Ну – чем не 'Великий Инквизитор'? Современные 'инквизиторы' от 'нового мирового порядка' обеспечивают 'затасканное счастье хорошо откормленного, вымытого и подвергнутого психоанализу, напичканного приятными впечатлениями и научно обоснованными оргазмами скота. Чтобы избавить человека от покаяния, ему даже могут предложить радость экстаза'[46] .
Вот это и есть сегодняшний новый мировой порядок: забота о том, чтобы человек отучился думать и только жевал рекламную жвачку. В этих условиях все то, что учит человека мыслить, учит 'плыть против течения' – наш союзник. Достоевский – это человек, который учит думать, а потому даже плохие экранизации по Достоевскому будут работать на нас.
– Отец Андрей, с нашумевшим 'Последним искушением Христа' все понятно: Патриарх выступил по телевидению и призвал паству этот фильм не смотреть. Но ведь Его Святейшество не может уделять внимание каждой новой картине. Вот выйдет фильм, аналогичный 'Последнему искушению'. Патриарх осудить его не успеет, а я – уже посмотрю. Я совершу грех?
– Многое зависит не от вас, а от того, кто создавал фильм. То, что является грехом с точки зрения Православия, может не являться грехом с точки зрения той культуры, в которой фильм создавался. Память об этом важна для того, чтобы отличить – где сознательное богоборчество, а где – чей-то искренний поиск или чья-то игра, ведя которые человек считает, что действует в рамках социальных или своих религиозных приличий.
Что касается произведений второго типа, ты мы с вами прекрасно знаем: святые отцы, начиная от апостола Павла, использовали языческие тексты – и философские, и художественные – в целях православной проповеди.
Но вряд ли возможно употребить в благих намерениях сознательный антихристианский трактат… Хотя с неоплатониками, кажется, это получилось. Блаженный Августин сказал о неоплатонике Порфирии: 'Ученейший из философов, хотя и величайший враг христиан'[47]. Но при этом несомненно знакомство отцов с трудами неоплатоников и влияние этих философов на богословие отцов[48].
Итак, важен авторский замысел, тот 'мессидж', который сам автор заложил в свое произведение. Но важна и информированность зрителя: знал ли сам зритель или читатель до просмотра или прочтения, что это произведение сознательно антихристианское или греховное?
Как правило, мы подходим к новому фильму отнюдь не в состоянии собственной 'информационной невинности'. Мы заранее можем представить себе, о чем картина,– по рекламе, например, или по мнениям людей, которые ее уже посмотрели. Да и потом, никто нас цепями не держит в кинотеатре. И дома мы можем в любую минуту выключить телевизор. У нас нет никаких обязательств перед теми книгами и кассетами, которые мы покупаем. И нет никакой нужды до конца досматривать или долистывать их, если видишь, что это не твое, не нравится. Вкус источника можно понять по его капельке.
– Я читал вашу полемику с разными публицистами. Вы осуждаете своих оппонентов за то, что они плохо ознакомились с вашими работами. А к произведениям искусства призываете относиться именно так – по первому впечатлению. Если оно подсказывает мне: 'Фильм – антихристианский',– ни в коем случае не нужно его смотреть, чтобы проверить, верно ли это впечатление?
– Именно так. А даже если я ошибся – что, я много потеряю разве? Сегодня так много этих так называемых произведений искусства, что жизни не хватит на знакомство с ними. Если их все изучать – жить-то когда?
Другое дело – если меня спросят, чтО Церковь думает о конкретном фильме. Здесь, конечно, надо будет повнимательней присмотреться и найти аргументы. Потребуется серьезное погружение в материал, чтобы твои слова не показались дикими и странными для того, кто уже влюбился в это явление культуры.
– Вы писали про 'Терминатора-II'. Казалось бы, такой жестокий фильм, столько крови… А вы говорите, что после просмотра детьми финальной сцены, где Терминатор уничтожает себя во имя мира, вам будет гораздо проще разъяснить им, что значит жертвенность, которой учит Евангелие. Чего же будет больше: пагубы от садистских сцен 'Терминатора-II' (когда буквально ножи в глаза втыкают) или пользы от его заключительного эпизода?
– Вопрос в том, с кем дети будут этот фильм смотреть. Если со мной – пользу получат, если без меня – нет. И я говорю о нецерковных детях. Речь не идет о том, что я приду в воскресную школу и поставлю 'Терминатора' – вместо того, чтобы говорить о житии преподобного Сергия Радонежского.
– Тем не менее своих крестников Вы повели на тот же 'Титаник'. И сказали: мол, таким должен быть настоящий мужчина – умереть, но спасти любимую женщину.
– Ну, здесь этическая составляющая гораздо яснее прописана, чем в 'Терминаторе'. Интересный фильм с правильной моралью, вот и все.
– Вы говорили, 'Титаник' хорош тем, что в нем есть четкая грань добра и зла. Но ведь во всех – позволю себе эпитет – тупых американских боевиках тоже присутствует эта грань. Такие фильмы учат защищать слабых, стоять за правду и справедливость. Что же, они несут положительный заряд?
– Могут нести – если окажется рядом человек, который сумеет указать именно на это. Ведь дети оценивают фильмы не по наличию в них правильной морали. Дискуссии, которые возникают в подростковой среде после просмотра кинокартины – они совсем на другие темы.
– Точно. По себе помню: мы с друзьями обсуждали, из каких пистолетов и автоматов стреляют герои 'Терминатора'.
– Вот именно, а отнюдь не жертвенную этику и так далее. Я говорю не о том, что православным людям эта культура рекомендуется. А о том, что миссионер должен уметь использовать любой подручный материал, чтобы заговорить о том, ради чего он пришел к людям.
– А вообще – ваша точка зрения на современное кино?
– Боюсь, в данном случае можно стать заложником ограниченности своего кругозора… В последнее время у меня больше претензий к российскому кино, чем к американскому. Все эти бесконечные сериалы о бандитах, мафии, 'кротах' и прочем… Здесь легче отождествить себя с героем, поскольку это на нашем, узнаваемом материале сделано. И впечатление создается такое, будто нет другого выхода, кроме как в бандиты идти. Дескать, нормальным путем ты не пробьешься никуда, ничего не сделаешь. В социальном плане эти фильмы опаснее. Они почти так же опасны, как всевозможные игры типа 'Слабое звено'. Это самая опасная передача, какая есть на телевидении.
– Почему?
– Во-первых, культ богатства. Во-вторых, богатство без работы. Вы знаете, у студентов есть такая примета – перед экзаменом зачетку выставить в форточку и сказать: 'Ловись, халява!'. По всем каналам идет реклама халявы. И это более чем странно: ибо идеологи 'реформ' твердят, что русскому народу не хватает 'протестантской деловой и трудовой этики', но при этом делают все, чтобы с помощью телевидения трудовую этику разрушить.
– А если о хорошем? Можете чтото выделить из последних фильмов?
– Мне понравился 'Адвокат дьявола'.
– ?! Это же явно фильм ужасов.
– Видите ли, в этой картине меня потрясла последняя сцена.
