методах ведения войны.
Дальше — больше: в корейской войне и при выжигании напалмом Северного Вьетнама количество жертв исчисляется уже миллионами. Почему же никто не говорит, что демократический режим жесток, кровав и противен самой человеческой природе? Почему никто не призывает к крестовому походу против демократии? Ведь жертвы самого демократического в мире американского режима в XX в. исчисляются десятками миллионов — куда там Гитлеру с его мифическими газовыми камерами! Кто, как не США, организовали в странах Третьего мира десятки кровавых военных переворотов и гражданских войн? Кто совершил множество агрессий против суверенных государств? Только последняя война, развязанная Америкой, унесла жизни примерно миллиона иракцев. Если же попытаться навесить подобные грехи на СССР, то ничего кроме вмешательства в гражданскую войну в Афганистане (кстати, спровоцировал ее именно Вашингтон еще до ввода советских войск) и совершенно бескровную Прагу 1968 года вспомнить не удастся.
Почему же в сознании миллиардов людей демократия — это хорошо, а коммунизм — плохо? Потому, что антикоммунистический дискурс целенаправленно внедряется в сознание человечества несколько десятилетий, а продемократический дискурс — уже не одно столетие. Да, да, демократия — это тоже дискурс. Ее не существует. Нет ни в одной стране власти народа, есть лишь механизм получения власти с помощью денег и легитимации этой власти посредством ритуала голосования. Но попробуйте заявить, что демократические процедуры — есть лживый мираж, и от них надлежит отказаться во имя гуманизма и здравого смысла. В ответ вы услышите прекрасно сформулированный дискурс о том, что демократия несовершенна, но ничего лучшего человечество еще не придумало. Даже самые тоталитарные коммунисты скажут, что буржуазная демократия плохая и неправильная, но есть демократия истинно правильная и хорошая — это пролетарская демократия. Короче, демократия хорошая, но ее никто не видел. Но все равно массы верят в нее. Это есть результат успешного внедрения в их сознание соответствующего дискурса.
Украинская история в том виде, в котором ее сейчас преподносят самостийная наука, — это не бред сумасшедшего, не наглость обезумевших националистов, как некоторые пытаются представить дело, а вполне осмысленное применение дискурса. Другое дело, что те, против кого направлен дискурс, действительно испытывают помрачение рассудка. Дискурс — это вирус, поражающий сознание, разрушающий мышление человека. «Щирые украинцы» — люди с пораженным сознанием. Рационально рассуждать они не могут, логические доводы не воспринимают. Всякий раз, когда сталкиваешься с таким типом, возникает ассоциация с зомби.
Один такой повадился писать комментарии в моем «ЖЖ» (http://kungurov.livejournal.com). На реплику о том, что украинский язык — это русско-польский диалект, он на полном серьезе высказался в том духе, что польский язык — это на самом деле украинский язык, который поляки исковеркали своим цоканьем и пшеканьем (надо полагать, поляки, пока не прикоснулись к высокой украинской культуре, вообще членораздельной речи не имели). Еще мой «щирый» оппонент поделился следующим откровением:
Выходит, зря некоторые лингвисты потели, доказывая, что украинский язык умирает, будучи целенаправленно засоряем полонизмами — целые книги об этом написали. Ведь польского языка, оказывается, не существует — это всего лишь слегка испорченный пшеканьем древний украинский язык. Думаю, сей случай прекрасно иллюстрирует бессмысленность борьбы с дискурсом путем его опровержения. Полное его отрицание — вот единственный способ эффективного противостояния. Никаких компромиссов!
Один из «патриотов» в ответ на мои аргументы о насильственной украинизации лишь хмыкнул: мол, ляхам русских не удалось ополячить за 500 лет, поэтому и оранжевым не удастся украинизировать десятки миллионов русских. Мой оппонент упускает из виду, что поляки не ставили перед собой задачу ополячивать крестьянскую массу. Они вполне удовлетворились тем, что полонизировали и окатоличили русскую верхушку в Литве. К тому же сейчас задачу украинизации решает система всеобщего образования и масс-медиа. Таких инструментов не было в распоряжении польской шляхты 500 лет назад. Сегодня же достаточно целенаправленно обработать сознание двух поколений, чтобы процесс украинизации был в целом завершен.
