В конце 1940-начале 1950-х годов шла острая борьба не просто между русскими и евреями, а между двумя идеологическими тенденциями — условно говоря, патриотической и «интернационалистской», пытающейся гальванизировать послереволюционную антирусскую направленность, которая была решительно подорвана во время Великой Отечественной войны. И публикуемые письма дают возможность приблизиться к пониманию действительной сути событий конца 1940-х— начала 1950-х годов.
I. Из архива К. М. Симонова
Записка К. Симонова А. Фадееву.
Дорогой Александр Александрович! Посылаю тебе сделанную по твоему поручению работу.
В понедельник в 10.30 утра как и условились — буду у тебя.
Твой К. Симонов.
19.3.53
(Речь шла о следующем письме в ЦК КПСС, составленном К. Симоновым на имя Н. Хрущева. — Ст. К.)
ТОВАРИЩУ ХРУЩЕВУ Н. С.
О мерах Секретариата Союза писателей по освобождению писательских организаций от балласта
В настоящее время в Московской организации Союза Советских Писателей СССР состоит 1102 человека (955 членов и 147 кандидатов в члены Союза Советских Писателей СССР).
Свыше 150 человек из этого числа не выступают с произведениями, имеющими самостоятельную художественную ценность, от пяти до десяти лет.
Эти бездействующие литераторы являются балластом, мешающим работе Союза Писателей, а в ряде случаев, дискредитирующим высокое звание советского писателя. Согласно Уставу ССП СССР они подлежат исключению из Союза Советских Писателей вследствие «прекращения литературно- художественной и литературно-критической деятельности в течение целого ряда лет» (раздел 3, п. 5. «г»).
Большинство из этих лиц и в прошлом не имело достаточных оснований для вступления в Союз писателей; многие из них были приняты в Московскую писательскую организацию в 1934 г. при создании Союза писателей, — в условиях массового приема.
Поблажки, допущенные при массовом приеме, в дальнейшем вошли в практику работы Союза писателей, когда в ряде случаев при приеме в ССП снижались требования к вновь вступающим, благодаря плохому изучению вновь принимаемых, а зачастую и их непринципиальных, приятельских отношениях.
Много случайных людей, не имеющих самостоятельных литературно-художественных произведений, попало в Союз писателей в годы войны и в первые послевоенные годы — в силу стремления большого числа лиц, имевших косвенное отношение к литературе, проникнуть в Союз для получения материальных преимуществ, связанных с пребыванием в нем. (Снабжение, литерные карточки и т. д.)
Среди этого балласта — немало людей, которые, не имея возможности существовать на свои литературные заработки, иждивенчески относились и относятся к Союзу писателей и добиваются по всяким поводам материальной поддержки из средств Литературного Фонда.
Вот несколько примеров.
Из числа исключенных из Союза за последнее время: А. Г. РЖЕШЕВСКИЙ (сотрудник ВЧК, затем киносценарист и драматург. По его сценариям ставили кинофильмы сами Эйзенштейн и Пудовкин; в период, когда написан текст Симонова, в театрах успешно шла его пьеса «Олеко Дундич»; наконец, он был «отцом- героем»: вырастил семь сыновей и три дочери (это хотя бы отчасти «оправдывает» его долги. Так что Симонов вряд ли был прав в своем гневе. — Ст. К.) — с 1934 года числился драматургом. В соавторстве с другим лицом написал одну поставленную в театре пьесу и несколько сценариев. С 1946 года Ржешевский с новыми печатными (или поставленными в театре, или кино) литературно-художественными произведениями не выступает, целиком перейдя на «иждивение» Литфонда, ВУОАПа» да и некоторых театров. Заключенные договоры с театрами Ржешевский не выполнял, направив свою деятельность, главным образом, на получение авансов, попрошайничество и другие, недостойные советского писателя, способы «заработка». К моменту исключения из Союза общая задолженность Ржешевского Литфонду, ВУОАПу и др. организациям достигла 150 тыс. рублей.
