Король держал что-то в руках, сложенных на груди. Это было украшение, маленькое и блестящее. И когда Уилл приблизился и рассмотрел его, то застыл на месте, схватившись за высокий дубовый борт корабля. Украшение в неподвижных руках короля имело форму круга с перекрестьем внутри. Оно было сделано из переливающегося стекла, с выгравированными на нем змейками и морскими угрями, рыбками, волнами и облаками. Без всякого сомнения, это был Водный Знак, последний из Шести Великих Знаков. Он молчаливо призывал Уилла. Мальчик перелез через борт корабля и подошел к королю. Он внимательно смотрел под ноги, чтобы не наступить на изысканной выделки кожу или тканые одеяния, ювелирные изделия с эмалью, золото филигранной работы. Он немного постоял на месте, глядя на белое лицо, скрытое богато украшенным шлемом, а затем благоговейно потянулся, чтобы взять Знак. Но сначала ему пришлось коснуться руки мертвого короля, и она оказалась холоднее самого холодного камня. Уилл вздрогнул и слегка подался назад.
Голос Мерримена раздался где-то совсем рядом:
– Не бойся его.
Уилл сглотнул:
– Но он мертвый.
– Он пролежал здесь, в своей усыпальнице, пятнадцать столетий в ожидании. В любую другую ночь года его бы здесь не было, поскольку он уже давно обратился в прах. Да, Уилл, его форма, которую ты видишь, мертва. Но другая часть его ушла за пределы времени.
– Но это неправильно – забирать дары у мертвого.
– Это Знак. Если бы он не предназначался тебе, Искателю Знаков, король не появился бы здесь, чтобы передать его тебе. Возьми его.
И Уилл наклонился и взял Водный Знак из мертвых холодных рук, и откуда-то издалека звуки волшебной музыки прошептали ему что-то на ухо и исчезли. Он взглянул за борт корабля. Там уже был Мерримен, восседавший на белой кобылице, одетый в темно-синий плащ, с непокрытой седой головой. Под его глазами виднелись темные круги от усталости, но сами глаза блестели радостью.
– Очень хорошо, Уилл, – похвалил он.
Уилл смотрел на Знак в своих руках. Он переливался, как перламутр, всеми цветами радуги. Свет танцевал на нем, как на воде.
– Какой красивый, – сказал мальчик. Ему не хотелось выпускать Знак из рук. С неохотой он расстегнул ремень и надел на него Водный Знак рядом со сверкающим Огненным Знаком.
– Он один из старейших, – объяснил Мерримен. – И наиболее могущественный. Сейчас, когда Знак у тебя, Служители Тьмы потеряли свою власть над Мэри навсегда и все заклинания разрушены. Пойдем, нам нужно уходить.
В последних словах Мерримена прозвучало беспокойство; он увидел, как Уилл ухватился за борт, потому что длинный корабль внезапно накренился в сторону, затем выровнялся и, немного покачнувшись, наклонился на другой бок. Уилл изо всех вил пытался вскарабкаться на борт. Вода в Темзе поднялась еще выше, потоки закручивались вокруг длинного корабля, и он уже почти был на плаву. Мертвому королю больше не суждено было покоиться в земле, которая однажды была маленьким островком.
Кобылица бросилась к мальчику, приветственно фыркая, и, как и раньше, под звуки волшебной, манящей за собой музыки Уилл оказался верхом на белой лошади, сидя впереди Мерримена. Корабль кренился и раскачивался на волнах, он полностью спустился на воду, и белая кобылица освободила ему путь. Речная вода уже пенилась у ее крепких ног.
Со скрипом и грохотом длинный корабль покорился бурному потоку Темзы. Судно было слишком большим, чтобы вода могла перевернуть его, вес позволял ему держаться ровно, даже попав в водоворот. Таинственный мертвый король неподвижно лежал среди оружия и драгоценных подношений, и Уилл последний раз взглянул на его белое, похожее на маску лицо, когда большой корабль двинулся вниз по течению.
– Кем он был? – обратился Уилл к Мерримену.
На лице Мерримена было написано уважение, когда он смотрел вслед удаляющемуся кораблю.
– Английский король Средневековья. Не будем называть его имени. Средние века недаром считаются темным периодом в истории, ведь тогда Черные Всадники беспрепятственно разъезжали по всей нашей земле. Только Носители Света и несколько доблестных благородных людей, таких, как этот король, поддерживали жизнь Света.
– И он был похоронен на корабле, как викинги. – Уилл смотрел на свет, идущий от золотой головы оленя на носу корабля.
– Он и сам был отчасти викингом, – рассказывал Мерримен. – Рядом с современной Темзой было три больших корабельных захоронения в прошлые времена. Одно раскопано в прошлом веке около Тэплоу и при этом разрушено. Второе – вот этот корабль Света, который уже не суждено найти человеку. Есть и еще одно – величайший корабль величайшего короля всех времен. Его тоже не нашли и, пожалуй, не найдут никогда. Он покоится с миром.
Мерримен развернул белую кобылицу, и она уже было приготовилась взмыть прочь от реки, в сторону юга. Но Уилл все еще не мог оторвать глаз от длинного корабля, и его настроение, казалось, передалось и лошади, и ее хозяину. Они остановились. В этот момент ослепительная голубая молния с грохотом ударила, но не из грозового неба, а откуда-то со стороны Общинных земель, с востока. Она попала прямо в корабль. Огромное бесшумное пламя вспыхнуло над широкой рекой и ее крутыми белыми берегами, и королевский корабль от носа до кормы охватил полыхающий огонь. Уилл издал сдавленный крик, и белая лошадь всполошилась и начала бить копытом по снегу.
За спиной Уилла сильный низкий голос Мерримена произнес:
– Они срывают свое зло, потому что понимают, что опоздали. Очень легко теперь предсказать, что будет делать Тьма.
Уилл сказал:
– Но король и все эти красивые вещи…
– Если бы Всадник остановился и подумал, он понял бы, что его приступ ярости способствовал
