В.К.) лагаемого клада. Но представители дома Р. де Люберзак не пришли к окончательному (далее зачеркнуто: “заключению, убеждающие их в правильности предположения” . — В. К.), так как на этой полянке имеется (зачеркнуто: “старый”. — В.К.) домик (время постройки которого мы не смогли установить). Кроме того, на этой полянке находится несколько десятков ульев, что не полностью их убеждает в том, что от находятся на месте. В связи с чем они решили добиваться дополнительных данных из Варшавы, командируя своего представителя Ш. (так в тексте. — В.К.) Томицкого и вследствие этого пред. дома Р. де Люб. (Следующие слова синими чернилами, зачеркнуто: “С своей стороны с этим решили не требовать”. — В.К.)(Следующие слова черными чернилами: “и потребовали”. — В.К.) от представителей Госбанка (далее зачеркнуто: “милицию охрану, для”. — В.К.) (далее вставка черными чернилами — “ни”. — В.К.) охраны места, (далее вставка черными чернилами — “ни”. — В.К.) рабочих для производства раскопок.
По предложению представителя дома Р. де Люберзак г. В. Берсей все присутствующие представители обоих сторон вернулись в Алаты, куда они прибыли в 14 час. дня. В15 час. дня гг. Томицкий, Р. Гариэль и т. Ерман выехали на двух машинах в г. Казань…»
Вернувшись в столицу Татарской Автономной Республики, сотрудник московской конторы Госбанка Г. Ерман составил секретную докладную записку своему руководству о ходе поисков. Ниже приводится ее текст.
«Уважаемый Андрей Васильевич.
Считаю необходимым также и со своей стороны сообщить кое-что по делу. Последние два дня мы провели в районе Казани, в 50 километрах отсюда, и откуда я вернулся сегодня в Казань в 9 часов вечера, чтобы сообщить тов. Прасолову о положении вещей. Сегодня в 2 часа дня мы все, выехавшие из Москвы, как будто бы набрели наместо нашей цели, Я говорю, как будто бы, так как ряд данных по плану гр. Берсей говорит за то, что мы у цели, но в то же время имеется масса существенных деталей, совершенно не предусмотренных планом Берсея. Одним из существенных фактов следует считать, что на полянке находится одна ветхая избушка. Нам пока не удалось установить, с какого времени находится на месте упомянутая избушка.
В этой избушке живет женщина лет 32–33 и, по- видимому, — она бывшая монашка, каковое предположение было вызвано наличием в одной клетушке, отгороженной в избушке, сколоченного амвона, на нем псалтырь в серебряном переплете и серебряный крест, перед амвоном на полке икона. Псалтырь аккуратно накрыт чистеньким полотенцем. Все наши осторожные попытки выяснить кой-какие детали о времени построения избушки и кто хозяйка таковой, нам выяснить пока не удалось, так как эта женщина нам заявляет, что она живет здесь год. Когда мы спросили ее, не монашка ли она, последняя была крайне смущена. Поведение ее было странное и у меня лично явилось подозрение, что кое- кто знает здесь о существовании на месте… Поскольку это письмо уйдет обычным порядком, я воздерживаюсь от кой- каких деталей и указания местности. В 7–8 километрах от интересующего нас места мы остановились в одной деревне. В этих местах машина (автомобиль) проходит весьма редко. Когда мы остановились, нас окружило много крестьян и их детвора, которые осматривали с большим любопытством наши две машины. Мы спросили, давно ли они видели автомобиль и нам ответили, что приблизительно лет десять тому назад на этой дороге проходили грузовики с тяжелым грузом, их сопровождала батарея от наступающих белых. Я хочу сказать, что, очевидно, мы находимся на правильном пути.
Вообще надо сказать, что поведение наших гостей не вызывает никакого сомнения в том, что приезд их связан именно с тем, что изложено в соглашении (договоре).
