Открыв ключом тяжелый навесной замок, она вынула его из двери и сунула в карман куртки. Его незачем было вешать до их отъезда в Гаррисберг дней через девять-десять.
Дверь сарайчика заскрипела на несмазанных петлях. Войдя внутрь, Кэрол дернула за цепочку, и загоревшаяся стоваттная лампочка осветила укрытые от ненастной погоды сухие дрова.
С потолка на крюке свисала корзинка для дров. Сняв ее с крючка, Кэрол протянула корзинку девочке.
— Если ты принесешь четыре-пять полных корзинок, нам с лихвой хватит дров до утра.
Когда Джейн вернулась, отнеся первую порцию дров в домик, Кэрол стояла возле чурбана и рубила топором короткое бревно на четыре части.
— Что вы делаете? — поинтересовалась девочка, держась подальше и опасливо косясь на топор.
— Когда я разжигаю огонь, — пояснила Кэрол, — я кладу в самый низ эти щепки, потом — щепки покрупнее, а уж сверху — поленья. Этот метод еще никогда не подводил. Понимаешь? Я настоящий Дэниел Бун[6].
Девочка нахмурилась.
— Этот топор кажется таким острым.
— Он и должен быть таким.
— А это не опасно?
— Мне уже много раз приходилось этим заниматься — как здесь, так и дома, — сказала Кэрол. — Я уже эксперт в этом деле. Не беспокойся, милая. Я не собираюсь ненароком лишать себя пальцев.
Она взяла еще одно бревнышко и начала рубить его на четыре части.
Джейн прошла в сарай, старательно огибая чурбан. Выйдя оттуда со второй корзинкой дров и направляясь к домику, она беспрестанно тревожно оглядывалась через плечо.
Кэрол принялась за очередное бревно.
ТУК!
С чемоданом в руках Пол шел по холлу второго этажа к лестнице. Полтергейст сопровождал его. По обеим сторонам распахивались и захлопывались двери, распахивались и захлопывались вновь и вновь, сами по себе, и с такой страшной силой, что казалось, будто он попал под артобстрел.
Когда он стал спускаться вниз, люстра, висящая на цепи над лестницей, начала описывать круги либо от дуновения ветра, которого не мог почувствовать Пол, либо движимая какой-то незримой рукой.
Когда же он шел по первому этажу, со стен начали падать картины. Переворачивались стулья. Диван в гостиной вдруг стал отчаянно раскачиваться на своих изящных ножках. На кухне затряслась полка с посудой; загремели кастрюли и сковородки.
Пока Пол добирался до гаража, где стоял его «Понтиак», он понял, что ему не стоит тащить в горы свой чемодан. Поначалу он не хотел врываться в домик лишь с пистолетом в руке, потому что, если бы все оказалось в порядке, он бы выглядел идиотом, не говоря уже о том, насколько это было бы несправедливо по отношению к Джейн. Но теперь, после звонка Полли из «Моэм энд Криктон» и после невероятного представления полтергейста, он знал, что ничего уже не могло быть в порядке; даже невозможно было себе представить, что, добравшись до домика, он обнаружит, что там все спокойно. Его неминуемо ждет какой-то кошмар. Никаких сомнений на этот счет не оставалось. Открыв на полу возле машины свой чемодан, он достал оттуда заряженный револьвер, оставляя все остальное в гараже.
Выезжая задним ходом на дорогу, он увидел, как из-за поворота на непривычно большой скорости вынырнул голубой «Форд» Грейс Митовски. Машина резко свернула к их дому и так основательно задела бордюр, что от покрышек пошел бело-голубой дымок.
Не успел «Форд» остановиться, как Грейс уже была на улице. Она кинулась к «Понтиаку». Открыв переднюю дверцу с противоположной от Пола стороны, она заглянула в машину. Ее волосы были совершенно растрепаны, лицо — мертвенно-бледным и с брызгами крови.
— Боже мой, Грейс, что с вами случилось?
— Где Кэрол?
— Она уехала в горы.
— Уже?
— Сегодня утром.
— Черт! Во сколько?
— Три часа назад.
В глазах Грейс была обреченность.
— Девочка поехала с ней?
— Да.
Она закрыла глаза, и Пол заметил, что она боролась с охватывающей ее паникой, стараясь взять себя в руки. Наконец Грейс сказала:
— Мы должны ехать к ним.
— Именно туда я и собираюсь.
Когда ее взгляд упал на лежавший возле него на сиденье револьвер, Пол увидел, как округлились ее глаза.
Грейс перевела взгляд с оружия на него.
— Ты знаешь, что происходит? — удивленно спросила она.
— Не совсем, — ответил он, убирая револьвер в ящик для перчаток. — Я знаю только одно — Кэрол в беде. Ей грозит серьезная опасность.
— В опасности не только Кэрол, — возразила Грейс. — Речь идет о них обеих.
— Об обеих? И девочка тоже? Но я думал, что это из-за девочки…
— Да, — ответила Грейс. — Она собирается убить Кэрол. Но все может закончиться и ее смертью. Как это уже было раньше.
Она села в машину и захлопнула дверцу.
— Раньше? — переспросил Пол. — Я не… — Он обратил внимание на ее окровавленную руку. — Это нужно показать врачу.
— Нет времени.
— Что же, черт возьми, происходит? — воскликнул он, его страх за Кэрол на какое-то мгновение сменился отчаянием. — Я вижу, что творится нечто непонятное, но я не знаю, что же это, в конце концов.
— Я знаю, — ответила она. — Знаю. Я даже знаю несколько больше, чем хотелось бы.
— Если вам известно что-то логичное, что-то конкретное, — сказал он, — нужно звонить в полицию. Они свяжутся с шерифом, и помощь подоспеет к домику гораздо быстрее, чем мы туда доберемся.
— Да, мне кое-что известно, и, насколько я могу судить, настолько конкретное, что полиция может даже и не поверить, — ответила Грейс. — Они решат, что я просто старая маразматичка. И для моего же блага им захочется упрятать меня в тихое надежное местечко. А в лучшем случае просто посмеются надо мной.
Он вспомнил о полтергейсте — стуке топора, разбитой в щепки двери, летающих фарфоровых фигурках, переворачивающихся стульях — и сказал:
— Да. Я вас понимаю.
— Нам придется справляться самим, — продолжала Грейс. — Поехали. По пути я расскажу тебе все, что знаю. С каждой потерянной минутой мне становится все страшнее при мысли о том, что сейчас может происходить там в домике.
Выехав на улицу, Пол поехал от дома в направлении ближайшего выезда на скоростную магистраль. Оказавшись на шоссе, он нажал на акселератор, и машина рванулась вперед.
— Сколько обычно занимает дорога туда? — спросила Грейс.
— Около двух часов.
— Как долго!
— Мы доедем быстрее.
Стрелка спидометра достигла восьмидесяти.
