Джоанна усмехнулась:
— Возможно. И была вашей злой мачехой или жестоким дядюшкой.
— Не-ет, — протянул Маркус, — нам ведь хорошо вдвоем.
Джоанна сменила тему разговора:
— Я собираюсь жить у мамы в Сюррее. Если вам не удастся договориться насчет своей квартиры, то можете пока обосноваться у нас.
— А ваша матушка не будет возражать?
— Конечно, нет. У нее всегда кто-то останавливается. Дом не слишком большой, иногда там бывает тесно от гостей, но маму это не смущает.
Повисла пауза: оба подумали об одном.
— Думаете, они не выследят нас? — высказал Маркус общее опасение.
Серые глаза уставились в карие, ища ответа и поддержки. Джоанна вздохнула:
— А я надеялась, вы промолчите.
Маркус взял Джоанну за руку и подумал: «Что же сказать Элен? «Мы считаем, вам небезопасно возвращаться домой», так?»
Как всегда, они недооценили мудрую женщину. В отличие от них Элен выспалась и спустилась с трапа слегка помятой, но готовой к действиям.
— Возвращаться ко мне опасно, — заявила она, когда путешественники двинулись к выходу из аэропорта по бесконечным коридорам цивилизации, где только их одежда напоминала об Индии. — У моей подруги Миранды загородная вилла в Ныо-Форест. Уверена, она позволит нам пожить там. Надо только заехать домой и взять кое-какие вещи.
— Мама, а как же твоя работа? — удивилась Джоанна.
Элен строго посмотрела на нее:
— Свиток гораздо важнее моей работы. Он может изменить мир.
— А вы не боитесь погибнуть? — спросил Маркус.
— Смерть — это иллюзия, — ответила Элен.
— Еще одна иллюзия, — пробормотала Джоанна.
— Почему вы считаете смерть иллюзией? — поинтересовался Маркус.
— Потому что душа вечна. Физическое тело служит ей оболочкой. Смерть только средство для нового воплощения. Точно так гусеница сбрасывает кокон и превращается в бабочку.
— Некоторые полагают, что смерть — это конец всего, — добавила Джоанна. — Они не знают, что это всего лишь как перемещение из одного пространства в другое.
— Я понимаю, — ответил Маркус, — но в Индии вы обе были очень испуганны. Как и я, кстати.
— Наша сущность боялась неизвестного, — пояснила Элен. — Но высший дух осознавал: все будет хорошо независимо от того, выживем мы или умрем.
— Согласен, — сказал Маркус, а Джоанна достала дневник и записала: «Смерть — это иллюзия. Истина в том, что наша душа бессмертна».
Основная масса вещей осталась в индийской гостинице. Быстро пройдя таможню, они взяли такси и поехали в Сюррей.
Не успел чайник вскипеть, как Элен договорилась с подругой насчет виллы. Потом она сделала еще несколько звонков и вкратце рассказала друзьям о свитке. Она надеялась найти ученых, которым можно было бы доверить дальнейшую расшифровку манускрипта. Однако у друзей не оказалось в знакомых таких специалистов.
Едва Элен отошла от телефона, как ей позвонила тетушка, которая по старости напрочь забыла о том, что племянница должна находиться в отъезде.
Когда Элен сообщила, что только что прибыла из Индии, глуховатая старушка оглушительно поведала:
— Когда-то у меня был прекрасный друг, китаец по национальности. Он стал профессором. Читал лекции о древних тибетцах. Странный, способ зарабатывать на жизнь, между прочим. Он считался моим женихом, но совершенно не подходил мне.
— А он жив? — заинтересовалась Элен.
— Нет, конечно. Давно умер. Элен выразила соболезнование.
— Да мне-то что! — рассмеялась тетушка. — Ты скажи это его вдове.
— А она жива?
— Еще бы! Крепкая старушенция. Беженка из Тибета. Не сомневаюсь, что дотянет до ста лет.
Китаец женился на женщине из Тибета? Это звучало интригующе.
— Надеюсь, вы обе доживете до ста лет и получите поздравительную телеграмму от королевы. Значит, ты знакома со вдовой? Вы общаетесь?
— Только обмениваемся открытками на Рождество. Она вместе с сыном уехала в Хэмпшир. Кстати, сын пошел по стопам отца. Тоже роется в каких-то тибетских древностях.
— Тетя Пегги, а у тебя есть их телефон?
— Да, но я не могу продиктовать тебе его на память. Все помню, а цифры почему-то выпадают из головы.
Элен начала терять терпение:
— Прошу тебя, найди номер телефона. Я тебе перезвоню.
— Но им бесполезно что-либо говорить, дорогая. Оба глухие как пни.
Элен стиснула зубы.
— Ладно, мне в любом случае нужны их телефон и адрес. — Она положила трубку на рычаг.
Джоанна и Маркус разразились хохотом. Они слушали разговор со смешанным чувством изумления и предвкушения удачи. Смех был единственным способом снять напряжение.
Через десять минут перед ними лежал листок с адресом и номером телефона того, кто, возможно, владел ключом к разгадке тайн свитка.
Глава 15
Элем любила свой уединенный коттедж с прекрасным садом. Она посвящала много времени уходу за растениями, при этом никогда не использовала химикаты. Тем, кто ее спрашивал, почему она так поступает, Элен с блеском в глазах отвечала: «Химикаты вредны для фей». И Никто не понимал, шутит она или говорит серьезно.
Элен нравилось сидеть зимой у камина в гостиной, нравилось наблюдать, как утреннее солнце заливает светом кабинет, в котором она принимала пациентов, обращавшихся за консультациями или лечением. Она купила коттедж семь лет назад, после смерти мужа. Дом стал источником счастья для нее. Каждый раз, приближаясь к нему, Элен видела, как он улыбается ей всеми окнами.
Насколько она помнила, ей еще не приходилось проводить в коттедже бессонную ночь, эта была первая. Джоанна и Маркус уснули, но вскочили в четыре утра: сказалась разница во времени между Англией и Индией. Все испытывали раздражение и едва не перессорились за завтраком.
Элен накричала на дочь за то, что та пьет чай причмокивая. А Джоанна упрекнула мать в неряшливости, приметив, что та уронила крошку тоста на скатерть.
Маркус резонно подытожил, что обе просто очень усга-ли. Тогда Элен и Джоанна разом накинулись на него.
У Маркуса имелось два выхода из неприятного положения: огрызнуться в ответ, либо попытаться потушить скандал. Глубоко вздохнув, он выбрал последний вариант. Встав из-за стола и широко раскинув руки, он крепко обнял Элен и Джоанну и сказал, что они замечательные женщины.
Элен расслабилась и спросила:
— А вы точно не ирландец? Джоанна рассмеялась.
— Наверное, ведьмы запачкали энергетическую линию, которая проходит под этим домом, — предположила она.
