Опустившись на корточки и укрывшись за рядами сидений, он принялся внимательно изучать стадион, пытаясь вникнуть в особенности его расположения. Спустя минуту он поменял положение и избрал другое направление для наблюдения.
Ничего.
Нужна была какая-нибудь система. Что-то научное. План.
О'кей. Ему следует подняться на самый верх и обойти весь стадион, изредка проверяя трибуны. Затем спуститься на следующий уровень. Повторить все сначала. И так далее.
Если парень еще здесь…
Вполне вероятно, что его уже нет. С какой стати ему оставаться?
Джейк встал и, пригнувшись, побежал вдоль ряда. Нужно выйти не там, где он вошел. Нельзя совершать подобные глупости.
В этот момент он услышал, как пуля с треском пробила сиденье возле него, и вслед за этим по стадиону разнеслось гулкое эхо выстрела.
Джейк упал ничком и пополз, задевая винтовкой за сиденья.
Так, одно теперь ясно – он еще здесь.
Полковник Оррин Джонат отправил к стадиону еще дюжину солдат. За вычетом этой дюжины, потерь и людей, которые перевозили раненых в госпиталь и собирали убитых, у него набиралось менее пятидесяти человек для того, чтобы обеспечить охрану почти четырехсот заключенных и вести при этом боевые действия.
Первым делом он организовал парные патрули и расставил их вокруг арсенала. Мало людей, конечно, но больше у него нет. Он прекрасно понимал, что снайпер на стадионе мог стрелять с провокационной целью. Приходилось не забывать о такой возможности.
Он намеревался снять пару рот с улиц. Людей не хватало. Исправных радиостанций для поддержки связи с войсками в городе взять негде.
Последние ли это террористы, не переставал задавать он себе вопрос. Если бы он мог знать ответ.
Армейский лейтенант, который вел подкрепление к стадиону через огромную пустую автостоянку, слышал, что внутри стреляли. Сержант, встретив его у ворот, быстро посвятил в суть дела.
– Может, нам все же войти внутрь? – предложил сержант.
– Моряки сказали – держаться снаружи, так?
– Да, сэр.
– Итак, там в темноте двое наших и по крайней мере один чужой. Если мы отправим туда солдат, может кончиться тем, что опять постреляют не тех, кого нужно. Мы это проходили только что в арсенале. Довольно. Разверните людей вокруг стадиона. Если кто-нибудь попробует проскользнуть, кончайте его.
Генри Чарон был доволен. Он стоял возле туннеля, который вел наружу, и смотрел в прицел винтовки. Он видел человека на другой стороне стадионной чаши, торопливо шагавшего по ступенькам в сторону туннеля. Чертовски хороший прицел, сказал он себе. Прицел аккумулировал даже самый незначительный свет, позволяя в ночное время видеть через него значительно лучше, чем без него.
Чарон слегка сместил винтовку в направлении движения человека и нажал на спуск. Плечо приятно ощутило отдачу, а чаша стадиона наполнилась грохотом.
Передернув затвор, он спокойно, но быстро вернулся в туннель. На площадке повернул налево и побежал.
Чувствовал он себя прекрасно. Бок болел, но уже не так сильно, поэтому он достаточно свободно двигался. Он был в форме. Мог пробежать трусцой десять миль, даже не вспотев.
Интересно, тому, другому, охота доставляет столько же удовольствия, подумал Чарон.
– Полковник, по улице к нам движется толпа людей.
Оррин Джонат недоверчиво посмотрел на солдата.
– Что?
– Толпа людей. Похоже, без оружия. Просто идут сюда.
– Большая толпа?
– Сотни. Точнее невозможно определить.
Полковник вышел вслед за солдатом наружу. Он подошел к воротам и выглянул на улицу. Боже, улица действительно кишела людьми.
Он вернулся, закрыл ворота и собрал людей. Высота забора составляла около шести футов. Он приказал сержанту повесить замок.
– Я не знаю, где взять замок, сэр.
– Найдите, – сказал полковник Джонат. – Возьмите, наконец, один из тех, что мы приготовили для заключенных. И поспешите.
Он стоял и ждал. Голова колонны повернула и дюжина людей плечом к плечу приблизилась к воротам.
– Откройте.
– Это военный объект. Я здесь старший, полковник Джонат. Я приказываю вам разойтись. Вход сюда запрещен.
