повсюду. Нужно только благодарить немецкую службу радиоперехвата, которая своевременно сообщала сведения о том, что крупные русские соединения готовятся к вылету. (Немцы пеленговали сигналы настройки аппаратуры русских самолетов на приемник наземной станции.)
В воздушных боях русские получали все больший и больший перевес сил. Они брали своим количеством, но, к счастью для немцев, были еще достаточно слабы с технической точки зрения. Однако за годы войны русские многому научились и отказались от своей примитивной тактики ведения боя. Особенно сильными стали их штурмовые части.
Русские, как вскоре выяснилось, создали оборонительную систему большой глубины. В районе Курска Воронежский и Степной фронты имели глубоко эшелонированную противотанковую оборону глубиной до 90 км. Они оказывали мощное сопротивление немецким танковым частям.
Русские превратили Курскую дугу в ощетинившуюся оружием крепость. Тем не менее 9-я армия на севере в течение двух суток совершила прорыв на глубину 15 км и планировала наступать и дальше по фронту шириной 12 км.
На южном фланге вперед выдвинулась армейская группа «Кемпф» с 11-м армейским корпусом генерала танковых войск Рауса. Он двигался в направлении пункта Короджа, но достигнуть его не смог. Корпус был остановлен и перешел к обороне.
На северном фланге армейской группы «Кемпф» 3-й танковый корпус генерала танковых войск Брейта с большим трудом форсировал Донец и в 17 км к северу от него остановился перед русским оборонительным рубежом. 48-й танковый корпус и 2-й танковый корпус СС из 4-й танковой армии в первые недели наступления смогли продвинуться вперед, неся, однако, большие потери в живой силе и технике, и далее продвигались очень медленно.
Русские предпринимали одну контратаку за другой. Они атаковали передовые части немцев с северо- востока, севера и запада. Прежде чем генерал войск СС Хауссер смог прийти на помощь оттесняемому 48-му танковому корпусу генерала танковых войск Кнобельсдорфа, Ставка бросила в бой из района восточнее Харькова свои резервные части 69-й армии и 1-й танковой армии.
В этой зоне вновь проявили себя истребители танков гауптмана Ганса Ульриха Руделя. Он вступил в бой 5 июля. Первые впечатления Руделя о танковой мощи противника были таковы:
Чтобы как можно быстрее начать уничтожать русские танки, Рудель через командира эскадры потребовал перебросить в район боевых действий все его машины с экипажами. Вскоре в его распоряжение поступила первая противотанковая эскадрилья. Далее приводим его рассказ:
«Мы спикировали сзади и сбоку на этот стальной колосс. Угол снижения был не слишком крутым, чтобы подойти вплотную к земле, а на выходе не иметь проблем с потерей скорости.
Мы должны были поражать танки в их слабые места, то есть в боковую и заднюю поверхности. Сзади находился мотор и радиатор охлаждения. Здесь могли быть установлены только тонкие броневые листы с отверстиями, которые обеспечивали охлаждение двигателя. Об этом стоило подумать».
Звездный час Руделя и его немногочисленных «противотанковых самолетов» наступил во время операции «Цитадель».
«Штуки» и другие самолеты совместно вылетали на поддержку наземных войск. Им приходилось преодолевать сильный заградительный огонь вражеской ПВО. Но они порой страдали и от огня своей же артиллерии. Здесь командование люфтваффе убедилось, каким мощным противотанковым оружием были самолеты с пушками.
Под руководством гауптмана Руделя эскадрилья противотанковых самолетов делала крупные успехи. Однако ее самолеты гибли не только из-за огня противника, о чем свидетельствует рассказ Руделя:
«Шаг за шагом мы изучили все детали прошедшего боя. В основном мы учились на своих ошибках. Мы теряли самолеты и в районах с небольшим количеством зениток, поскольку действовали в тех местах, где шла дуэль между русской и немецкой артиллерией, и наши машины сбивали по чистой случайности.
Сколько раз мне самому приходилось пролетать сквозь сплошную стену огня, думая при этом: „Это конец!“»
8 июня 2-й танковый корпус СС, в секторе 4-й танковой армии группы армий «Юг», вышел на позиции в 35 км севернее Белгорода и подставил под удар свой правый фланг. В конце этого дня русские самолеты начали бомбить его.
8-й авиакорпус, который долгое время наблюдал за этим сектором фронта, был информирован о перемещениях танкистов, к которым присоединились моторизованные и пехотные части. Тут же по тревоге были подняты «Штуки» и противотанковые самолеты.
Еще до того, как 2-й танковый корпус узнал о приближении бомбардировщиков противника, части 8-го авиакорпуса уже поднялись в воздух. В бой отправились и четыре эскадрильи из IV.(Pz)/StG9, в каждой из которых было 16 самолетов, оснащенных пушками. Они атаковали двигавшуюся на запад танковую бригаду русских, которая только что перешла Донец и устремилась к фронту по дороге Белгород — Курск.
Все четыре эскадрильи атаковали одна за другой, вернулись на двадцать минут на аэродром, пополнили боекомплект и вновь поднялись в воздух.
Непрерывные налеты на танковую бригаду продолжались более часа. Наступление русских было остановлено, без участия пехоты и артиллерии. Русские потеряли большое количество танков и автомашин. Это было первое сражение, которое люфтваффе выиграли у Красной армии.
Когда 8-й авиакорпус получил от 4-й танковой армии просьбу начать операцию против приближавшегося противника, штаб корпуса доложил, что налет уже успешно завершен.
9 июля битва в секторе группы армий «Юг» была в самом разгаре, но на северном фланге наступление 9-й армии остановилось. Эта армия столкнулась с огромным количеством свежих русских войск. Ей необходимо было отдохнуть и перегруппироваться. Командование армии доложило, что намерено продолжить наступление 12 июля.
К этому моменту обе передовые группы находились на расстоянии 95 км друг от друга. В этой обстановке Красная армия начала свое наступление с востока и северо-востока. Западнее Новосиля, а также восточнее Болшова и севернее Ульянова атаке подверглась 2-я танковая армия левого крыла группы армий «Центр». Это наступление стало поворотным моментом в Курской битве. Советское руководство планировало совершить прорыв на юг в направлении Карачева с целью окружения 9-й армии и 2-й танковой армии немцев в районе Орла.
К этому моменту обстановка на южном фланге несколько улучшилась. 2-й танковый корпус СС, 4-я танковая армия и армейская группа «Кемпф» прорвали последние оборонительные позиции русских и стали наступать по открытой местности.
Все части 6-го воздушного флота действовали в районе Жиздры. Они разгромили крупные железнодорожные узлы — Сухиничи, Козельск и Калугу, чтобы не допустить к фронту поезда снабжения.
«Штуки», истребители и противотанковые самолеты 1-го авиакорпуса генерал-майора Дейхмана совершали непрерывные налеты на войска противника. Как только из леса показывались русские танки, стремившиеся перерезать железнодорожную линию Брянск — Орел, которая являлась дорогой жизни для немцев, самолеты останавливали их. Огнем авиации были уничтожены сотни советских танков.
Большая часть этих танков была остановлена немецкими противотанковыми эскадрильями еще до того, как они приближались к железнодорожной линии Орел — Карачев. Генерал-оберст Модель в своих депешах в главное командование сухопутных войск и главное командование люфтваффе сообщал:
14 июля, когда битва за Курск на севере и юге достигла своей кульминации, а группа армий «Юг»
