И в этой картине, которая промелькнула перед ее глазами, прежде чем она укрылась за машиной, не запечатлелось следов крови — на этом человеке не было никаких следов крови.
Что происходит? Он не мог остаться в живых, получив три пули в живот и одну в грудь. Если только он
Пока Нора пробиралась к пикапу, Тревис приподнялся в грязи и сел. На нем кровь была видна, она стекала с плеча ему на грудь и проступала на рубашке. В правой руке, которая действовала, несмотря на рану в плече, он по-прежнему сжимал «узи». Винс выстрелил наугад во второй раз, и Тревис открыл огонь. Его позиция была не лучше, чем у противника: пули беспорядочно ударялись о дом и рикошетом отскакивали к грузовику.
Он перестал стрелять.
— Дерьмо, — сказал Тревис, поднимаясь на ноги.
Нора спросила:
— Ты попал в него?
— Он спрятался за дом и побежал вокруг, — сказал Тревис и последовал за Винсом.
Винс полагал, что если он еще не достиг бессмертия, то уже близок к нему, находится совсем рядом. Ему нужны были всего лишь несколько жизней, и он боялся умереть, когда
Согнувшись пополам от боли и ковыляя к дому, чтобы спрятаться от этого проклятого «узи», он был уверен, что его пристрелят выстрелом в спину. Но каким-то чудом ему удалось зайти за угол, забраться на крыльцо и уйти из-под обстрела.
Винс испытывал некоторое удовлетворение при мысли о том, что ранил Корнелла, хотя и знал: рана не смертельна. Он лишился элемента внезапности, теперь ему предстояла долгая борьба. Черт возьми, эта женщина оказалась такой же опасной, как сам Корнелл, — эдакая сумасшедшая амазонка.
Винс готов был поклясться, что в ней было что-то от робкой мышки, что по своей натуре она очень податлива. Очевидно, он ее недооценивал, и это его подвело. Винс Наско не привык совершать такие ошибки, ошибки были уделом других, а не избранника Судьбы.
Отступая через переднее крыльцо, уверенный в том, что Корнелл настигает его, Винс решил спрятаться в доме, а не бежать к лесу. Они ожидают, что он двинет в сторону леса, чтобы укрыться там и выработать стратегию. Вместо этого он пойдет прямо в дом и выберет такую позицию, с которой ему будут видны обе двери: и передняя, и задняя. Возможно, еще удастся застать их врасплох.
Он проходил мимо большого окна, направляясь к передней двери, когда что-то, как бомба, выскочило через стекло.
Винс вскрикнул от удивления и нажал на курок, но пуля попала в крышу крыльца, и собака — Бог мой, так вот что это было, собака! — с силой ударилась об него. Он выронил револьвер, и его отбросило к перилам. Собака не выпускала его, она рвала когтями одежду, а зубами впилась ему в плечо. Перила крыльца не выдержали. Они рухнули на землю прямо под дождь.
Винс кричал и молотил по собаке своими огромными кулачищами до тех пор, пока она не завизжала и не выпустила его. Затем пес набросился на его горло, ему едва удалось сбросить его прежде, чем он перегрыз ему дыхательное горло.
Внутри у Винса все трепыхалось, но он все же подтянулся на руках и влез обратно на крыльцо, ища глазами револьвер, — и вместо револьвера увидел Корнелла. Из его раны на плече текла кровь, но он стоял на крыльце и смотрел вниз на Винса.
Того захлестнула безумная волна самоуверенности. Он знал, что с самого начала был прав, знал, что непобедим, бессмертен, поэтому мог смотреть в дуло «узи» без страха, без
— Посмотри на меня,
Корнелл сказал:
— Ты ошибаешься, — и открыл огонь.
Тревис сидел в кухне на стуле, Эйнштейн лежал рядом, а Нора обрабатывала мужу рану. Накладывая ему повязку, она рассказала все, что знала об этом человеке, который силой залез к ней в пикап.
— Проклятая случайность, — сказал Тревис. — Этого мы никак не могли предвидеть.
— Надеюсь, это только случайность.
Тревис поморщился, когда Нора смазала рану спиртом и йодом, и еще раз, когда она бинтовала ее, пропуская марлю под мышкой, и сказал:
— Не слишком старайся. Кровотечение совсем слабое. Ни одна артерия не задета.
Пуля прошла навылет, оставив на выходе страшную рану, и ему было здорово больно, но какое-то время Тревис еще сможет пробыть на ногах. За медицинской помощью он обратится попозже, скорее всего к Джиму Кину, чтобы избежать вопросов, которые любой другой врач наверняка задаст ему и на которые потребует ответа. Сейчас Тревиса заботило, чтобы рана была крепко перевязана и он мог бы избавиться от трупа.
Эйнштейну тоже досталось. К счастью, он не порезался, выскакивая через стекло. Было не похоже, что у него сломаны кости, но пес получил несколько сильных ударов. Да, ретривер тоже был не в лучшей форме и выглядел ужасно: грязный, насквозь промокший и больной. Да, ему тоже не помешает показаться Джиму Кину.
Дождь за окном усилился, с силой барабанил по крыше и с шумом стекал по желобам и водосточным трубам. Он заливался через крыльцо в разбитое окно, но сейчас им было не до этого.
— Надо Бога благодарить за дождь, — сказал Тревис. — Из-за этого потопа ни один человек в округе не мог расслышать звуки выстрелов.
Нора спросила:
— Куда мы денем труп?
— Я как раз об этом думаю.
Боль разливалась от плеча вверх и отдавала в голову, и Тревис с трудом мог собраться с мыслями.
Она сказала:
— Мы могли бы закопать его здесь, в лесу…
— Нет. Мы все время будем думать о том, что он здесь. Бояться, как бы звери не раскопали тело и его не нашли туристы. Лучше… там вдоль шоссе есть такие места, где мы могли бы остановиться, выждать, пока вокруг не будет машин, вытащить его и сбросить вниз. Если мы найдем место, где склон обрывается прямо в океан, его унесет течением, прежде чем кто-нибудь заметит.
Нора закончила перевязку. Эйнштейн резко поднялся и завыл. Он принюхался. Затем подошел к задней двери и замер, уставившись на нее, затем скрылся в гостиной.
— Боюсь, он пострадал больше, чем кажется, — проговорила Нора, прикрепляя последнюю полоску пластыря.
— Возможно, — сказал Тревис. — А может, и нет. Он сегодня весь день ведет себя как-то странно, с самого твоего отъезда. Он сообщил мне, что день сегодня плохо пахнет.
— Он был прав, — сказала она.
Пес прибежал из гостиной и сразу направился в кладовку, где включил свет и стал доставать карточки, нажимая на педали.
— Может, он придумал, как избавиться от трупа, — предположила Нора.
Пока она убирала на место йод, спирт, марлю и пластырь, Тревис, морщась от боли, надел рубашку и пошел в кладовку узнать, что хочет им сообщить Эйнштейн.
«АУТСАЙДЕР ЗДЕСЬ».
