалил фитиль и катанул пробный шар внутрь промороженной избушки, по наметенному снежному языку на полу. Потом все же пришлось аккуратно забираться внутрь, и поджигать фитиль еще раз — поганые фитили в арсенале, обязательно поставлю на вид штабу — это что за поставки такие?!
Выскочил за дверь, рискуя обрушить обреченное сооружение, и как утка запрыгал по глубокому снегу. Бабахнуло неожиданно — коротковат, все же, фитиль получился. Падая, извернулся, надеясь увидеть результат. Мдя. Прежде всего трухой запорошило глаза, да так, что потом пришлось в баню лезть — даже в штанах труха обнаружилась, надеюсь, что труха, а не песок из меня сыплется. Затем с надеждой проследил полет деревяшек с крыши — все одно по глубокому снегу не увернуться, вдруг не в меня? Угу, не с моим везеньем. А вот потом наблюдал густой белый дым с синеватыми огнями пожара внутри. Даже обратно к баньке приковылял — осматривая, что и как горит. А неплохо ведь горит! Учитывая промороженные стены, так совсем хорошо. Только воняет сильно, что в принципе, тоже хорошо.
В целом, остался доволен — маловато, конечно — но на безшимозье и фосфор хорош. Банька, кстати, так и не сгорела — оставшись торчать обугленным намеком на людскую неблагодарность. Но решил потешить себя надеждой, что сухой внутри корабль противника, да в теплую погоду — оправдает мои ожидания.
На следующий день, сразу после батюшки, зажигал речью кутающиеся в плащи ряды курсантов на долгую дорогу. Вот всегда так — или снег стеной или небо чистое, но холод собачий. И не скажу, что лучше. В любом случае — надо выходить, и мне и им. Мне 900 километров до Азова, им почти 1500 километров до Холмогор. На Дону ледоход на месяц раньше, чем на Двине — укладываемся впритирку. Курсантам придам одну роту постановщиков лагеря из корпуса, и роту охраны — а сами мы, как ни будь, справимся — все же трое саней это не пять сотен.
Гомон города оставался за спиной, постепенно сменяясь зимней тишиной дороги, скрипом снега, топотом лошадей по укатанному зимнику. По берегам вновь встали в карауле леса, отгородившие короткий караван саней от мира. Казалось, время замерло, и ничего не меняется день ото дня. Но время обманывало. Оно втихаря совершило обходной маневр и неслось вскачь. А когда посчитало, что набрало достаточно преимуществ — напало на нас, со всей неумолимостью, заставляя капитулировать. Но не на тех напало.
Тогда время начало подстраивать нам козни и засады — то снег начал налипать на все подряд, а то и потаившая полянка хватала нас за полозья. В партизанской войне время явно начинало выигрывать. Скоро март.
За этой войной со временем — посещение земельных артелей прошло на заднем плане. Ну, стоят по берегу Дона деревеньки с большими общинными домами и артельными сараями под скотину. Хорошо стоят. Народ внутри гостеприимный веселый, хоть и настороженный по началу. Казаков пожилых много. Бабы появились, и, судя по налаженности быта — уже давно. Османских батраков, так же с семьями — было на удивление много — гораздо больше, чем изначально закладывал в планы — но и поля планировали значительно расширять. Народ видел за этим делом будущее, и это радовало.
На переходе меж артелями нарвались на конный десяток казаков, чуть до стрельбы дело не дошло — потом до мордобоя, так как казаки несколько преувеличили свою значимость.
Точнее не так — до мордобоя дело дошло, но в единственном экземпляре. Молодой казак довыступался, а мне даже не дали его приструнить. Морпех вежливо вывернул юношу из седла, лошади то низкие, и применил мой любимый прием — разгон тела, удерживаемого за шиворот, вниз, навстречу разгоняемому вверх колену. Дикие нравы тут. Уперся стволом револьверного монстра в печень ближайшего всадника, вежливо ему улыбнувшись — свои мы, свои. В Ростов на Дону едем. Пришлось задерживаться, и праздновать примирение. Время провели не без пользы — казаки обстановку пересказали. Удивили. Полный Крым войск, а набеги каких-то заблудившихся татар не прекращаются. Хотя, до артелей эти пересыхающие ручейки не добираются, и патрулирование артелей у казаков считают отпуском. Хорошо оплачиваемым.
Судя по словам патруля, Боцман поставил себя тут как надо, нашел общий язык со стариками, а уж те набили, в смысле, договорились с кем надо.
Строительство плотины посетили проездом — не интересно, строят и строят. Глядишь, года через четыре достроят, и станет интереснее. На водохранилище у меня были большие планы. Как и на канал, куда потом перейдет вся эта многотысячная толпа.
До Боцмана добрались только 7 марта. Отметив наш почти закончившийся забег грандиозной … эээ … посиделкой. Заодно и 8 марта отметили — народу было уже абсолютно все равно, что праздновать.
Девятого марта, к треску в голове присоединился треск реки. Вот ведь … не успели.
Хотя, теперь дойдем и на конях. От одной этой мысли к общему нездоровому состоянию организма добавились фантомные боли основания, теперь обладающему условным рефлексом на слово седло. Раньше читал, что к седлу быстро привыкают. Наверное, мне седла попадаются неправильные — чем дальше, тем больше они напоминают пыточный инструмент для организма.
Делами занялись только 10 марта, и четыре дня обсасывали результаты работ, выводы и планы. Казну пополнили — приятная неожиданность. Этот жук, в смысле Боцман, часть зерна все же толкнул за рубеж. Действительно, не простаивать же торговому флоту! А связи иначе не наладить. Но претензий у меня быть не может — все мои проекты снабжались нормально, строителям плотины подкидывали, по- соседски, хотя, там снабжением петровские приказы занимаются. Еще и на фактории завезли — многим
