Бен пожал плечами:
– Она мне показалась довольно милой. Я ни разу не видел, чтобы она шлепнула Шарлотту или даже прикрикнула на нее, если ты об этом. Напротив, я вспоминаю, она всегда была удивительно мягкой, всегда рядом, если Шарлотта падала… или любой другой ребенок. Я верю ее рассказу о мальчике, упавшем с качелей. Это вполне соответствует всему тому, что я наблюдал в течение полутора месяцев.
– Но ты и сам должен был это видеть, раз был там в субботу, – сердито сказала Триш. – Не играй со мной в дурацкие игры, Бен. Это слишком серьезно.
– Я ушел до того, как это случилось, Триш, если это действительно случилось. Я пришел туда где-то без пяти три, когда они только что приехали. Шарлотта катила игрушечную коляску и болтала с Ники. Я постоял минут пять. Оставаться дольше было рискованно.
– Хорошо. Тогда расскажи про других людей. Ты ни разу не заметил никого, кто крутился бы рядом, наблюдал?
Он покачал головой:
– Триш?
– Да?
– Что ты собираешься с этим делать?
– В смысле, расскажу ли об этом полиции?
Триш взглянула ему прямо в лицо и подумала, что те качества, которыми, по ее мнению, он обладал прежде, читаются на нем до сих пор.
– Только если ты сам не расскажешь, – с максимально возможной мягкостью произнесла она. – Ты должен понимать, что им нужно об этом знать.
– Ладно. – Он тяжело вздохнул. – Но ты же понимаешь, что я рискую? В том, что касается моей работы.
Она покачала головой:
– Нет, если ты невиновен.
– Не будь наивной, Триш. Ты сама знаешь, как это бывает. Кто-нибудь из полицейских звонит своему приятелю в прессе, и появляются гнусные статейки, полные намеков, которых недостаточно, чтобы подать в суд, но вполне достаточно, чтобы погубить карьеру учителя начальной школы.
– Думаю, ты несправедлив к полиции, Бен. И ты должен понимать, что им нужно это знать. Послушай, я лучше пойду. Я не могу… Когда все кончится, мы сможем поговорить нормально, хорошо?
– Если мы когда-нибудь сможем доверять друг другу.
На данном этапе Триш уже не хотела знать, что он имеет в виду. Она двигалась как слепая и споткнулась, поднимаясь на три ступеньки в холл. Бен шел следом, очень близко. Она напряглась, боясь, что он дотронется до нее, и поспешно устремилась к двери. Руки сделались скользкими, и повернуть дверную ручку удалось не сразу, но в конце концов Триш вырвалась из дома самостоятельно, так что ей больше не пришлось встречаться с Беном взглядом.
Глава шестнадцатая
На следующий день в половине седьмого утра страшный шум выдернул Триш из очередного кошмара. Пока грохот прогонял остатки сна, она осознала, что в действительности не вытаскивала истекающее кровью, искалеченное тело Шарлотты из подвала. Снова раздался стук, сопровождаемый пронзительными звонками. Триш попыталась выбраться из кровати, но обнаружила, что ноги запутались в одеяле.
– Откройте! Полиция! Откройте дверь!
Освобождаясь от одеяла, она вспоминала сюжет из вечерних новостей, в котором полиция вот таким образом врывалась в квартиры подозреваемых. Выбравшись из кровати и слегка покачиваясь спросонок, Триш соображала, чем прикрыть свои длинные ноги. Второпях она никак не могла найти халат и поэтому обернула вокруг талии банное полотенце. Открывая дверь, она все еще заправляла свободный край импровизированного саронга.
– Вы не спешили, – сказал мужчина, молниеносным жестом показав ей удостоверение. – Констебль Хэррик.
Его губы растянулись в какой-то особенно неприятной улыбке, когда он посмотрел на Триш. Проследив направление его взгляда, она опустила глаза, так и не поняв, относилась ли его похотливая улыбка к ее груди, вздымавшейся под тонким хлопком футболки, или надписью на ней. Триш порадовалась, что сменила футболку со словами про мед на другую, надпись на которой была достаточно невинной: «Ты, наверное, хочешь, чтобы я проявила настойчивость. Ну а я не проявлю, понял?»
– Да? – сказала Триш. – Чем могу служить?
– Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, мисс Макгуайр. Это сержант Лейси.
Триш, которая была не в состоянии сосредоточиться ни на чем, кроме отталкивающе плотоядного выражения лица молодого, полного констебля, посмотрела прямо и увидела высокую, хорошо одетую женщину лет на пять старше его. На лице женщины читалось легкое презрение. Триш, со своими растрепанными волосами и в мятой ночной футболке, почувствовала себя не в своей тарелке рядом с сержантом в хорошо отглаженной одежде.
– Заходите, – сказала Триш, отступая в сторону, чтобы пропустить их в квартиру, и едва не запутавшись в полотенце. – Я только оденусь.
– Да, конечно, – любезным тоном ответила сержант. – Не спешите.
– Пожалуйста, проходите, присаживайтесь, – твердо произнесла Триш, указывая на два больших черных дивана, стоявших по обе стороны от открытого камина. – Я быстро.
Вспоминая жалобы некоторых своих клиентов на беспринципных полицейских, она торопливо скинула футболку и полотенце и надела трусики, джинсы и спортивную рубашку в бело-розовую клетку. Носки и
