– А это что?!
И Эдик вытащил из бумажника кредитную карточку своего банка.
– Даром я, что ли, платил сорок марок за вот эту «Сервис-карт»? По этой хреновнике мы с тобой в три секунды в любом отделении «Хипо-Банка» получим столько, сколько нам надо! Это мне еще месяц назад старики Китцингеры устроили. «Мало ли, – говорят, – тебе неожиданно деньги потребуются в городе…»
– А на машину хватит? – спросил Нартай.
– Должно хватить. У меня там вместе с тем, что я из Москвы привез, уже тысяч девять марок… Я все на зиму собирал. Думал, зимой туристов меньше, работы не будет, а жить на что-то надо… Не садиться же старикам на шею.
– Давай, еще по сто грамм закажем? – сказал Нартай.
– Нет вопросов! – радостно ответил Эдик и побежал к буфетной стойке.
Спустя четыре с половиной часа светло-зеленый «фольксваген-пассат»-комби выпуска одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года, пробежавший за свою десятилетнюю жизнь (если верить спидометру, документам и клятвенным заверениям хозяина автомаркта) сто шесть тысяч километров, уже зарегистрированный в полиции на имя герра Эдуарда Петрова, с законными мюнхенскими номерами спереди и сзади, оберегаемый от любых автослучайностей оплаченной страховкой фирмы АДиАЦе, обутый в новенькие шины, неторопливо катился по автобану к «Китцингер-хофу».
После долгой и яростной торговли с хозяином автомаркта счет герра Э.Петрова в «Хипо-Банке» уменьшился всего на три тысячи четыреста двадцать семь марок, включая в эту сумму оплату регистрации, страховки и сорока литров самого дешевого бензина под названием «Блайфрай».
Из четырех с половиной часов, проведенных непосредственно в автомаркте, четыре часа были посвящены выбору машины.
Перебрав больше тридцати автомобилей, Нартай проявил себя так выпукло и значительно, обнаружил такие сокрытые от рядового автомобилиста знания, что был вынужден даже отклонить предложение совершенно измученного им хозяина автомаркта – поработать у него хотя бы полгода дежурным автомехаником. Три раза в неделю, по восемь часов в день. Из расчета – двадцать марок в час…
При выезде из города в магазине «Альди» была куплена бутылка тридцатидвухградусного любимого Нартаем «Корна», пара бутылок хорошего итальянского белого вина для Петера, бутылка яичного ликера для Наташи и Кати и ящик с двадцатью бутылками пива «Аугустинер-Гольд» для всех, кто захочет просто пива.
Столь широкий ассортимент алкоголя увеличил стоимость основной покупки на пятьдесят две марки, но, как сказал новый владелец старого автомобиля герр Эдуард Петров: «Это – святое!..»
Но главное было достигнуто! Как верно рассчитал Эдик, покупка зеленого «фольксвагена» создала ту положительную нервно-стрессовую ситуацию, которая вывела Нартая из состояния черной меланхолии и растительной прострации.
Нет, нет!.. Приобретение автомобиля вовсе не затмило впечатление от посещения Генерального консульства СССР, но целительно перевело Нартая в качественно иное расположение духа.
– Я думаю, Эдька, если Назарбаев с Горбачевым будут тянуть с ответом, надо будет написать в Организацию Объединенных Наций и в Комиссию по правам человека, да? Только адрес где-то узнать… – говорил Нартай, развалившись на пассажирском сиденье и потягивая пиво из бутылки.
– Узнаем! – Эдик вел машину привычно, ловко и уверенно. – Мы этим сволочам такое заделаем!..
– Ты не гони, не гони, – говорил Нартай. – Привыкни сначала к двигателю, сцеплению, тормозам… Они, суки, думают, что мы вот так схаваем этот их фокус!.. А вот хрен им в грызло! Обгадились со страху, бараны… Ты подумай, Эдик, они же не только танк – эту потрясную машину списали… Не только меня – как кролика заложили, будто Нартая Сапаргалиева и в природе не существовало… Они же, для спасения своих вонючих шкур и погон все наше государство, всю нашу страну предали, дешевки!!!
– Страна-то тут при чем? – не понял Эдик.
– Да ты что?! Чокнутый?! Ты дальше своего носа что-нибудь видишь? Ну, ты даешь!.. А если я вроде них сблядану, и этот сейфик с секретнейшими документами стратегического значения попадет в чьи-нибудь иностранные руки?! Что тогда?
– А ты уверен, что там действительно документы?
– Эдька! Ты бы видел в обстановке какой секретности меня тогда на платформу грузили!.. Такого и Штирлицу не снилось! Ты почему думаешь, я этот башенный ключ всегда с собой ношу, даже на ночь не снимаю?..
Нартай расстегнул рубашку и вытащил из-под нее теплый, согретый его худеньким тельцем, большой специальный ключ от башенного люка. Ключ висел у него на шее, на тоненьком сыромятном пропотевшем ремешке.
– Я от тебя танк закрываю, думаешь? От Катьки? От Наташи с Петером?.. Я его даже от себя закрываю! А ну, не приведи Господь, кто-нибудь скоммуниздит эти документы?.. Раз мне доверено…
Тут Эдик не выдержал. Наверное, сказалось нервное напряжение последних нескольких часов и он просто устал держать себя в узде.
– Кем доверено-то?!! – в бешенстве закричал он и «фольксваген» опасно вильнул в сторону. – Подонками, которые ради своей безнаказанности предали и танк, и тебя, и твои гребанные документы?! Которые заставляли нас подыхать в Афганистане, а потом стравливали узбеков с турками-месхетинцами, киргизов еще с кем-то, таджиков друг с другом?! Которые забили лагеря, тюрьмы и психушки инакомыслящими?! Только потому, что человек думает по-своему – его за жопу и в кутузку? А может, сразу на плаху?! Кем доверено?!!
– Останови машину! – решительно потребовал Нартай. – Останови машину немедленно, гад ползучий, диссидент вшивый!.. Я кому говорю?
Эдик затормозил, съехал на обочину и обессиленно выключил зажигание. Прикрыл глаза, чтобы не видеть, как трясутся руки.
