нескольких метрах впереди них на утоптанном снегу снова приземлился грач. Он нерешительно ходил из стороны в сторону и поглядывал на Уилла.
– Ка-ар, – произнес он как-то очень нежно для грача, – ка-ар, ка-ар.
Затем прошел еще немного ближе к изгороди церковного двора, перепрыгнул на церковный двор и снова стал ходить взад-вперед. Вряд ли можно было еще яснее выразить приглашение.
– Ка-ар, – громко повторил грач.
Уилл – Носитель Света знал, что птицам не нужны слова, они используют для общения эмоции. Существуют множество разновидностей и степеней силы эмоций и очень много способов их выражения даже на языке птиц. Уилл мог точно сказать: птица хочет показать ему что-то, но он не знал, использует ли эту птицу Тьма.
Мальчик остановился, поразмыслив о действиях грача, затем покрутил в руке блестящий коричневый каштан.
– Хорошо, птица, – сказал он, – я только разок взгляну.
Он снова вошел в ворота церковного двора, а грач, кряхтя, как старая разболтанная дверь, неуклюже пошел вперед по дорожке и свернул за угол. Пол смотрел, ухмыляясь. Затем он увидел, как младший брат замер, повернув за угол вслед за птицей. Потом Уилл исчез на секунду и появился снова.
– Пол! Иди сюда быстрее! Здесь в снегу человек!
Пол окликнул пастора, который толкал свой мотоцикл вверх по дороге, чтобы завести его, и они прибежали вместе. Уилл склонился над скрюченной фигурой, лежавшей в углу между церковной стеной и башней. Человек не шевелился, и снег уже запорошил его одежду своими холодными колючими хлопьями. Мистер Бомонт осторожно отстранил Уилла, опустился на колени, поднял голову человека и проверил пульс.
– Он жив, слава Богу, но очень замерз. Пульс слабый. Он здесь уже довольно давно и мог умереть от переохлаждения – посмотрите на снег! Давайте занесем его внутрь.
– В церковь?
– Да, конечно.
– Давайте отнесем его к нам домой, – импульсивно предложил Пол, – это прямо за углом. Там теплее и гораздо лучше, по крайней мере, он может пробыть там до тех пор, пока не приедет «скорая помощь».
– Прекрасная идея, – с теплотой в голосе согласился мистер Бомонт, – ваша мама настоящая самаритянка, я это знаю. До тех пор, пока мы не вызовем доктора Армстронга… мы, конечно же, не можем оставить этого беднягу здесь. Не думаю, что у него есть переломы. Возможно, проблемы с сердцем.
Он подложил свои большие мотоциклетные перчатки под голову человека, чтобы защитить ее от снега, и Уилл увидел лицо бедолаги в первый раз.
– Это Странник! – воскликнул он с тревогой.
Пастор и Пол обернулись:
– Кто?
– Старый бродяга, который околачивается в округе… Пол, мы не может отнести его к нам домой. Может, отнесем его в кабинет доктора Армстронга?
– В такую погоду? – Пол махнул рукой в направлении темнеющего неба, снег снова шел сплошной стеной, колючие хлопья кружили вокруг них, ветер усиливался.
– Но мы не можем взять его с собой! Только не Странника. Он приведет за собой… – Уилл внезапно остановился. – Ох, конечно же, вы не можете помнить, – беспомощно пробормотал он.
– Не беспокойся, Уилл, твоя мама не будет против. Бедный человек… Надо же… – засуетился мистер Бомонт.
Они с Полом пронесли Странника через ворота, как бесформенную охапку старой одежды. Пастору наконец-то удалось завести мотоцикл, и вялое тело кое-как разместили на нем. Странная маленькая компания, толкая мотоцикл с лежащим на нем Странником, направлялась к дому Стэнтонов.
Уилл несколько раз оглянулся в поисках грача, но того и след простыл.
– Ну и ну, – брезгливо произнес Макс, спускаясь в столовую, – вот уж на самом деле грязный старик.
– Он так вонял, – подхватила Барбара.
– Она мне рассказывает! Мы с отцом мыли его в ванной. Господи, если бы вы его увидели, то отвернулись от своего рождественского обеда. Но сейчас он чист, как новорожденный ребенок. Папа помыл даже его волосы и его бороду. А мама жжет его ужасную старую одежду, она проверила ее и не нашла там ничего ценного.
– Думаю, вреда от старика не будет, – сказала Гвен, выходя из кухни. – Подвиньтесь-ка, это блюдо очень горячее.
– Мы должны запереть все серебро, – предложил Джеймс.
– Какое еще серебро? – Мэри почти испепелила его взглядом.
– Ну тогда мамины драгоценности. И рождественские подарки. Бродяги всегда крадут вещи.
– Этот много не украдет, – успокоил мистер Стэнтон, заняв свое место во главе стола с бутылкой вина и штопором в руках. – Он болен. Сейчас он заснул и храпит, как верблюд.
– Ты когда-нибудь слышал, как храпят верблюды? – спросила Мэри.
– Да, – ответил отец, – и даже ездил на одном. И храпят они именно так. Макс, когда приедет доктор? Жаль, что ему придется прервать праздничный обед.
