Топка заметил:
— Ты, Тэки, и книжку-то неправильно держишь.
Все захохотали.
Тэки покраснел от стыда и досады.
Инэка спросила:
— Верно ли, Топка, что в школе тебя кормили травой, как зайца?
Ребята громко засмеялись.
Топка понял о чем его спрашивают. Никто из ребят не знал вкуса моркови, репы, капусты, картошки, гороха. Этого на далеком севере нет. А бабушка Токма говорила, что далеко-далеко люди едят траву. Какую траву и почему ее стали люди есть, бабу шла Токма и сама не знала.
Топка взял уверенно карандаш и нарисовал огородные растения. Потом цветными карандашами он старательно раскрасил каждое растение в свой цвет. На бумаге красовались: красная морковь, золотисто- желтая репа, зеленые стручки гороха, темно-зеленые огурцы и ярко-красные томаты.
Топка рассказал, как они растут и какую хорошую пищу дают людям.
Ребята поняли, всем хотелось попробовать вкусной еды.
Тэки увидел на шее Топки красный галстук и спросил:
— Зачем у тебя тряпка на шее висит, длинная, как язык оленя?
Топка готов был обидеться, но зная, что Тэки не смеется, он сказал:
— Я — пионер!
Ребята не поняли: такого слова они не слышали. Долго объяснял Топка, кто такие пионеры и закончил словами:
— Пионеры — дети Ленина, они смелые и сильные!
Тэки усмехнулся и сказал:
— Если ты такой сильный от этой тряпки, урони рукой вот это дерево!
И он показал на огромную лиственницу.
Топка снова рассказал о пионерах.
Ребята поняли, и никто не заставлял Топку делать то что требовал Тэки.
Чем больше слушали ребята Топку, тем обиднее становилось им за себя. Всем было охота побывать в большом городе и далекой школе.
На прощание Инэка сказала:
— Топка, ты счастливый!..
Ребята спросили:
— А нас в школу могут взять?
Топка ответил:
— Школа всех может принять.
Многие ребята решили просить отцов отпустить их в школу.
Топка был рад, но когда увидел, что у отцовского чума уже много гостей, ему стало опять невесело.
Первая победа Топки
Мать варила мясо в большом котле. Ждали гостей.
Вскоре чум был набит народом. В чуме темной тучей стоял табачный дым. Гости ели много, чай пили еще больше. Было шумно, все громко разговаривали. Говорили об охоте, о том, что белки стало в лесу мало, что лось стал хитрее лисицы.
Маленький худенький гость, Ника Толсторыб, увлекательно рассказывал как он гонял волка, который хотел задавить его самого любимого оленя. Ника Толсторыб рассказывал живо, размахивал руками и прищелкивал языком, когда дело подходило к самым интересным моментам. Свой рассказ Ника Толсторыб окончил под одобрительный шум всех гостей.
Топка молча сидел в уголке.
В голове матери мелькнуло:
— Видно отец отучил Топку врать, вот он и молчит, как дерево...
Дедушка Яр сказал:
— Гости вы, дорогие гости, почему вы не замечаете Топку маленького, ведь он тоже гость в этом чуме.
Все зашевелились, зашумели и в упор смотрели на Топку.
— Ну, сын, расскажи гостям про большой город, — сказал отец Топки.
Топка неуверенно стал говорить о всех чудесных новостях, которые видел в городе. Потом он увлекся, встал на ноги и с горящими, как угольки глазами, громко рассказывал гостям все новости.
Гости слушали тихо.
Но когда Топка сказал:
— А живем мы и учимся в большущем чуме, он выше чем три сосны, — гости так и ахнули от неожиданности.
Ника Толсторыб, смеясь, сказал:
— Как же, Топка, такой чум возить, сколько же надо оленей?
— Всех оленей Пальси взять и то не увезут такой чум, — добавил кто-то из гостей.
Топка ответил просто:
— Этот чум из камня.
Это еще больше удивило гостей.
И не успел Топка открыть рта, чтобы рассказывать дальше, чей-то голос грубо его оборвал:
— Зачем врешь? Такой маленький, а хочешь знать больше нас больших! Лягушка ты большеротая; голова маленькая, а рот широкий.
Гости одобрительно покачали головами. Поднялся шум, каждый хотел перекричать другого. Бабушка Токма сквозь слезы прошептала:
— Зачем обижать парнишку, это он вам сказку говорил.
Но бабушку никто не слушал.
Отцу Топки было обидно до боли, он старательно сосал свою трубку и думал:
— Пропал парнишка и весь наш Топкинский род осквернил.
На Топку никто даже и не смотрел. Только мать гладила его голову и, как больного, старательно укутывала в мягкие шкуры.
Когда шум утих, дедушка Яр сказал:
— Долго я головой думал. Слышал я от бывалых людей, что в городах люди — большие мастера: они все могут. Может быть Топка говорил и правду?
Топка вскочил и готов был обнять дедушку Яра.
Гости с удивлением посмотрели на дедушку. У многих загоралось большое сомнение. Каждый думал: может, такие чудеса и бывают в далекой земле, где нас нет.
— Какая голова у маленького Топки, держит все чудеса крепко, как невод рыбу, — сказал один из гостей. А Ника Толсторыб даже пощупал руками голову Топки маленького.
Топка повеселел. Он увидел, что гости не так уже сердито смотрели на него, а некоторые — даже ласково, и он чувствовал за собой маленькую победу.
Гости расходились молча. У каждого в голове были новые мысли. Каждый думал о далекой земле, о чудесных каменных чумах, о железных птицах, которые летают выше облаков, об огне, который ярко горит без дров. Но не этим переполнялись сердца. Не это тревожило и радовало каждого. В ушах, как звон далекого колокольчика, звучали простые слова Топки маленького.