Д. М. ХАИТ — был принят в Союз Писателей в 1944 году. Последний раз выступил в печати в 1943 году с антихудожественными рассказами. Исключался в 1944 г. из Союза на один год за дискредитацию звания советского писателя. Исключен из Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний за неэтическое поведение и выступления с халтурными лекциями. Ко времени исключения из Союза писателей (1953 г.) остался должен Литературному Фонду 11,5 тыс. руб.
М. ШОЛОК — был принят в Союз писателей в 1934 году, на основании одной пьесы, написанной для цыганского театра. После этого вплоть до своего исключения из Союза не написано ни одного художественного произведения. Вел себя, как авантюрист: при поездке по стране пытался выдавать себя за писателя М. А. Шолохова.
Из числа еще не исключенных из Союза:
Т. Л. ДУБИНСКАЯ — состоит в Союзе писателей с 1934 года. До 1939 года написала несколько рассказов и две повести на весьма невысоком художественном уровне. С 1934 года не напечатала ни одной строчки. Разъезжая по стране с чтением неполноценных лекций, пыталась вымогать деньги у различных местных организаций. В течение ряда лет получала пособия от Литфонда:.только за последние два года получила пособий на сумму в 6 тыс. рублей.
М. С. ХЕНКИНА — принята в Союз писателей в 1934 году. В 1929 и 1936 гг. выпустила две книжки стихов на еврейском языке. С тех пор нигде не печаталась. Рукописи, которые она представляла за последние годы в Союз писателей, не имеют никакой художественной ценности. Ничего не создавая и нигде не работая все эти годы, осаждает Союз требованиями материальной помощи.
Д. Ш. ХОРОЛ — принята в Союз писателей в 1935 году, будучи автором нескольких стихотворений для детей, опубликованных в еврейских журналах. С тех пор ее произведения нигде не публиковались. (Здесь Константин Михайлович снова дал маху: книги Двойры Хорол издавались в 1928, 1939, 1940 и др. годах. — Ст. К.) Нигде не служа и не работая, только за последние два года получила из Литфонда пособий на сумму 7.679 рублей.
Б. В. БОБОВИЧ — кандидат в члены Союза писателей с 1934 года; принят на основании нескольких эстрадных скетчей, написанных для «Синей блузы». Ничего не напечатал с 1941 года. За последние два года получил из Литфонда в виде всякого рода пособий — 11.200 рублей.
Приведенные примеры характерны в той или иной мере для всего балласта, составляющего в московской организации, как отмечалось выше, более 150 человек.
Значительную часть этого балласта составляют лица еврейской национальности и, в том числе, члены бывшего «Еврейского литературного объединения» (Московской секции еврейских писателей), распущенного в 1949 году.
Из 1102 членов московской организации Союза писателей русских — 662 чел. (60 %), евреев — 329 чел. (29,8 %), украинцев — 23 чел., армян 21 чел., других национальностей — 67 чел.
При создании Союза советских писателей в 1934 году— в московскую организацию было принято 351 чел., из них — писателей еврейской национальности 124 чел. (35,3 %). В 1935–1940 гг. принято 244 человек, из них писателей еврейской национальности — 85 человек (34,8 %); в 1941–1946 гг. принято 265 чел., — из них писателей еврейской национальности 75 человек (28,4 %). В 1947–1952 гг. принято 241 чел., из них писателей еврейской национальности — 49 чел. (20,3 %).
Такой искусственно завышенный прием в Союз писателей лиц еврейской национальности объясняется тем, что многие из них принимались не по их литературным заслугам, а в результате сниженных требований, приятельских отношений, а в ряде случаев и в результате замаскированных проявлений националистической семейственности (особенно в период существованияв Союзе писателей еврейского литературного объединения, часть представителей которого входилав состав руководящих органов ССП