У всякого народа есть свой, природный, самобытный язык. У украинцев своего языка пока нет, они пытаются внедрить в обиход довольно убогий воляпюк, директивно вычищая из лексикона слова, похожие на русские, заменяя их польскими или создавая их искусственно. Если есть страна — у нее есть своя история. У Украины же, как у несуществующего государства, нет и своей истории, тем более, древней истории. Украинская история есть дискурс в чистом виде. Сложность в том, что дискурсивная украинская история базируется на дискурсах русской истории. Разбить украинский исторический дискурс можно лишь разоблачив мифы древней русской истории. Но стоит только усомниться в истинности исторического догмата, как тут же раздается истошный вопль квасных русских патриотов: «Не сметь трогать нашу святую Киевскую Русь!!!».
Ребятишки, вы можете до хрипоты орать, что Киевская Русь ваша исконно русская земля. А украинские патриоты столь же яростно начнут драть глотку, доказывая, что Киевская Украина никакого отношения к вонючей и дикой Московии не имела да и иметь не могла. Когда словесные аргументы иссякнут, дело неминуемо дойдет до драки. И будут трещать у холопов чубы и лететь в разные стороны кровавые сопли, да только в борьбе за Киевскую Русь (Киевскую Украину) никто не победит. Потому что не было никакой Киевской Руси, и даже гипотетически быть не могло. Это дискурс, фантом, миф, блеф, пустышка. Охота биться за пустышку? Флаг вам в руки!
Нынешние укро-сепаратисты как раз очень активно используют миф о Киевской Руси для накачки местечкового самостийного самосознания. Разумеется, словосочетание «Киевская Русь» им не нравится, и они заменяют его названием «Киевская империя» или, на худой конец, жутковатым и громоздким прозвищем «Киевская Украина-Русь», выдуманным Грушевским. Совершенно очевидно, что приставка «Русь» очень скоро отвалится (уже отваливается) и в пропагандистском обиходе останется только Киевская Украина.
Думаете это невозможно? История знает немало подобных примеров. Например, все слышали хоть краем уха о великой Византийской империи и византийцах, ее населявших. Но на самом деле не было никакой Византии. Существовало государство под названием Ромейская (Римская) империя или Ромея, и жители ее называли себя ромеями, то есть римлянами. Но историков такое название категорически не устраивает, потому что Римской империи они определили место в другой части Европы, и столицей Римской империи должен быть, по их мнению, естественно, Рим. А столицей Ромеи был город Константинополь (Царьград), и по извращенной логике «профессиональных» историков Ромея должна именоваться Константинопольской империей. Но в данном случае они пошли еще дальше и назвали ее Византийской империей в честь маленького городка Византа, который якобы стоял на том месте, где в дальнейшем был возведен блистательный Константинополь.
То есть названия империй историки буквально высасывают из пальца, нисколько не считаясь ни с их историческими названиями, ни с мнением современников. Так почему бы не появиться в исторических атласах Киевской Украине? Впрочем, это будет ничуть не большей глупостью, нежели именование государства Киевской Русью. Мы же не называем сегодня США Вашингтонской федерацией а Францию — Парижской республикой. Так почему историки навязывают нам свои жаргонные названия древних государств? Кстати, термин «Киевская Русь» появился в обиходе очень недавно — в начале XIX в. его ввел в оборот русский историк Николай Михайлович Карамзин. Деятель этот был, скажем так, не чисто научной закваски. Работая над многотомной «Историей государства российского», он выполнял политический заказ царствующего дома Романовых. Александр I даже поселил его в Царском Селе.
Не обязательно разоблачать всю антирусскую укро-историческую мифологию. Достаточно выбить из под нее фундамент — миф о Киевской Украине, являющийся перелицовкой мифа о Киевской Руси, и весь украинский исторический дискурс с шумом рассыпается. Ибо в этом случае становится непонятно, когда и откуда на свет божий появились украинцы. Лишившись древнего тумана, украинская мифология предстает во всем своем естестве: да, украинцев-этномутантов вывели в австрийско-польском инкубаторе в XIX в.,