После выясненного сегодня днем, мы пытались связаться по телефону с т. Прасоловым в Казань, чтобы вызвать небольшую охрану и поставить таковую на месте, но нам это не удалось, хотя наши гости говорили, что пока в этом нет необходимости, поскольку они окончательно не остановились на нем, что будет отмечено в нашем завтрашнем протоколе, но теперь т. Прасоловым приняты уже необходимые меры, и завтра на рассвете на месте будет охрана, где находятся Берсей, Броницкий, Гариэль и Большеменников. Они находятся в деревне, недалеко от этого места. Другая сторона нам пока не предлагает приступить к работе, именно по тем соображениям, что ряд моментов противоречивых с планом не совпадают, а завтра предполагаются еще изучение других близ лежащих местностей.
Одновременно один из них, а именно г. Томицкий выезжает завтра в Москву (он приехал со мной в город) для выезда в Варшаву с целью получения некоторых дополнительных данных. Об этом Вам пишет Николай Михайлович. Надо сказать, что договор составлен во многих местах довольно неясно и, во всяком случае, не все в нашу пользу. В частности, по пункту 5соглашения я высказал свои соображения Николаю Михайловичу о том, что нам следует толковать параграф 5 соглашения в том смысле, что коль скоро другая сторона предлагает приступить к работам, мы, согласно соглашения, производим эту работу в соответствии с договором, но именно с того момента, когда нам г. Берсей указал место и предложил приступить к работам. Надо полагать, что в случае, если бы эти работы не привели бы к результатам, мы в дальнейшем никаких розысков и новых работ в новом месте не должны производить. Я имею в виду — другом месте, именно на совершенно новом участке, хотя бы даже эти работы производились в пределах 10 дней, с чем Берсей полностью согласен, но все другие члены другой стороны полагают, что в пределах 10 дней они могут проводить разведывательные работы и на других участках.
Я считаю это совершенно неправильным, ибо надо понимать, что место… им известно и по указанию Берсеем места, мы приступили немедленно к работам и проч. Как бы там ни было, т.т. Прасолов и Большеменников согласны с тем, что этот вопрос компетентно разрешить наше Правление или Дирекция ИНО. Надо попутно сказать, что розыски места продолжаются уже четыре дня, а договором совершенно не предусмотрено, сколько дней эти розыски должны продолжаться. (См. § 5.)
Я думаю, что днями все же, очевидно, вопрос разрешится. Так или иначе, но кой-какие дополнительные указания по затронутому вопросу от Вас необходимы.
Дело в том, что другая сторона, кроме г. Берсея, того мнения, что в пределах первых дней они могут производить работы и на других участках. Этот вопрос возник в связи с нахождением описанного выше места, но за отсутствием полной уверенности в том, что это именно то место цели, возникает вопрос о работах и на других участках в течение первых пяти дней. Вопрос этот пока отложен, но если бы он был поставлен остро, мы немедленно снеслись бы с Вами по телеграфу.
Что касается наших взаимоотношений с другой стороной, они абсолютно нормальны и наши работы с ними вполне согласованны, хотя наши гости, первые дни, проявляли к нам некоторую подозрительность, теперь же они совершенно освободились от этого и говорят нам вслух все, что до сих пор скрывали по сути и вообще заметно с их стороны совершенно другое, доверчивое отношение к нам.
До сих пор нами составлено три протокола и завтра утром займусь печатанием их, так как они писаны до сих пор от руки, но пока черновики уже подписаны.
Завтра же будет составлен четвертый протокол, и к вечеру я выеду обратно к ним в деревню. На этом кончаю.
С комприветом Ерман».
Как видим, собранная информация озадачила участников экспедиции. Видимо, в своих документах искомая поляна обозначалась безлюдной. Поэтому кладоискатели недоумевали: как можно было обеспечить тайну захоронения, если выходило, что золото зарывали на глазах жильца дома?
Странное современнику поведение запуганной богомолки было вполне объяснимым для советских людей 1929 года. 2 февраля (19 января по старому стилю) 1918 года патриарх Тихон предал анафеме
